Фантастика-буфф - Кривин Феликс Давидович - Страница 15

• Предыдущая
• 15/20
• Следующая

– Вы считаете, что я должен вернуться в машину?

– Сейчас это уже ни к чему, вторично со следа меня не собьете. – Инспектор показал взятый у корректора Кректа пригласительный билет. – Вот, поглядите: пришельцы из Южной Рыбы устраивают встречу с землянами. Интересная выдумка. Ваша работа?

Гарри внимательно разглядывал билет.

– Я об этом ничего не знаю… Не думаю, чтобы это наши подстроили. Возможно, это действительно пришельцы.

– Ладно, хватит. Больше вы меня не одурачите. Хотя я и люблю, чтоб меня дурачили: такой уж я фантазер.

Инспектору хотелось верить в пришельцев. В конце концов, почему бы им к нам не прилететь? Ведь должна же когда-то осуществиться связь между цивилизациями. Даже в научной книге «Перспективы на прошлое» сказано, что пришельцы на Землю уже прилетали. Если не в прошлом прилетали, то в будущем.

И разве они сами не звонили ему? Все в порядке, самочувствие отличное. Конечно, могли звонить не они, могла звонить эта банда писателей, но могли звонить и они, во всяком случае, этого бы хотелось.

Вот разозлится Рокгауз, когда узнает, что пришельцы все-таки прилетели. Это будет для него удар. Он терпеть не может ничего сверхъестественного (всего, что сверх его убогого естества), а тут вдруг – пришельцы. Южнорыбцы. И каждый с рукописью, которую попробуй не напечатать – читатели тебе этого не простят.

– Вы правы, – сказал инспектор Хост, – по-видимому, это пришельцы. Пусть я буду еще раз одурачен, но не стану окончательным дураком.

– Именно это мне в вас и нравится, инспектор, – сказал Гарри Уатт. – И всем нам нравится. Поверьте, мы бы ни за что не стали вас дурачить, если б не верили, что вы настоящий, понимающий человек. Таков закон нашего жанра: дурачить только людей понимающих.

– Закон есть закон, – согласился инспектор Хост.

Когда корректор Крект пришел в ночной бар «Звездочка», встреча с пришельцами была в разгаре. Гости сидели за столом, но не так, как сидят в барах, а так, как сидят на собраниях: графин с водой да ваза цветов – вот и вся скромная сервировка.

– Нам тут задали вопрос, – говорил один из гостей, видимо, глава экспедиции, – откуда мы знаем ваш язык и почему внешне ничем от вас не отличаемся. Должен признаться, что языка вашего мы не знаем, а внешне нисколько на вас не похожи. Вот – я вам покажу свою фотографию. – Южнорыбец достал из кармана фотографию, на которой ничего не было видно, кроме бледного бесформенного пятна. – Это я. Может быть, не так красив, как мне хотелось бы быть в присутствии очаровательных землянок, но прошу учесть, что я здесь в газообразном состоянии. У нас это естественно, у нас вся жизнь в газообразном состоянии и улетучивается, – он вздохнул, – глазом не успеешь моргнуть. Хотя, конечно, моргать у нас нечем.

Это было невероятно, и слушатели ни за что бы не поверили, что человек может жить в газообразном состоянии, но фотография многих убедила. Глава экспедиции продолжал:

– Теперешняя наша внешность и язык, при помощи которого мы с вами общаемся, – все это не наше, так сказать, не наследственное, а приобретенное, благодаря условиям среды… Вам и самим приходилось убеждаться, что среда способна буквально преобразить человека…

– Но не до такой же степени! – крикнули из зала.

– Правильно, не до такой. Потому что все здешние преображения происходят в пределах четырех измерений: длины, ширины – я не ошибаюсь? – высоты и времени. Трех пространственных и одного временного. Это очень бедно, должен вас огорчить. Есть, к примеру, пятое измерение: безмерное пространство. То есть пространство, не имеющее измерений. Звездные миры в пятом измерении – это атомы, они лишаются своих космических расстояний и выглядят, как мельчайшие частицы. На этом основаны многие путешествия по вселенной, направленные не только в космос, но и в мир атомов. Таким образом, вселенная оказывается в два раза больше, чем вы ее себе представляете. Она равна не одной, а двум бесконечностям.

