Дар небес - Лайонз Вайолетт - Страница 26
- Предыдущая
- 26/33
- Следующая
Разумеется, в том, что касалось здоровья и благополучия ребенка, дело обстояло совершенно иначе. В этом случае у Адама срабатывало какое-то шестое чувство, прямо-таки звериный нюх на опасность, угрожающую его еще не родившемуся наследнику, и даже если их с Дженис разделяли стены и несколько дверей, он возникал словно ниоткуда в самый нужный момент.
А таких моментов было несколько, вспомнила Дженис, вставая и разминаясь, чтобы унять боль в пояснице, мучившую ее последние несколько недель. Первый — в марте, когда она неделю провалялась с простудой. Второй — когда, оступившись на лестнице, покатилась по ступенькам. Их всего-то было пять, этих ступенек, и, слава богу, ничего она себе не отбила и не повредила, но, казалось, внутренний радар Адама мгновенно среагировал на такое чрезвычайное происшествие, и дверь его кабинета распахнулась еще до того, как она достигла пола. Еще через секунду Дженис была в его сильных, надежных руках, а сверху на нее глядело побелевшее от испуга лицо Адама.
А в последнее время ни с того ни с сего начало подскакивать давление. «Никаких оснований для паники, — заверил их доктор. — Лучше, конечно, на всякий случай быть осторожной, а поэтому рекомендую вам уменьшить нагрузки».
Адам, разумеется, понял его слова как указание ликвидировать всякие нагрузки вообще. Все было бы ничего, но при мысли о том, что еще несколько недель ей придется промаяться в кресле и в постели в самом разгаре лета, Дженис становилось не по себе.
Поэтому, когда дверь снова открылась, она быстро обернулась, предвкушая возможность хоть немного рассеяться.
— Мистер Уиллис? Прошу вас, входите!
Только теперь она поняла, почему была такой смущенной миссис Франклин. Хьюго Уиллис явно не принадлежал к категории тех людей, прихода которых ожидают в Поместье Лоусонов. На госте была потертая, изношенная одежда, обувь потрескалась и запылилась, каблуки истерлись. Он был довольно высок, но грузен и одутловат, а прямые волосы заметно поредели. В общем, этот пятидесятилетний на вид мужчина производил впечатление человека, преследуемого неудачами, а при виде выражения, написанного на его лице, Дженис засомневалась: правильно ли поступила, попросив миссис Франклин не беспокоить Адама.
— Чем могу служить? — спросила она вежливо.
— Скорее, этот вопрос ко мне, — робко улыбнулся незнакомец. — Ты не помнишь меня, нет? Что ж, оно и понятно! — Он глубоко вздохнул и пригладил рукой жидкие волосы. — Все естественно — я столько лет отсутствовал в твоей жизни. Зато я тебя узнал бы, где бы ни встретил. Эти глаза, эти волосы… совершенная копия матери!
— Я не очень понимаю, почему мы сразу перешли на «ты», — неуверенно произнесла Дженис. — Что вам от меня нужно, мистер…
Хьюго Уиллис как-то странно, выжидательно улыбнулся, как будто предоставлял ей право самой ответить на ею же заданный вопрос. И действительно, что-то дрогнуло в душе Дженис — странное, тревожное ощущение, словно кто-то шевельнул дно пруда, замутив ясную и спокойную воду.
— Вы… вы знали мою мать?..
Хьюго радостно закивал головой.
— Именно так, знал, и очень близко знал, — торопливо подтвердил он. — А чтобы помочь тебе вспомнить все остальное, скажу, что и прибыл-то я сюда в поисках Стефани. — Внезапно помрачнев, странный гость прикрыл ладонью глаза. — Откуда мне было знать, что она уже отошла в мир иной, оставив нас сиротами.
— Как вы сказали? Оставив нас сиротами? Нас… с вами?
— Совершенно верно! Так ты узнала меня, моя девочка?
Разумеется, Дженис его не узнала. В лучшем случае могла предполагать. Мать и в самом деле, кажется, упоминала про какого-то Уиллиса, правда, Дженис казалось, что это имя, а не фамилия.
— Ну, конечно, — не дождавшись ответа, сказал упавшим голосом Уиллис, — откуда тебе помнить меня? Ты вообще вправе указать мне на порог — и я буду последним, кто упрекнет тебя в этом! Разумеется, я был плохим отцом для тебя и не самым лучшим спутником жизни для бедной Стефи, царствие ей небесное, но человеку присуще раскаиваться, и сейчас, насколько это в моих силах, я хочу искупить свою вину…
Дженис ухватилась за стоявший рядом столик, испугавшись, что в следующую секунду ноги у нее подкосятся и она рухнет на пол. Язык у нее совершенно отнялся.
