Загадка Ситтафорда - Кристи Агата - Страница 11

• Предыдущая
• 11/44
• Следующая

Эндерби громко забарабанил в дверь. Открыл мужчина, типичный бывший моряк, не оставалось сомнений, что он и есть Эванс.

– Эванс, не так ли? – бодро спросил Эндерби. – Я только что от майора Барнэби.

– Заходите, сэр, – после минутного замешательства сказал тот.

Эндерби принял приглашение. Миловидная молодая женщина, темноволосая и розовощекая, стояла поодаль.

Эндерби заключил, что это новоявленная миссис Эванс.

– Скверная история с вашим покойным хозяином, – сказал Эндерби.

– Ужасная история, сэр, ужасная.

– И кто, вы думаете, это сделал? – спросил Эндерби с наигранной простодушной любезностью.

– Кто-то из этих грязных бродяг, больше некому, – сказал Эванс.

– Ну нет, любезнейший! Это предположение полностью отвергнуто.

– Как так?

– Все это фальсификация. Полиция сразу же разгадала.

– Откуда вам это известно, сэр?

Эндерби сообщила это горничная из «Трех корон», сестра которой была законной супругой констебля Грейвза, но он ответил:

– У меня сведения из центра. Версия ограбления была инспирирована.

– На кого же они думают? – спросила миссис Эванс, выходя вперед: взгляд у нее был испуганный и пытливый.

– Ну, Ребекка, да не волнуйся же ты так, – сказал ей муж.

– Полицейские эти совсем сдурели, – сказала миссис Эванс. – Сперва арестовывают, а потом уж начинают рассуждать. – Она быстро взглянула на мистера Эндерби: – Вы, сэр, не имеете отношения к полиции?

– Я? О нет! Я из газеты «Дейли уайер». Я приехал к майору Барнэби. Он только что выиграл в нашем футбольном конкурсе пять тысяч фунтов.

– Что? – вскрикнул Эванс. – Черт побери, значит, все это в конце концов правильно?

– А вы думали, тут что-нибудь не так? – спросил Эндерби.

– Ну да, сэр, в нашем-то грешном мире. – Эванс немного сконфузился, чувствуя, что его реплика была не слишком тактична. – Я слышал, что много в этих делах надувательства. Еще покойный капитан, бывало, говорил, что приз никогда не отправят в добропорядочный адрес. Вот почему он время от времени пользовался моим.

И он простодушно рассказал, как капитан выиграл три новых романа.

Эндерби умело поддерживал разговор. Он видел, что из Эванса можно сделать неплохой рассказ. Преданный слуга, морской волк. Только вот немного странно, что миссис Эванс так нервничает. Впрочем, решил он, подозрительность свойственна невежеству ее класса.

– Вы найдете негодяя, который это сделал, – сказал Эванс. – Говорят, газеты многое могут.

– Это был грабитель, – сказала миссис Эванс, – вот кто.

– Конечно, грабитель, – подтвердил Эванс. – Никто в Экземптоне не поднял бы руку на кэптена.

Эндерби поднялся.

– Ладно, – сказал он. – Мне надо идти. Если смогу, как-нибудь забегу поболтать. Раз уж капитан выиграл в конкурсе «Дейли уайер» три романа, то теперь наша газета будет считать преследование убийцы своим кровным делом.

– Лучше и не скажешь, сэр. Нет, нет, лучше, чем вы, не скажешь.

Пожелав им всего доброго, Эндерби удалился.

– Интересно, кто на самом деле убил беднягу? – пробормотал он себе под нос. – Не думаю, что наш друг Эванс. Скорее действительно грабитель. Ничего особенного, если так. Вроде и женщин тут никаких не замешано, а жаль. Нужно какое-то сенсационное обстоятельство, а то история скоро заглохнет, и тогда плакала моя удача… Нет, надо проявить себя, это же впервые я наткнулся на такое дело! Чарлз, дорогуша, у тебя есть шанс! Выжми из него все! Наш вояка, я вижу, скоро станет совсем ручным, если я, конечно, буду к нему достаточно уважительным и не буду забывать говорить ему «сэр». Интересно, не имел ли он отношения к Индийскому мятежу[8]? Нет, конечно, нет: недостаточно стар для этого. Но вот Южно-Африканская война[9] – это подходит. Порасспрошу-ка его о Южно-Африканской войне, это сделает его совсем ручным.

