Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 61
- Предыдущая
- 61/76
- Следующая
Так и ехали, хотя я пятой точкой чувствовала, что противная детвора что-то задумала. Их хитрые глаза не давали мне покоя, но я о них сразу же забыла, как только оказалась в холле шикарного пентхауса, где Леська сейчас жила. Потолки здесь высоченные, но каким-то образом некие приколисты умудрились развесить здесь все туалетной бумагой. На стойке стояло ржавое ведро с водой, в которое воткнули несколько веников, на которых были развешены разноцветные стринги. Зеркала были изрисованы красной губной помадой. Какой-то бедлам.
Встрепанный Мартин в непривычном молодежном прикиде прыгал, пытаясь достать и убрать хулиганство. Наверное, над ним кто-то злостно подшутил.
Шуточки в стиле Шера, подумалось мне. Вслед за непрошенной мыслью на лицо выползла робкая улыбка.
А потом я вспомнила, что моему благоверному вчера некуда было идти спать. И я только сейчас подумала об этом! Это как же меня надо занять, чтобы мысли о нем вылетели из моей черепной коробки? Бедняга… Надеюсь, друзья не оставили его в беде. Позвоню ему после разборок с Леськой.
Мартин, завидев нашу процессию, буквально вырос перед нами:
– Здравствуйте, в какую квартиру вы направляетесь?
Все скосили взоры в мою сторону.
– ВИП, – ответила я.
Клерк окинул меня взглядом, но не узнал. И не мудрено – я сейчас мумию напоминаю. Но и очки снимать не буду – не хватало нам тут незапланированных обмороков на рабочем месте.
– А к кому?
– К Лесе. Мы ее родители, – ответил дядя Коля, а у Мартина неестественно задвигалась челюсть, как у неисправного робота.
– А… а… к ней? А зачем?
– Как зачем? Заберем ее из вашего, – Николай Велимирович омерзительно оглядел холл, – борделя.
– У нас тут… Это просто…
Но договорить ему не дали, жестом призывая заткнуться.
Мы погрузились в лифт и уехали, оставив беззвучно раскрывающего рот и пучащего глаза Мартина одного. Хотя Костян со Танькой рьяно рвались к вениковому сооружение. Один, наверное, хотел натырить себе женское белья в коллекцию, а вторая – на будущее. Злыдня я. Или это эффект от спиртного, которого я нанюхалась?.. Точно, меня просто немного унесло.
Этаж меня тоже удивил. «Здесь имела место быть крутая вечеринка,» – закралась в голову мысль, как только я переступила порог.
Все было перевернуто сверх на голову.
– Что за притон? – вопрошал дядя Коля каждые три шага.
Они с женой шли впереди, мы с Максом следом за ними, а детки отправились проверять на мягкость диван, стоящий в зале. Леси в этой комнате не было.
Следуя за самозваным Сусаниным, мы прошествовали в спальню, где и обнаружили Леську, недовольно ворочающуюся на кровати. Ей явно было нехорошо. А мы своим приходом ее разбудили.
– Ох, бог ты мой… – прижала она руки к груди.
А затем еле-еле приняла сидячее положение и с трудом разомкнула веки.
Николай Велимирович был грозен, и голос его был громоподобен:
– Не помяни имя Бога всуе!
Лесю чуть удар не хватил. Она подпрыгнула и сиганула с кровати, возопив:
– Мамочки!
С пола донесся возмутительно знакомый голос:
– Ауч, я тебе батут что ли?!
У меня ноги подкосились. Тело мыслило быстрее мозга. Сердце стало отбивать ритм более чем в сто ударов в минуту. Дыхание перехватило, а горло пересохло. Хотелось задать вопрос. На самом деле, море вопросов, но горло сдавил ком. В ушах словно образовался вакуум – я ничего не слышала.
Хотелось сбежать и остаться одновременно.
Хотелось закрыть глаза и раскрыть их шире.
Хотелось закричать, обратить на себя внимание и сделаться невидимой и беззвучной.
Сотни желаний и сотни перечеркивающих их обратных действий. Одновременно. В одну секунду.
Кажется, меня сейчас разорвет на тысячу маленьких Лен и дикошарые малявки станут играть мною, как с куклами. У них будет тысяча «Шлеков». А у меня тогда будет тысяча разорванных душ.
Я не хочу открывать глаза!
Я не могу их закрыть!
