Бёглер - Бабкин Михаил Александрович - Страница 14

– Тогда как знаешь. – Харитон окинул взглядом пустынную дорогу, сказал озабоченно: – Шабаш! Панихида окончена, пора отсюда убираться. – Денис с понурым видом поплёлся следом за бёглером.

Ехать на лошади оказалось для парня делом не простым. Да и то, откуда взяться навыкам, если Денис ни разу в жизни не садился в седло? Харитон, понимая состояние напарника, не злился и не ехидничал: он на ходу инструктировал Дениса, подсказывая ему как правильно держаться в седле, как пользоваться уздечкой; обучал самому основному, необходимому при верховой езде.

Более-менее освоившись, поняв что к чему, Денис стал меньше бояться что вот-вот упадёт с лошадиной высоты и повторит печальную участь королевского художника. А потому настало время ознакомиться с тем, что он впопыхах забрал у младшего друга покойного Люстера.

Собственно, никаких особых сюрпризов в реквизированном добре не оказалось: множество бумажных купюр разного достоинства, несколько золотых монет. И связка из трёх больших, «английского» типа ключей с привешенным к ним круглым, похожим на двояковыпуклую линзу чёрным брелоком. По серебряной оправе брелока тянулась вытесненная мелкими буковками надпись, но читать её парень не стал, ещё успеет. Да и чего там эдакого особенного может быть написано…

– Ага, вот и ключики, – удовлетворённо молвил Харитон, подъезжая поближе к Денису: в руке у бёглера трепыхались на ветерке официальные бумаги с издали заметными фиолетовыми печатями и подписями поперёк них. – Знаешь, что это? – Он помахал документами перед собой словно веером обмахнулся. – Это, напарник, наш пропуск в местную безбедную жизнь. Вот удостоверения личности с кратким описанием внешности владельца – тут нам, прямо говоря, свезло: соответствующие усы и комплекция у меня, молодость у тебя… А вот дорожная грамота с маршрутом пути следования и, что особо мило, в конце того пути нас ждёт уютный особнячок в курортном городке с забавным названием… ээ… – Бёглер заглянул в бумаги. – Номольф, да. Лечение минеральными водами. Короче, полностью оплаченный королевской казной длительный отпуск для восстановления здоровья, подорванного дворцовыми интригами. Жаль, конечно, что парочку пришлось убить, я собирался их всего лишь ограбить, но уж как получилось, так и получилось, – Харитон бережно спрятал документы во внутренний карман пиджака.

Денис, не веря своим ушам, уставился на бёглера.

– Серьёзно? Ограбить? Получается, ты заранее планировал преступление?

– Ага, – флегматично кивнул Харитон. – А как иначе можно по быстрому обзавестись деньгами и документами в совершенно неизвестной тебе реальности? Поверь, я не впервые оказываюсь в подобной ситуации. – Бёглер похлопал себя по пиджаку, там, где находилась подмышечная кобура. – Релаксатор позволяет решать финансовые проблемы тихо и почти незаметно. Незаметно для доноров – как я, гм-гм, называю потерпевших.

– Отвратительно, – поморщился Денис. – Но если обстановка того требует, если нет иного выхода…

– Молодец, – одобрил услышанное Харитон. – Соображаешь. Терпеть не могу моральных чистоплюев, ханжей, на словах праведных как ангелы и клеймящих позором других за любой малый проступок. При всём при том не брезгующих тайно брать взятки, красть общественные деньги и нанимать убийц для устранения конкурентов. А в случае чего готовых немедля предать тебя, при первой же угрозе их сытому благополучию. – Он умолк, мрачно подкручивая усы и глядя вдаль отсутствующим взором: очевидно бёглер вспомнил что-то личное, нерадостное.

Денис с некоторым сочувствием посмотрел на расстроенного Харитона. Похоже, быть вольным фрилансером – с правом охоты на преступников, – не столь романтично, как могло показаться на первый взгляд. Хотя, возможно, воспоминания бёглера относились к совсем другому периоду его жизни. Не охотничьему.

– Любопытно, – отвлекаясь от тяжких воспоминаний, сказал Харитон. – А что у них тут с колдовством? В смысле, развитие здешней цивилизации пошло по магическому или по техническому пути? Пока что я никаких особых примет не обнаружил.

– Хорошо бы по колдовскому, – с надеждой предположил Денис. – Мне страшно интересно поглядеть на всю ту магию в реальности, по-настоящему! Надо же – натурально чародеи, оборотни, эльфы, зомби, русалки, кадавры, феи всякие, с крылышками… И всё на самом деле. Экзотика, честное слово. Обалдеть.

