Дозор. Пенталогия - Васильев Владимир Николаевич - Страница 46
- Предыдущая
- 46/388
- Следующая
А если все это уже было?
Если это я, Антон Городецкий, системный администратор торговой фирмы «Никс», по совместительству – маг Ночного Дозора, лежу на хрустальной плите, испещренной древними рунами? И мою память разматывают, разглядывают, препарируют, все равно кто. Темные маги или Трибунал смешанного состава.
Нет!
Не может этого быть. Я не чувствую того, о чем говорил шеф. Нет у меня дежа-вю. Никогда я не оказывался в женском теле, никогда не находил мертвых тел в общественных туалетах.
– Напряг я вас, – сказал шеф. Потянул из кармана тонкую длинную сигариллу. – Ситуация ясна? Что будем делать?
– Я готов исполнить свой долг, – сказал я.
– Погоди, Антон. Не надо бравировать.
– Я не бравирую. Дело даже не в том, что я готов защищать тайны Дозора. Я просто не выдержу такого допроса. Лучше умереть.
– Мы ведь не умираем, как люди.
– Да, нам приходится хуже. Но я готов.
Шеф вздохнул.
– Извините, девочки. Антон, давайте подумаем не о последствиях, а о предпосылках к случившемуся. Иногда полезно заглянуть в прошлое.
– Подумаем, – без особой надежды сказал я.
– Дикарь браконьерствует в городе уже несколько лет. По последним данным аналитического отдела, эти странные убийства начались три с половиной года назад. Часть жертв – явные Темные. Часть, вероятно, потенциальные. Никто из убитых не стоял выше четвертой ступени. Никто не работал в Дневном Дозоре. Весьма забавно, что почти все они были умеренными Темными, насколько это слово вообще допустимо. Убивали, воздействовали на людей, но гораздо реже, чем могли бы.
– Их подставляли, – сказала Светлана. – Верно?
– Наверняка. Дневной Дозор не трогал этого психопата и даже подсовывал ему своих – тех, кого не жалко. Зачем? Главный вопрос – зачем?
– Чтобы обвинить нас в халатности, – предположил я.
– Цель не оправдывает средства.
– Чтобы подставить кого-то из нас.
– Антон, из всех сотрудников Дозора алиби на моменты убийств не имеешь только ты. Зачем Дневному Дозору охотиться на тебя?
Я пожал плечами.
– Месть Завулона. – Шеф с сомнением покачал головой. – Нет. Ты с ним столкнулся недавно. А удар был рассчитан три с половиной года назад. Вопрос остается: зачем?
– Может быть, Антон потенциально очень сильный маг? – тихо спросила Светлана. – И Темные это поняли. На свою сторону перетаскивать уже поздно, решили его уничтожить.
– Антон сильнее, чем он считает, – резко ответил шеф. – Но выше второй ступени ему не подняться никогда.
– Если враги видят варианты реальности дальше, чем мы? – Я посмотрел шефу в глаза.
– И что?
– Я могу быть слабым магом, могу быть средним или сильным. Но если мне достаточно будет просто что-то сделать и этим изменить равновесие сил? Сделать что-то простое, не связанное с магией? Борис Игнатьевич, ведь Темные пытались увести меня от Светланы – значит они видели ту ветвь реальности, в которой я смогу ей помочь! А если они видят что-то еще? Что-то в будущем? И видят давно, и давно готовятся меня нейтрализовать? Причем по сравнению с этим борьба за Свету – мелочь?
Вначале шеф слушал внимательно. Потом поморщился и покачал головой:
– Антон, у тебя мания величия. Извини. Я просматриваю линии всех работников Дозора, от ключевых и до сантехника дяди Шуры. Ну нет, прости уж, – нет у тебя в будущем великих свершений. Ни на одной линии реальности.
– Борис Игнатьевич, а вы абсолютно уверены, что не ошиблись?
Все-таки он меня разозлил.
– Нет, конечно. Я ни во что не верю абсолютно. Даже в себя. Но очень, очень мало шансов, что ты прав. Поверь.
Я поверил.
По сравнению с шефом мои способности близятся к нулю.
– Значит, мы не знаем главного – причины?
– Да. Удар нацелен на тебя, теперь уже сомнений нет. Дикарем управляют, очень тонко и изящно. Он считает, что воюет со Злом, а сам давным-давно стал марионеткой на ниточках. Сегодня его привели в тот же ресторан, куда пришел ты. Подсунули жертву. И ты влип.
– Тогда – что делать?
– Искать Дикаря. Это последний шанс, Антон.