Конечно, в застывшей скульптуре мумии меня никто не узнал. Но постепенно ко мне вернулись основные физиологические чувства, и смогла дышать, а также видеть, как дядя Коля гоняет Леську по комнате, ничуть не стесняясь никого. А тетя Нина отчитывает моего муженька, торс которого не стесняла одежда. Макс вообще стоял в сторонке и тихо офигевал.
– Да вы что, сдурели? Мы с ним вообще никак не связаны! – орала Леся, уворачиваясь от отцовского ремня.
– Между нами никогда ничего не было и не будет! – самоуверенным тоном, делая морду кирпичом, внушал Артем.
А я… Я им верила. Но влезать в переговоры не спешила, молча слушая их бестолковые объяснения.
Шер:
– Просто у нас вчера была вечеринка.
– Да, вечеринка! В честь новоселья, – поддакнула Леся.
– Вот именно! Я, как новый житель и собственник квартиры, решил сюда вселиться.
– А я съезжаю!
– И вообще у меня девушка есть. Я верный!
– А у меня есть парень! Не этот. Другой!
– Кто у тебя есть? – вызверился Николай Велимирович.
– Ай! Парень! Он нормальный. Хороший и добрый! Его Егор зовут!
Макс уловил знакомое имя:
– Наш Егор?
– Ваш, ваш!
– Так вы встречаетесь?
– Что значит ваш Егор? – на секунду остановился дядя Коля.
– Ну, так это родной брат Лены. Он у нас очень положительный. Настоящий джентльмен. В Англии учится. Стипендиат.
– Брат Лены? – переглянулись родители Леськи. – Так что же ты нам, Лисеночек, сразу не сказала, что у тебя такой замечательный парень? Почему не познакомила?
– Я знакомила. Только вы его тогда не р… разглядели.
Шер подпирал стенку и чуть пальцем у виска не крутил. Ну-ну, можно подумать его семья прямо-таки эталон мудрости и понимания. Он нашел на полу футболку и двинул свои телеса на выход. Я пошла следом, незамеченная им. Шер остановился около стола, где нашел свой мобильный. Он с минуту ковырялся в нем, потом натянул футболку и направился на кухню за пакетами для мусора, что меня несколько поразило.
– Девушка, вы почему в моих апартаментах третесь? – спросило это чудило, наконец-то, обратив на меня внимание.
– А я так же, как и вы, – собственник, – с вызовом ответила я, хотя и не собиралась выпендриваться.
Лицо Шериданчика вытянулось:
– Лена?
Был тот самый момент, когда стоит снять очки и стянуть с лица шарф, но я-то умный человек и прекрасно помню, что у меня под ним. Так что мною было решено наплевать на традиции кинематографа и просто утвердительно кивнуть:
– Она самая. Удивлен?
Не то слово – по роже вижу.
– Не особо.
– Ясно.
Меня разрывало на части – так сильно хотелось спросить, каким образом так получилось, что моя лучшая подруга и человек, в которого я по уши (по непонятным причинам) влюблена, оказались в подобном двусмысленном положении, но я, как партизан на допросе, молчала, сглатывая слюну.
– Ты что-то спросить хочешь?
Я помотала головой, потом покивала. В общем, мои мысли диссонировали со скоростью звука. Нужно было набраться смелости:
– В целом… да, ты прав. Меня терзают некоторые догадки и, – я колупала ногти на пальцах, не решаясь сказать прямо, – сомнения по поводу того, как вы… с Лесей…
– Что мы с Лесей? – он в два прыжка оказался напротив меня.
– Ну… вы вдвоем…
– Были вместе? – помог он мне. – Хочешь узнать переспал я с ней или нет?
Мое лицо запунцовело. Да, это я и хотела спросить. Вот только более деликатно. Но именно это.
Я отвела глаза:
– И каков ответ?
– А ты не слышала? Я уже сказал маме твоей шизанутой подруги, что у нас не было ни-че-го, – он повернул мой подбородок своей рукой и немного его запрокинул, чтобы посмотреть в мои глаза, то есть очки. – У меня есть поводы врать?
– Не знаю… Ты мне скажи.
– Скажу.
Артем пристально уставился в область глаз, прикрытую очками, будто пытался передать телепатическое послание. До него быстро дошло, что очки являются этому преградой, и он их с меня стянул, а заодно и шарф размотал, хотя я сопротивлялась, даже кусалась. Но куда мне с этим амбалом тягаться? В итоге, он все же увидел мое личико и стал ржать как полудурок.
- Предыдущая
- 61/76
- Следующая
