Королевская кровь - Томпсон Пол - Страница 27
- Предыдущая
- 27/67
- Следующая
– Это несправедливо! – возразил Клованос. – Чтобы родной отец заставил принца крови работать на него в качестве раба! Вот и кощунство, за которое боги карают нас!
Остальные Верноподданные подхватили эти слова, и в зале эхом отдавались их гневные выкрики.
– Величайший, ты не вернешь принца обратно? – спросил Ксиксис.
– Я этого не сделаю. Он живет там всего несколько недель, – заявил Кит-Канан. – Если я освобожу его теперь, то он лишь утвердится в мысли, что высокие связи могущественнее добродетели.
– Но он же твой наследник! – настаивал Клованос.
Кит-Канан крепче схватил свой жезл, сжав другую руку в кулак.
– Это решать мне! – заявил он, и голос его, звеня, разнесся по залу. – Это не ваше дело!
Все возражения и обвинения разом стихли. Пылающий взор Кит-Канана прикован был к несчастному Клованосу. Сенатор, дрожа от гнева, злобно смотрел на своего государя. Прервав напряженное молчание, Ксиксис елейно произнес:
– Мы, естественно, заботимся о безопасности и будущем королевского дома. У тебя, Величайший, нет другого наследника.
– Лучше бы вы, господа, тратили свое время на то, чтобы найти способ успокоить простой народ и помочь ему, а не вмешивались в воспитание моего сына! – Кит-Канан развернулся на пятках, широкими шагами направился к двери и исчез.
Так как Пророк забрал с собой жезл, сессия Талас-Энтии считалась оконченной. Сенаторы заполнили проходы между рядами, собираясь небольшими группами, чтобы обсудить позицию Кит-Канана.
Между Клованосом и Ксиксисом споров не возникло – оба эльфа пребывали в полном согласии.
– Пророк разрушит государство, – озабоченно выдохнул Ксиксис. – Из-за своего упрямства он уже нанес оскорбление богам. Он что, думает, что может пойти против их воли? Это означает конец всем нам!
– Его причуды уже обошлись мне в кучу денег, – согласился Клованос. Он не мог забыть потерю своих домов во время периода молний. – Если бы мы могли предложить какой-нибудь новый план!
В зале стоял сильный шум. Ксиксис наклонился ближе к своему союзнику и спросил:
– Что ты имеешь в виду?
– Я не могу говорить подробно, – едва слышно произнес Клованос, – но представь, что крепость будет закончена прежде, чем Пророк решит, что принц исправился? Кит-Канан когда-то поклялся отречься от престола после окончания строительства. Если принц Ульвиан остается под вопросом, нужно найти кого-то другого.
Мышиные волосы Ксиксиса взмокли от пота, и его широкая мантия прилипла к влажному телу. Утерев лицо рукавом, он торопливо осмотрелся по сторонам. Их никто не слушал.
– Кто же тогда? – прошипел он. – Не эта же драконша-дочь?
Клованос ухмыльнулся:
– Даже те граждане Квалинести, которые придерживаются самых широких взглядов, не согласятся возвести на трон Пророка Солнца женшину-полуэльфийку! Нет, выслушай меня. Тебе знакомо имя лорда Кемиана Амброделя? – (Ксиксис кивнул. Лорд Амбродель был выдающейся личностью.) – В его жилах течет чистая кровь Сильванести, он замечательный воин.
– Но он не принадлежит к Дому Сильваноса! – воскликнул Ксиксис, и Клованос зашипел на него:
– Вот в чем суть моего плана, друг мой. Если мы начнем кампанию за провозглашение лорда Амброделя наследником Пророка, то Его Величество вынужден будет вызвать принца Ульвиана из Пакс Таркаса.
Ксиксис тупо уставился на своего сообщника.
– Как ты не понимаешь? – продолжал Клованос. – Публично Пророк может объявить своего сына отщепенцем, слабаком и жестоким негодяем, торговавшим рабами. И все же Кит-Канан не отречется от своего порождения. Он не в состоянии этого сделать, так же как и казнить Ульвиана. Нет, Пророку, несмотря на все его жесткие речи, нужен лишь его собственный сын, прямой потомок великого Сильваноса, только он может наследовать трон Квалинести. Если мы начнем агитацию за другого, это подтолкнет Пророка. Он должен будет вернуть принца!
Ксиксис не казался убежденным.
