Ночь дракона - Крускоп Сергей - Страница 3

• Предыдущая
• 3/62
• Следующая

– Слушай, – спросил Одд, – а чем ты ныне занимаешься? Ты, помнится, наемником был, охранял чего попросят. Или не охранял.

– Ну, – ответил я, протягивая руку за следующим грибком, – примерно этим я и сейчас занимаюсь. Только стал разборчивее в заказах – старость, наверно.

Ивона тихонько фыркнула, делая себе бутерброд с копченой рыбой. Одд извлек из своих закромов весьма неплохие яства. Он вообще был рукастым мужиком, хотя кухарил, конечно, очень своеобразно. Я однажды наблюдал этот процесс, и воспоминание о нем прочно засело в моей памяти: Одд, шинкуюший капустные кочаны для щей при помощи тесака (длиной немного уступающего моему мечу) на разделочной доске, сделанной из цельного спила столетнего бука. Это зрелище могло бы повергнуть в состояние шока многих домохозяек.

– Какая, к лешему, старость? – возмутился тролль. – Наемничество и так-то не слишком доходное дело, а уж чтобы привередничать!

– Ну ладно, расскажу. В общем, с некоторых пор у меня появилось немножечко денег. Совсем чуть-чуть, но мне хватает. Ты знаешь, я человек не слишком привередливый. Ив, не смейся, подавишься. Так вот, – я сделал еще глоток настойки, окончательно придя в соответствующее настроение, – это случилось, собственно, после того, как мы с тобой, дружище Одд, как следует посидели в городке, именуемом Фиерон.

– Просто посидели? – подозрительно прищурясь, спросила Ивона.

– Нет, посидели довольно замысловато, – задумчиво ответил Одд, – по крайней мере, всех подробностей я так и не вспомнил.

Я согласно кивнул и добавил:

– Зато я очень хорошо помню, что было следующим утром…

Маленький замок с высоты птичьего полета мог бы показаться аккуратным игрушечным домиком. Впрочем, у него было все, что полагается замкам: конические башенки с вымпелами; высокие стрельчатые окна в бальном зале; дымящаяся каменная труба кухни (для кого-то, возможно, именно это главное в замке – в сочетании, разумеется, с ароматами жаркого, пряных соусов, печеных яблок и тому подобного); зубчатая стена с мощными дубовыми воротами и ров с подъемным мостом. В ров впадала небольшая быстрая речка, обрамленная камышами и ивами, она же вытекала из него с другой стороны, скрываясь в лесу. Лес в это время года, еще только-только собираясь сбросить одеяние листвы, клубился зеленовато-золотистым дымом со всех сторон замка, прорезанный лишь подъездной дорогой (последнюю сотню саженей даже мощенной камнем) и многочисленными тропинками. Фиерон – лесное королевство, и лес – это его, так сказать, визитная карточка. Пусть он и не такой роскошный, как у эльфов, но все же.

Вообще маленький Фиерон старался не ударить в грязь лицом и не отставать ни в чем, что положено приличному королевству, включая не только торговлю и династические браки, но и легенды о страшных чудовищах и великих подвигах.

Но легенды из ничего не возникают, каждой легенде предшествует какая-нибудь история…

Из ворот замка верхом на рыжей породистой кобыле выехала девушка и приветливо кивнула стражникам, скучавшим возле распахнутых створок. Стражники заулыбались в ответ, торопливо принимая вид бравых и неусыпных блюстителей порядка. Девушка перекинулась с ними парой фраз и въехала на мост. Со времен подписания мира его поднимали только один раз – смазать подъемный механизм и заменить сгнившие доски и брусья. Судя по скрипу настила под копытами лошади, мост вновь нуждался в ремонте.

Комок тьмы, облепивший одну из замковых башен, зашевелился, расправляя затекшие лапы. Дракон выпростал голову и длинную шею и несколько мгновений изучал окрестности, а затем плавно, почти бесшумно, распахнул огромные полотнища крыльев. Солнце, поднявшееся над горизонтом и только начавшее раскрашивать крыши и шпили башенок в дневные цвета, отразилось холодным огнем в тысячах чешуек, просветило насквозь тонкие перепонки и заиграло на медно-красном приподнятом гребне.