Размышляя обо всем этом, Эндерби медленно направился назад, в «Три короны».

От Экземптона до Эксетера поездом ехать примерно полчаса. Без пяти двенадцать инспектор Нарракот звонил в парадную дверь «Лавров».

Это был несколько обветшавший дом, несомненно нуждавшийся в срочной покраске. Сад вокруг него был запущенный, калитка криво висела на петлях.

«Не очень-то тут располагают деньгами, – подумал про себя инспектор Нарракот. – Очевидно, в трудном положении».

Он был довольно беспристрастным человеком, а расследование свидетельствовало: маловероятно, что капитан убит каким-то своим врагом. С другой стороны, как он понял, четыре человека получали значительные суммы благодаря смерти старика. И передвижение каждого из этих четверых должно быть тщательно изучено. Запись в книге регистрации гостиницы наводила на размышления, но, в конце концов, Пирсон – фамилия распространенная. Инспектор Нарракот не собирался делать слишком поспешных выводов и наметил себе как можно быстрее и шире провести предварительное следствие.

Небрежно одетая горничная открыла дверь.

– Добрый день, – сказал инспектор Нарракот. – Пожалуйста, мне миссис Гарднер. Это в связи со смертью ее брата, капитана Тревильяна. – Он намеренно не вручил горничной своей официальной карточки, зная по опыту, что человек становится скованным и косноязычным, когда ему известно, что он имеет дело с офицером полиции. – Она получила сообщение о смерти брата? – как бы между прочим спросил он, когда горничная отступила, пропуская его в прихожую.

– Да, она получила телеграмму. От адвоката, от мистера Кирквуда.

Горничная провела его в гостиную – комнату, которая, как и наружная часть дома, остро нуждалась в том, чтобы на нее потратили немного денег, но тем не менее обладала какой-то атмосферой очарования, конкретизировать которую инспектор был не в состоянии.

– Должно быть, удар для вашей хозяйки, – заметил он.

Девушка, казалось, не слишком внимательно отнеслась к его словам.

– Она редко с ним виделась, – ответила она.

– Закройте дверь и подойдите сюда! – Инспектор решил испытать эффект внезапной атаки. – В телеграмме было сказано, что это убийство?

– Убийство! – Девушка широко раскрыла глаза, в них были и ужас и восхищение. – Он убит?

– Да, – сказал инспектор Нарракот. – Я так и полагал, что вам это неизвестно. Мистер Кирквуд не стал усугублять неприятность для вашей хозяйки. Вот так, милочка. Как вас зовут, между прочим?

– Беатрис, сэр.

– Так вот, Беатрис, сегодня об этом все равно сообщат вечерние газеты.

– Ну и ну! Убит! Страх-то какой! – сказала Беатрис. – Голову ему проломили, или застрелили, или еще как?..

Инспектор был удовлетворен ее интересом к деталям и как бы невзначай проронил:

– Я слышал, что ваша хозяйка ездила вчера днем в Экземптон.

– Ничего я об этом не знаю, сэр, – сказала Беатрис. – Хозяйка выходила днем за покупками, а потом пошла в кино.

– Когда она вернулась?

– Около шести.

Таким образом, миссис Гарднер исключалась.

– Я плохо знаком с этой семьей, – продолжал он тем же небрежным тоном. – Что, миссис Гарднер – вдова?

– Нет, сэр. Есть хозяин.

– Чем он занимается?

– Он ничем не занимается, – изумленно взглянув на инспектора, сказала Беатрис. – Он не может, он инвалид.

– Ах, инвалид, да. Простите, я об этом не знал.

– Он не может ходить. Он все время лежит в постели. Держим сиделку в доме. А уж не всякая станет работать в доме, где торчит больничная сиделка. Таскай ей тут подносы да заваривай чаи.

– Да, тяжело, – мягко сказал инспектор. – Теперь, будьте добры, пойдите к хозяйке и доложите ей, что я прибыл от мистера Кирквуда из Экземптона.

Беатрис удалилась, спустя несколько минут в комнату вошла высокая женщина. Осанка у нее была весьма начальственная, лицо поражало широким разлетом бровей, черные, тронутые у висков сединой волосы зачесаны назад. Она посмотрела на инспектора.

• Предыдущая
• 11/44
• Следующая