– Я знаю Пророка две сотни лет, – сказал он. – Мы сражались рядом с ним в великой войне. Кит-Канан поступит так, как считает справедливым, а не так, как будет лучше для его семьи.
Отбросив с лица белесые волосы, Клованос поднялся, чтобы уйти. Ксиксис тоже встал. Взяв Ксиксиса под руку, Клованос глубокомысленно пробормотал:
– Увидим, друг мой. Увидим.
– Этот воздух подобен дыханию дракона! – жаловался Руфус, раскачиваясь на сиденье повозки.
Рядом на угольно-черном коне ехала Верханна, а следом за кендером поскрипывала другая повозка, с освобожденными рабами. Прошло двое суток со времени стычки, и уже полтора дня непрерывно палило солнце.
– Выпей воды, – предложила Верханна, облизывая пересохшие губы, и передала кендеру свои мехи.
Приложив горлышко к губам, он отпил большой глоток.
– Как ты думаешь, далеко мы зашли? – спросила она.
Без лун и звезд, по которым можно было бы ориентироваться, при неподвижно висящем в небе солнце, путники не имели представления, который сейчас час или день.
Руфус поразмыслил над ее вопросом. Его умения следопыта мало помогали при постоянном дневном свете и усиливавшейся жаре.
– Лошадь в состоянии пройти сорок миль в день, – медленно произнес он, и его веснушчатое лицо сморщилось в устрашающую гримасу. – Но сколько длится день, если солнце стоит на месте, а звезды не показываются?
Он покачал головой, и его влажный от пота хохолок заметался из стороны в сторону.
– Я не знаю! Есть еще попить?
Мехи опустели.
Верханна со вздохом признала, что вода кончилась. Она сбросила доспехи и плащ и одета была только в тонкую белую рубашку и юбку. Ее эльфийское происхождение стало более заметно по хрупким рукам и ногам, по бледной коже. Слабое влияние человеческой крови проявлялось в фигуре – ни одна эльфийская женщина не обладала такими мускулами.
– У вас там все в порядке? – крикнула она через плечо.
Мальчик, Кивинеллис, и эльфийка, Дерамани, растянувшиеся во второй повозке на сваленных в кучу тюках, вяло помахали со своего места. Селенара, сидевшая на козлах, слишком устала, она даже не поняла окрика Верханны. Самого Дивироса, по-прежнему связанного по рукам и ногам, с кляпом во рту, везли в первой повозке, которой правил Руфус.
За все время их путешествия на запад не обнаружилось и следа работорговцев-Кагонести. Верханна смирилась с тем, что они потеряли своих врагов. Несмотря на это, она чувствовала огромную ответственность за бывших рабов, находившихся у нее на попечении. Руфус, однако, настаивал, что все еще сможет обнаружить следы работорговцев. Впереди лежала река Астралин, и Кагонести вынуждены будут пересечь ее. Мостов через реку не существует, рассуждал кендер, лишь частные паромы. Кто-нибудь заметит Кагонести. Кто-нибудь запомнит их.
Они продолжали свой путь, то опуская головы, то вновь поднимая, то погружаясь в сон, навеянный жарой, то просыпаясь. В окружающем лесу царило неестественное безмолвие – жара угнетающе действовала даже на птиц и животных.
Продолжая подскакивать на ходу, кендер видел во сне, что он снова очутился среди заснеженных пиков Магнитных гор, где его обнаружила капитан. Во сне он карабкался на самые высокие вершины и бросался в снежные сугробы. Как это было приятно! Какой благоуханный ветерок, какой свежий, прохладный воздух! У самих богов не найдется лучшего убежища, чем вершины Магнитных гор.
Никто не имеет права кричать в таком мирном месте.
Капля пота соскользнула с носа Руфуса, и он смахнул ее прочь. Ах, как приятно дрожать, когда из-за холодного воздуха мурашки бегут по коже! Внизу такая замечательная долина… Кричать?
Он заставил себя открыть глаза – звук послышался снова. Верханна тоже задремала, и Руфус вынужден был несколько раз подергать ее за руку, прежде чем она проснулась.
– Что… что там у тебя? – апатично пробормотала она.
– Неприятности, – был лаконичный ответ. И, словно подтверждая его слова, крик раздался в третий раз. Верханна выпрямилась и натянула поводья.
– Клянусь Астрой! – воскликнула она. – Я думала, что мне это приснилось!
- Предыдущая
- 27/67
- Следующая