Стражников, только было вновь задремавших, вывело из дремы царапанье когтей по крыше – ища удобное положение для взлета, дракон немного съехал вниз по покатой конической кровле. Но прежде чем они успели проорать хотя бы первую букву его названия, ящер метнулся вниз, набирая скорость. Поднятый его крыльями ветер разметал все незакрепленные предметы по двору замка, а сам дракон, в последний момент полусвернув свои «плоскости», промчался над головами опешивших хранителей врат, ловко вписавшись в эти самые врата. Когтистые лапы, ранее прижатые к телу, метнулись вперед, выхватив из седла девушку, как раз обернувшуюся на шум.

Стражники наконец обрели голос, да и другие обитатели замка заметили ящера. Кто-то забегал, заголосил, на надвратной башне начали бодро разворачивать застоявшийся без дела огромный крепостной арбалет. Дракон, не выпуская ношу, заложил вираж, постепенно набирая высоту. Он пронесся над замком, едва не чиркнув хвостом по стене, и, резко взмахнув крыльями, поднялся еще саженей на десять. Вслед ему полетели несколько болтов из обычных арбалетов и тяжелый гарпун из крепостного, а затем – крик кого-то более сообразительного: «Не стреляйте, вы же в нее попадете!»

Девушка тем временем взмывала все выше над замком, крепко, но аккуратно обхваченная двумя когтистыми лапами. Полуторасаженный гарпун с гудением пронесся мимо и исчез в лесу. Дракон на мгновение опустил голову и покосился на пленницу.

– Запомни на будущее, – прошелестел он. – Никогда не следует стрелять в дракона заговоренным оружием.

Пленница если и отреагировала как-либо на данное заявление, то совершенно незаметно. Она беспомощно висела в когтях набравшего высоту ящера, не имея возможности жестикулировать и, вероятно, не испытывая желания говорить. Но, надо полагать, дракон и не ожидал ответа, а просто размышлял вслух, как иные люди, занимаясь делом, разговаривают с неодушевленными предметами или бессловесными существами. Он размеренно махал крыльями, и замок с башенками и шпилями постепенно удалялся, сливаясь с лесом.

Просыпаться наутро после обильных вечерних возлияний (переходящих в ночные) и так-то не слишком приятно. А уж тем более не доставляет удовольствия, если просыпаться приходится от настойчивого стука в дверь. Причем это было не вежливое постукивание – по доскам лупили не то оголовьем меча, не то кованым сапогом.

Я было попробовал оторвать голову от подушки (при этом, хоть убей, не помнил, как я ее туда положил), но организм достойно сопротивлялся. Поэтому вместо бодрого вскакивания мне удалось лишь приподняться на локте и открыть один глаз; второй почему-то пока бастовал. Поняв, что в ближайшую пару минут мой организм не способен ни на что более героическое, я утвердился в этой позе и как можно вежливее вопросил:

– Кто?

Кажется, эта необычайная по сложности реплика неплохо мне удалась. По крайней мере, стук немедленно прекратился.

– Здесь проживает наемник, известный как Сивер? – спросили из-за двери.

– Здесь, – подтвердил я. Никаких предосудительных дел я за собой не помнил, тем более что по всей Берроне действует негласное правило – судить за любые преступления только наемников, пойманных с поличным. Так что никаких оснований замалчивать правду я не видел: – Вы с ним и говорите. А вы кто?

– Господин Сивер, – голос за дверью не снизошел до представления, – вас хочет видеть Его Величество король Ингвар Третий. И, по возможности, немедленно.

– Королям никогда не отказывал. – Я окончательно проснулся и поискал взглядом сапоги. – По крайней мере, в том, чтобы посетить их по их же просьбе. И уж особенно, если за их же деньги. Подождите пару минут или расскажите, как пройти, – я сам загляну.

За дверью установилась тишина, излучающая почти осязаемое сомнение. В ожидании ответа я успел натянуть второй сапог и поплескать на лицо водой из лохани.

– Ну так ведь замок королевский отсюда виден, не ошибетесь, – проговорил наконец мой невидимый собеседник.

– Поздно, – сказал я, появляясь наконец в дверях. Собеседником оказался молодой белобрысый субъект, судя по одежде – королевский стражник, только без шлема. В дверь он стучал, видимо, рукоятью не слишком удобного казенного меча и с уважением, смешанным с завистью, покосился на мой клинок, который я как раз заправлял в ножны.

• Предыдущая
• 3/62
• Следующая