– Мы же его фактически убьем.
– Не мы. Мы его только найдем.
– Все равно. Как бы он ни был плох, как бы сильно ни заблуждался, но он – наш! Он воюет со Злом как умеет. Ему надо просто все объяснить.
– Поздно, Антон. Поздно. Мы проморгали его появление. Теперь за ним тянется такой след… Помнишь, как кончила та вампирша?
Я кивнул:
– Упокоение.
– А ведь она совершила куда меньше преступлений – с точки зрения Темных. И тоже не понимала происходящего. Но Дневной Дозор признал ее вину.
– Случайно ли признал? – спросила Светлана. – Или – создавая прецедент?
– Кто знает? Антон, ты должен найти Дикаря.
Я вскинул глаза.
– Найти и отдать Темным, – жестко сказал шеф.
– Почему я?
– Потому что только для тебя это морально допустимо. Под ударом – именно ты. Ты лишь обороняешься. Для любого из нас отдать Светлого, пусть даже стихийного, самоучку, обманутого, будет слишком большим шоком. Ты выдержишь.
– Не уверен.
– Выдержишь. И учти, Антон. У тебя есть только эта ночь. Дневному Дозору больше незачем тянуть, утром тебе предъявят формальное обвинение.
– Борис Игнатьевич!
– Вспомни! Вспомни, кто был в ресторане? Кто пошел вслед за Темным магом в туалет?
– Никто. Я уверена, я все время поглядывала, не выйдет ли он, – вмешалась Светлана.
– Значит, Дикарь ждал мага в туалете. Но выйти он должен был. Помните? Света, Антон?
Мы молчали. Я – не помнил. Я старался не смотреть на Темного мага.
– Вышел один человек, – сказала Светлана. – Такой, ну…
Она задумалась.
– Никакой, абсолютно никакой. Средний человек, словно смешали миллион лиц и вылепили одно общее. Я мельком увидела и сразу же забыла.
– Вспоминай, – потребовал шеф.
– Борис Игнатьевич, не могу. Просто человек. Мужчина. Средних лет. Я даже не поняла, что он – Иной.
– Он стихийный Иной. Он даже не входит в сумрак, балансирует на самом краю. Света, вспомни! Лицо или какие-то особые приметы.
Светлана потерла пальцем лоб:
– Когда он вышел, сел за столик, там была женщина. Красивая, русоволосая. Она подкрашивалась, я еще заметила, что косметика у нее фирмы «Люмене», я сама иногда такой пользуюсь, недорогая, нехорошая.
Несмотря ни на что, я улыбнулся.
– И она недовольная была, – добавила Света. – Улыбалась, но криво. Словно хотела еще посидеть, а пришлось уходить.
Она опять задумалась.
– Аура женщины! – резко выкрикнул шеф. – Ты помнишь ее! Кидай мне слепок!
Он повысил голос и сменил тон. Конечно, никто в ресторане его не услышал. Но по лицам людей прошли судорожные гримасы, официант, несший поднос, споткнулся, уронил бутылку вина и два хрустальных фужера.
Светлана тряхнула головой – шеф ввел ее в транс так непринужденно, словно она была простым человеком. Я видел, как расширились ее зрачки и легкая радужная полоска протянулась между лицами девушки и шефа.
– Спасибо, Света, – сказал Борис Игнатьевич.
– У меня получилось? – удивленно спросила девушка.
– Да. Можешь считать себя магом седьмой ступени. Я сообщу, что зачет принял лично. Антон!
Теперь я посмотрел в глаза шефу.
Толчок.
Струящиеся нити энергии, неведомой людям.
Образ.
Нет, я не видел лица подруги Дикаря. Я видел ауру, что куда больше. Синевато-зеленые слои перемешанные, будто мороженое в вазочке, маленькое коричневое пятнышко, белая полоса. Аура достаточно сложная, запоминающаяся и в целом симпатичная. Мне стало не по себе.
Она любит его.
Любит и на что-то обижается, считает, что он ее разлюбил, и все равно терпит и готова терпеть дальше.
По следу этой женщины я найду Дикаря. И сдам его Трибуналу – на верную смерть.
– Н-нет, – сказал я.
Шеф смотрел на меня с сочувствием.
– Она же ни в чем не виновата! И она его любит, вы же видите!
Ныла в ушах заунывная музыка, и никто из людей не отреагировал на мой крик. Хоть по полу катайся, хоть под чужие столики ныряй – ноги подожмут и продолжат поглощать индийские блюда.
- Предыдущая
- 46/388
- Следующая
