Держи Меня Крепче. Часть 2 (СИ) - "Душка Sucre" - Страница 10
- Предыдущая
- 10/76
- Следующая
– Вместо башки у тебя андронный коллайдер, – огрызнулась, хохотнув Соня. – И били тебя, по всему, по ходу, не раз. Но что-то я не вижу, чтобы агрегат был запущен.
– Это я просто свои астральные батарейки вынул, чтобы не загружать тебя интеллектом, – подмигнул он.
– Ты так очарователен в этой милой заботе, – поддержала Соня его благостный настрой и расщедрилась: – Ладно, будет тебе маленький бонус… – она вперила в встрепенувшегося парня полный игривой загадочности взгляд и томно произнесла: – Разрешаю тебе смотреть на меня и плавиться от счастья, – похлопав его по голове королевским благодушным жестом, она открыла дверь и, звонко рассмеявшись, выпорхнула в темный двор, освещаемый лишь одним фонарем – остальные уже давно были битыми самой же Соней и компанией парочки ее гоповатых друзей, с которыми она иногда весело проводила время, правда, весьма разрушительно для района.
После ее ухода в салоне сразу воцарилась гулкая тишина, лишь напряжение витало в воздухе, вобрав в себя остатки брошенного девушкой напоследок юморка и истребив его подчистую.
Проводив взглядом ее удаляющуюся фигуру, Оливер тяжело вздохнул и устало привалился к рулю – сегодня он был измотан и морально, и физически, а значит, ему требовался отдых, желательно в женской компании, которую ему могла бы составить Соня, не имей она характер, в шутку называемый им «гремучая ртуть». Наплевав на это, он укорил себя, что позволил ей уйти, возжелал позвонить ей, но не нашел телефона (а значит он его где-то посеял), подниматься в квартиру Матвеевых посчитал самоубийственным поступком – там мог быть ее брат, с которым у Олли было не все гладко; ехать в студию, откуда его только что похитили тоже не улыбалось, так что, решив в духе Скарлетт О'Хара, что о своих проблемах он подумает завтра, Оливер, даже не рассматривая варианта «друзья», от которых вообще непонятно, чего ожидать, поехал домой.
А вот Соня героине Вивьен Ли не уподоблялась и о своих проблемах думала сразу и мучительно долго – пока что-нибудь или кто-нибудь ее не отвлечет. Таким образом она провела всю ночь, созерцая спящую сестру и пытаясь понять, чем она зацепила парней. Соня уже почти смирилась с потерей Шера, ей не хватало лишь смелости признаться самой себе, что этот харизматичный ублюдок больше не властелин ее сердца, но смелости не хватало, и она продолжала цепляться за него, как утопающий за того, кто пытается его спасти, но своими паническими движениями, сам того не понимая, топит и его, и себя. Единственным светлым пятном, в своем беспросветном бытии она считала Оливера – яркого открытого парня, не унывающего и заряженного энергией, хотя и в нем скрывалась некая тайна, которой он, увы, делиться не желал, тем самым, сам того не зная, он выстроил между ними преграду, так отчетливо ощущаемую Соней.
С такими мыслями она просидела до утра, пока неуклюжая сестра не грохнулась с кровати и не вырвала этим девушку из лап захватившей ее меланхолии.
Видимо, ее взбесило щелканье моих пальцев прямо перед глазами. Иначе зачем было набрасываться и стучать подушкой по моей многострадальной черепной коробке, которая и так с трудом поддается мыслительным процессам, тем более с утра, маниакально приговаривая что-то непонятное сквозь зубы? Кажется, у Соньки шарики за ролики закатились, о чем я ей и сообщила, как только чудом проходивший мимо нашей комнаты Стасик (проспав под утро около трех часов и испытывая при пробуждении естественные позывы, еще не проснувшись до конца, братишка немного заблудился в квартире и завернул в обратную от санузла сторону, попав к нам, а может, все это божье провидение?) «примерил» на себя костюм «Супермена» и оттащил взбешенную сестричку. Та еще для приличия побилась немного в истерике в его руках, потом обмякла и утопала в ванную комнату охладиться, а я, честно говоря, так и не поняла причины ее странного поведения. Все же зря я так некультурно пыталась вывести ее из транса. Да и красные глаза служили сигнализатором, мол, опасность!