– Ты, ей-ей, как типичный туристас, – усмехнулся бёглер. – Хочу видеть то, хочу это! Доводилось мне таких восторженных дурачков по иным реальностям водить, работать проводником – за деньги, разумеется. Знаешь, с их искренним, наивным интересом и полным непониманием местных реалий не все назад возвращались, ох не все. Но и среди вернувшихся не многие были в своём родном, исходном обличии… Колдуны, Денис, народ как правило резкий, непредсказуемый, уж лучше держаться от них подальше. То же самое могу сказать и о прочей магической шушере – не все из них одинаково доброжелательны к людям. Бывает, что и жрут. А вообще-то, – помолчав, добавил Харитон, – я, по правде говоря, удивлён тем, насколько ты легко воспринял переход из твоего мира в Башню, а из Башни – сюда. С учётом того, что в вашей реальности магия как таковая не практикуется, ты сейчас должен быть в культурном шоке, а не рассуждать о колдунах, оборотнях и феях. Грубо говоря, рыдать в истерике и проситься назад, домой. В привычную обстановку, так сказать.

– Ни хрена, – гордо отрезал Денис. – Я столько фильмов про небывалое видел, с компьютерными спецэффектами, что для меня оно всё давным-давно как настоящее. Только находящееся не здесь, рядом со мной, а где-то там, – парень махнул рукой в сторону, – в неведомых краях. Но – находящееся. Существующее.

– Любопытно, – задумчиво молвил Харитон. – Тогда, сдаётся мне, вас исподволь готовят к некоторым базовым изменениям миропонимания… То, что ты воспринял произошедшее с тобой как данность, как вполне естественное, говорит о многом.

– О чём же? – не понял Денис. – Я как-то не думал.

– Башня Реальностей! – назидательно поднял палец бёглер. – Видать, пришло время и для вашего мира. Не удивлюсь, если вскоре у вас начнут там и тут обнаруживать незаблокированные двери, ведущие в Башню. На ваш уровень.

– Вот народ ломанётся чужие миры смотреть, – с сожалением покачал головой парень. – Заодно всю Башню загадят, замусорят до невозможности. Ещё и контрабанду наркотиков с драгоценностями наладят… А то и «левый» нефтепровод с этажа на этаж проведут! Короче, полный каюк Башне настанет, что я, людей не знаю?

– Не настанет, – рассмеялся Харитон. – Не вы первые, не вы последние. Увидеть башенные двери смогут только избранные, они же через них и входить-выходить станут. А более никто, так уж заведено в Башне.

– А я? – озаботился Денис. – Интересно, я – избранный?

– Ты – нелегал, – напомнил ему бёглер. – Потому как попал в Башню вместе со мной. Рыба-прилипала при акуле, хе-хе! Секретный червяк в транзитном яблоке.

– Да я не в том смысле, – не обиделся на нелестные сравнения парень. – Раз я прошёл и через Башню, и через заблокированную дверь в недоступную реальность – неважно как, пусть даже с твоей помощью, – то, возможно, Башня меня запомнила? И теперь я могу самостоятельно пользоваться межреальностными порталами, теми, что открыты для общего доступа. То есть автоматически стал избранным. Типа, я как бы теперь в Башне свой, прошёл необходимую проверку. Или что-то вроде того, – Денис умолк, запутавшись в предположениях. Сказал неуверенно: – Ну, ты понял.

– Чёрт его знает, – пожал плечами Харитон. – Поживём, увидим. Эге, Денис, а вот и город! Как-то он внезапно объявился.

И впрямь: далёкие зубцы городской стены и шпили с вымпелами, долгое время видневшиеся на горизонте, приблизились за считанные минуты. Словно городу надоело ждать пока неторопливые путники соизволят к нему подъехать, и он самостоятельно, неведомым образом сократил их путь.

Мало того, городская стена – мощная, сложенная из камня, явно построенная на века – при дальнейшем приближении исчезла, растворилась в воздухе вместе со всеми её сторожевыми башенками и дозорными. Перед всадниками раскинулся уездный городок, абсолютно не соответствующий былому помпезному миражу: двух-трёхэтажные домики, издали сияющие – будто зеркалами – чисто вымытыми стёклами окон; зелёные тенистые улицы и неторопливо едущие по тем улицам конные экипажи.