Виконт, который любил меня - Куин Джулия - Страница 46

• Предыдущая
• 46/76
• Следующая

Видение мелькали перед его внутренним взором. Он видел, как маленький монстр погружает жало в ее мягкую кожу. Он видел, как она задыхается и падает на землю. Он видел, как она лежит неподвижная, здесь в Обри-Холле, на той же самой кровати, которая послужила его отцу первым гробом.

– Только тихо, - прошептал он, - Мы сейчас встанем, очень медленно. Затем мы пойдем медленно отсюда прочь.

– Энтони, - сказала она, смотря на него испуганно и настороженно, - Что с вами такое?

Он потянул ее за руку, заставляя встать, но она сопротивлялась.

– Это просто пчела, - сказал она сердитым голосом. - Прекратите так странно вести себя. Ради бога, пчела не может меня убить.

Ее слова тяжело повисли в воздухе. Тогда, наконец, Энтони почувствовал, что его горло расслабилось, и он может говорить:

– Может, - произнес он низким и хриплым голосом.

Кэйт застыла, не потому что она решила подчиниться его приказаниям, а лишь потому, что его странное поведение и что-то демоническое в его глазах напугало ее до чертиков.

– Энтони, - позвала она его, как она надеялась властно и авторитетно, - Сейчас же отпустите мое запястье.

Она потянула руку, но он и не собирался отпускать ее, а пчела все гудела и летала вокруг нее.

– Энтони, - воскликнула она, - Перестаньте, -

Остальная часть ее предложения была потеряна, поскольку, она так или иначе сумела вырвать руку из его тисков. Из-за внезапно возникшей свободы, она потеряла равновесие, и, махнув рукой, она ударила пчелу внутренней частью локтя, посылая ее, сердито гудя и жужжа, прямо в полосу чистой кожи над лифом ее дневного платья.

– О, ради любви к, - Оой! - Кэйт взвыла, почти как пчела, которая, несомненно, приведенная в бешенство, погрузила свое жало в кожу Кэйт.

– Ох, проклятье, - выругалась она, сразу забыв о надлежащих манерах.

Это было просто укус пчелы, ее раньше неоднократно жалили пчелы, но проклятый ад, как же это болело и чесалось.

– Вот же, беспокойство, - проворчала она, наклоняя голову и увидев небольшое красное пятнышко, справа на краю лифа ее платья. - Теперь мне придется пойти в дом поставить припарку, и придется снимать платье.

С презрительным сопением, она скинула мертвую пчелу со своей юбки, бормоча:

– По крайней мере, она мертва и не будет больше досаждать. Это наверно единственная справедливая вещь в…

В этот момент она подняла голову и увидела лицо Энтони.

Оно было полностью белым. Не бледным, не бескровным, а белым, как лист бумаги.

– О, Господи, - прошептал он отчаянно, и странная вещь была в том, что его губы почти не двигались. - О, Господи.

– Энтони? - спросила она, наклоняясь вперед, и на мгновение, забыв об укусе пчелы. - Энтони, в чем дело?

Неожиданно, в каком-то трансе, он быстро шагнул вперед, одной рукой грубо схватив ее за плечо, а другой, спуская лиф платья, открывая рану и приоткрывая ее грудь.

– Милорд! - завопила Кэйт. - Остановитесь.

Он ничего не сказал, только дыхание у него было прерывистое и быстрое, он еще потянул лиф платья вниз, не так низко, чтобы полностью обнажить грудь, но достаточно, чем позволяет благопристойность.

– Энтони! - позвала она его, надеясь, что использование его имени поможет ей привлечь его внимание.

Сейчас она не знала этого человека; он не был тем, кто сидел с ней двумя минутами ранее на скамейке. Он был сумасшедшим, наводил на нее ужас и совсем не слушал ее.

– Ты, наконец, замолчишь или нет, - сердито прошипел он, на секунду поднимая свой взгляд на ее лицо.

Его глаза были полностью сосредоточены на красном набухающем кружочке на ее груди, и его пальцы с дрожью вытащили жало из ее кожи.