– Но ведь это одно и то же! – возразил кто-то из землян.

– Две бесконечности равны одной бесконечности? То есть X = 2Х = ЗХ и так далее, если значение X равно бесконечности либо – нулю? Эта математика нам знакома, но она больше нас не устраивает. Одна бесконечность для нас не предел, мы идем дальше…

В этом месте кто-то зааплодировал: земляне умеют отдавать должное тем, кто не хочет останавливаться на достигнутом.

– А шестое измерение – это сфокусированное время, то есть соединение в одной плоскости всех будущих и прошедших времен.

– А как же старость? – обеспокоенно спросил старческий голос.

– Старости там просто нет. Время растет лишь в пространственном отношении, примерно так. как у вас делятся простейшие организмы. И будущее живет рядом с прошлым, и на вид даже не скажешь, кому из них больше лет. Однако я отвлекся. Я отвечаю на поставленный мне вопрос: мы похожи, на вас, потому что находимся в ваших измерениях. Если б вы попали в наши измерения, вы бы стали похожими на нас и заговорили языком наших измерений. Может быть, среди вас и найдутся охотники. Я предоставляю слово моему коллеге, который расскажет о преимуществах жизни в газообразном состоянии.

«Этого нам еще не хватало!» – подумал майор Стенли и порадовался, что остался майором: газообразный генерал – это хуже простого солдата, даже не видно, кому отдавать честь.

– Никогда, – сказал второй южнорыбец, – никогда организмы, возникшие из материи в твердом и жидком состоянии, не достигнут того единства, взаимопонимания и, я бы даже сказал, взаимопроникновения, какого достигаем мы, газообразные существа. Мне даже трудно отделить мою семью от семьи предыдущего оратора, а также от семей наших соседей. Когда у меня выпал в осадок родной брат, меня буквально разобрали по молекулам и каждую молекулу в отдельности утешали.

Миссис Фунт даже всплакнула, до того ее растрогала эта газообразная доброта, и сказала, что лично она ничего не имела бы против того, чтоб ее разобрали по молекулам. Мисс Стерлинг сказала, что она взаимопроникновение понимает иначе, что у нас только дай себя разобрать, после косточек не соберешь, не только молекул.

Опять слово взял глава экспедиции:

– Мы, друзья, немало знаем о вас. А много ли знаете вы о нас? Вон там, за последним столиком, сидит издатель Рокгауз, уважаемый человек, широко известный в нашем созвездии. Уважаемый Рокгауз, подойдите, пожалуйста, сюда.

Рокгауз не хотел подходить, упирался, но его земляки все же доставили его к центральному столику.

– Уважаемый Рокгауз, расскажите, как вы информируете землян о внеземных цивилизациях.

– Как информирую… – проворчал Рокгауз. – Никак не информирую.

– Может быть, у вас не хватает информации? Вам ничего не пишут о жизни на других планетах?

– Еще сколько пишут! – послышались голоса. – Только он не печатает. Принципиально не хочет печатать!

– Ой как нехорошо! – покачал головой представитель иной цивилизации. – Получается, что вы отмежевываетесь от вселенной. Нам неизвестна судьба планет, которые отмежевались от вселенной? Это очень печальная судьба, я вам расскажу при случае.

– У меня вся эта фантастика во где сидит, – хмуро сказал издатель Рокгауз.

– Фантастика? – раздался спокойный голос от дверей.

– Боже мой! – всплеснула руками миссис Фунт. – Мисс Стерлинг, посмотрите туда!

У дверей стоял инспектор Хост рядом с пропавшим мистером Фунтом.

– Хорошо, что он с инспектором, а не с кем-то другим… – шепнула своей приятельнице мисс Стерлинг.

– Я была уверена, что инспектор его найдет, – шепнула в ответ миссис Фунт. – Но почему он его привел сюда, откуда узнал, что мы здесь? Вот что значит – чутье инспектора!

– Миссис Фунт, вы посидите, а я сбегаю за ним. Мне это не составит труда, я все-таки моложе.

– Если вы думаете, что меня уже ноги не носят, то вы ошибаетесь, – с достоинством ответила миссис Фунт. – У меня хватит сил дойти до собственного мужа.

• Предыдущая
• 15/20
• Следующая