Стасик тоже выглядел недоуменно:
– Ни хэ себе БГ!
– А?
– Battleground, говорю, у вас тут нехилый… – задумчиво протянул братик, осматривая комнату, потом его взгляд остановился на мне.
– Ясно, – кивнула я головой, даже на сотую долю не зная, что есть такое таинственное «battleground».
– В смысле, поле боя, – пояснил Стас довольно тихо, его заинтересованный тон сменился на несколько испуганный, а глаза стали с два чайных блюдца, из которых так любит хлебать чай пенсионерская дружина. – Так что это было?
– Понятия не имею, – пожала я плечами, разминая рукой свой покореженный попец. Вот и новый синяк нарисовался. Любят они мое тело.
Братишка же, в свою очередь, уносить свои нижние конечности не собирался. Он пялился на меня, задумчиво хмуря брови, отчего на лбу образовывалась V-образная морщинка, такая же появлялась и на лице Сони, и на бабулином фэйсе, когда их что-то не устраивало или когда ответ, полученный собственным скудным умишком в результате решения на несколько страниц, не сходился с тем, что прописан в решебнике, а у бабули: когда вместо отвара от кашля получался отвар для повышения эрекции. Да-да, было и такое однажды.
Мужичонка (именно что мужичонка: косая сажень в плечах, рост под два метра, рыжая рванина волос на голове, специфический говорок) из соседней деревни приболел и притащил свое тельце для, цитирую: «изгнания беса треклятущего из тела могучего» (так этот «юморист» прозвал ангину) – почему-то многие, кто бабушку Раду знал лишь заочно, считали ее матерой ведьмой, способной навести порчу, приворожить молодого человек и все в подобном духе, адРа все ее отварчики называли не иначе, как зельями. Она никого разубеждать не торопилась, лишь усмехалась людской вере во все сверхъестественное, а для особо верующих специально нашептывала выдумываемые на ходу стишки-заклятия, «колдуя» над котлом. Да, кстати, свои отвары она варила исключительно в котле над открытым пламенем, так как это способствовало лучшему насыщению жидкости целебными свойствами, выделяемыми из трав и кореньев, но Егор меня всегда убеждал, что наша бабуля ведьма. А я в это наивно верила лет так до пятнадцати… Вру, до десятого класса я верила, пока не влюбилась в Алексея и не захотела избавить его от пагубной неестественной любви к «игрокам из своей команды». Тогда-то бабушка и поведала мне о своей настоящей сущности, без конца веселясь и умиляясь тому, какая же я наивная, как чукотский потомок первого оленевода.
Вот и этого рыжего самца орангутанга она разубеждать в своей экзотерической сфере воздействия разубеждать не спешила, но настолько увлеклась процессов наведения антуража: крикливый хриплый старческий голос, скрюченные пальцы, небывалые готические названия, пугающие слух и наводящие божественный трепет, для самых обычных ромашек и одуванчиков, что не заметила, как Матроскин, ее угольно-черный кот, подобранный в младенчестве на помойке, прыгая по комнате, навернулся и случайно перевернул страничку из книги рецептов, загримированного под старинный фолиант со страшными магическими заклинаниями. Таким образом, вместо средства от осипшего покрасневшего горла, бабуля ссинтезировала жидкую «Виагру», а потом, после того, как еле упаслась от ошалевшего мужчины, который решил залпом осушить лекарство, думая, что так надежнее, а в результате ощутил действие препарата по полной, наконец-то заперевшись в доме, хмуро обдумывала, что же она сделала не так. На суетящегося у ее ног Матроскина она внимания не обращала, искренне полагая, что сама что-то упустила, поэтому на ее лбу ярко проступала V-образная морщинка, как и сейчас у моего братишки, свидетельствуя о работе мозга.
Но то, как он меня оглядывал, мне не сильно нравилось, совсем не нравилось. Да, я может и не модель с обложки его любимой «Игромании», да еще с утра вся опухшая, одета в пижамные штаны и майку, но неужели все так плохо?
Развеивать мои сомнения Стасик не спешил:
– Это сонина работа? – поинтересовался он осторожно, будто заделался в саперы и теперь ступает по минному полю с саперной лопаткой.
- Предыдущая
- 10/76
- Следующая