– Энтони, все хорошо! - продолжала она настаивать. - Вы должны -

Она задохнулась. Он слегка перемести одну руку, поскольку другой в этот момент рывком доставал из кармана носовой платок. И из-за этого довольно неделикатно обхватил ее полную грудь.

– Энтони, что вы делаете?! - она схватила его за руку, пытаясь убрать его руку с ее груди, но сил ей не хватило.

Он вцепился в нее еще сильнее, его рука стиснула ее грудь.

– Не дергайся! - пролаял он.

Затем, положив носовой платок на ее грудь, он стал надавливать вокруг покрасневшего места коже.

– Что вы делаете?! - спросила она его снова, все еще стараясь вырваться.

– Выдавливаю яд, - он даже не поднял головы.

– Разве там есть яд?

– Должен быть, - пробормотал он, - Должен быть. Что-то убивает тебя.

Ее рот открылся от удивления.

– Что-то убивает меня? Вы в своем уме? Ничто не убивает меня. Это просто жало пчелы.

Он проигнорировал ее, полностью сосредоточившись на хитрых манипуляциях с ее ранкой.

– Энтони, - произнесла она его имя, медленно и спокойно, стараясь достучаться до него. - Я высоко ценю вашу заботу и беспокойство обо мне, но меня до этого жалили пчелы, наверно, с полдюжины раз, и я… -

– Его тоже прежде жалили пчелы, - прервал он ее.

Что- то в его голосе заставило ее тело задрожать.

– Кого? - тихо прошептала она.

Она нажал сильнее на ранку, вытирая платком, жидкость, выдавливаемую из нее.

– Моего отца, - категорически заявил он, - И это убило его.

Она не могла поверить.

– Пчела? Пчела убила его?

– Да, пчела, - отрезал он, - Разве ты не слушаешь?

– Энтони, маленькая пчела не может убить человека.

Он прекратил надавливать на ее грудь, чтобы посмотреть ей лицо. Его глаза были жесткие и сердитые.

– Я ручаюсь, что может, - проговорил он сквозь зубы.

Кэйт никак не могла поверить в его слова, но она так же не думала, что он лжет. И она поняла, что он нуждался в том, чтобы удалить жало пчелы гораздо сильнее, чем она хотела убежать от его внимания.

– Это все еще распухает, - проговорил он, нажимая сильнее, - Я не думаю, что выдавил весь яд.

– Я уверена, со мной будет все в порядке, - мягко сказала она, ее ярость в ответ на его действия постепенно превратилась почти в материнское беспокойство о нем.

Он задумчиво морщил брови, и его движения все еще были полны дьявольской энергии. Он в начале схватил ее за руку и оцепенел, поняла она из-за того, что она могла упасть мертвой здесь в саду на скамейке, поверженная маленькой пчелой.

Это казалось невероятным, но было, тем не менее, правдой.

Он потряс головой.

– Этого не достаточно, - сказал он хрипло, - Я должен убрать весь яд.

– Энтони, но я - Что ты делаешь?!

Он отвел ее подбородок назад, и наклонил к ней голову, как будто намереваясь ее поцеловать.

– Я собираюсь полностью высосать яд из ранки, - проговорил он мрачно, - Только не шевелись.

– Энтони! - завопила она, - Ты не должен…Ты не можешь… - она задыхалась, полностью не способная закончить предложение, как только она почувствовала его губы на ее коже, совершающие нежные, втягивающие движения.

Кэйт не знала, что сказать; не знала, что делать; оттолкнуть его, или прижать к себе.

Но, в конце концов, она застыла. Поскольку, когда она подняла голову и посмотрела через его плечо, она увидела группу из трех женщин, уставившихся на них с равным выражением ужаса на лицах.

Мэри.

Леди Бриджертон.

Миссис Физеренгтон.

И Кэйт поняла, без тени сомнений, что ее жизнь никогда не станет прежней.

На долю секунды застыли все. Кэйт уставилась на этих трех матрон в шоке. Они в свою очередь, смотрели на нее с ужасом.

• Предыдущая
• 46/76
• Следующая