— Зачем вам понадобилось сейчас задавать ей эти вопросы!!!
Такой скрежещущий сталью голос мог принадлежать лишь одному человеку в доме.
Хьюго Уиллис испуганно обернулся. Адам в голубой джинсовой рубашке и серых брюках стоял в дверном проеме. Очевидно, миссис Франклин, почуяв, что дело нечисто, решила все-таки перестраховаться и предупредила хозяина.
— Адам!.. — взволнованно воскликнула Дженис, но ее супруг, хмуро посмотрев на нее, произнес:
— Сядь обратно в кресло, Джен! Ты еле держишься на ногах!
Усадив Дженис в кресло и примостившись рядом на подлокотнике, Адам перевел взгляд на нежданного гостя, который все это время терпеливо переминался у дверей.
— Вы, наверное, Адам — муж моей Дженни, — расцвел он в самой добродушной улыбке. — Рад, искренне рад познакомиться с вами!
Уиллис шагнул вперед, приветливо протянув руку, но, наткнувшись на ледяной взгляд Адама, тут же торопливо убрал ее.
— А вы, простите, кто? — не скрывая брезгливости в голосе, поинтересовался Адам.
— Хью Уиллис к вашим услугам! — Гостю потребовалась буквально пара секунд, чтобы оправиться от неловкости и снова засиять скромностью и доброжелательностью.
— А чем мы можем вам служить, мистер… Уиллис? — делая акцент на слове «мы», откликнулся Адам.
— Вы, надо полагать, Адам Лоусон, муж моей Дженни?
— Вашей Дженни? — презрительно поднял брови Адам. В эту минуту он держался как настоящий хозяин Поместья, высокомерный и убийственно-вежливый аристократ.
— Да, да! — восторженно закивал головой Уиллис, словно бы не заметив яда в вопросе Адама. — Моей Дженни, моей маленькой девочки!
— Если я вас правильно понял, вы утверждаете, будто вы — отец моей жены?
Судя по тону, сам Адам не верил ни единому слову из утверждения этого типа, и Дженис сжалась, испугавшись того, что способен сейчас натворить ее муж. Вот так, испуганно подумала она, он ведет, наверное, дела в бизнесе — непоколебимо и безжалостно.
— Я ничего не утверждаю, — сладко улыбнулся Уиллис, — потому что я и есть ее отец.
— И вы, разумеется, в состоянии подтвердить это?
— Вполне достаточно взглянуть на нас с Дженни — карие глаза, темные волосы… У меня, правда, мало что от них осталось. Но…
— Простите, но вы меня, вероятно, не поняли! Я спрашиваю, есть ли у вас доказательства ваших притязаний на отцовство? — неумолимо дожимал его Адам.
— Если речь идет о каких-то документах, всяких там официальных бумажках, то нет! Стефани и я так и не удосужились зарегистрировать наши отношения, — доверительно сообщил он. — Положа руку на сердце, старина, я все эти годы был сущим испытанием для любой, пусть даже самой терпеливой женщины на свете, а все потому, что не способен долго сидеть на одном месте. Только ради Стефи я попытался пойти на такую жертву, и меня хватило аж на целых три года! Но… в конце концов охота к перемене мест взяла верх, и мы расстались. Меня по-прежнему тянуло к ней, я все время собирался вернуться, но годы утекали сквозь пальцы, как песок. А когда я все-таки решился… Можете представить, старина, каким потрясением стала для меня новость о ее смерти!
Хьюго скорбно опустил голову и, казалось, даже смахнул слезу с дряблой, в синих прожилках щеки. Дженис невольно рванулась из кресла. Если это ее отец и если он плачет…
Но Адам, как клещами, сжал ей плечо и снова затолкал в кресло. После минутной паузы Уиллис не выдержал и звучно откашлялся:
— Вот так и получилось, что к Стефи я опоздал, но, слава богу, у меня есть моя Дженни, моя кровинка, и сейчас она больше, чем когда-либо нуждается в своем непутевом родителе.
— Больше, чем когда-либо? Почему же, если не секрет? — любезно поинтересовался Адам.
— Ну, это ж совсем просто! — искренне удивился Уиллис. — Когда малыш появится на свет, ему будет так важно посидеть на коленях родного деда!
- Предыдущая
- 26/33
- Следующая
