Свидание со смертью - Кристи Агата - Страница 14

• Предыдущая
• 14/42
• Следующая

Местные проводники повели их по узкой и очень скользкой тропе вниз. Из-под копыт лошадей то и дело летели камни, и бедные животные испуганно пятились, удерживаясь на тропе каким-то чудом. Солнце было уже у самого? горизонта.

Бесконечно долгая поездка в жарком и душном автомобиле оказалась крайне утомительной. Сара изнемогала от усталости. Все плыло у нее перед глазами, она ехала точно во сне. Позже, когда она вспоминала эту часть путешествия, ей прежде всего представлялась вдруг разверзшаяся под копытами лошади бездна — словно пучина ада. Вокруг вздымались каменные глыбы — а путники извилистой тропой все ниже и ниже спускались в недра земли по этому лабиринту из красных утесов.

Ущелье делалось все уже и уже… Сара почувствовала страх, сердце ее сжалось. Точно в бреду, повторяла она про себя: «Вниз, туда, в Долину Смерти.., вниз, туда, в Долину Смерти[43]…» И так до бесконечности. Но вот уже стемнело, и померкли ярко-красные отвесные скалы.., а они все продолжают путь, все кружат по спирали, пойманные в ловушку, затерявшиеся в чреве земли. «Какой призрачный и странный мир — мертвый город», — думала Сара. И вновь, точно какое-то заклятье, возникали в ее мозгу эти два слова: Долина Смерти…

Проводники зажгли свои фонари. Лошади продолжали петлять по узким тропам. И вдруг утесы расступились — они выехали на открытое пространство. Вдали мерцало несколько огоньков.

— Вот и лагерь! — сказал проводник.

Лошади слегка ускорили шаг, на большую прыть у них просто не было сил, но даже эти заморенные создания явно воодушевились. Дорога пошла по высохшему руслу реки. Огоньки приближались. Уже можно было разглядеть в густых сумерках палатки, светлеющие на склоне горы. Отверстия пещер зияли темными пятнами на фоне скал.

Навстречу прибывшим выбежали слуги-бедуины[44].

Сара подняла голову и увидела рядом с одной из пещер странную фигуру. Что это там такое? Гигантский идол, высеченный из камня? Или какой-то очень грузный человек? Нет, все-таки идол, человек не может сидеть так неподвижно.

И вдруг ее сердце чуть не выскочило из груди. Чувство свободы и покоя, обретенное в пустыне, исчезло. Она снова была в плену. Темные извилистые тропы привели ее в эту долину, где словно коварная жрица какого-то древнего, давно забытого культа восседала миссис Бойнтон…

Миссис Бойнтон здесь, в Петре!

Сара машинально отвечала на вопросы слуг. Угодно ли ей пообедать сразу — обед уже готов, — или госпожа желает сначала помыться? Где она предпочитает спать — в палатке или в пещере?

На этот вопрос она ответила без колебаний: в палатке. При одной мысли о пещере в ней все сжималось — ей сразу представлялась та пещера с сидящим рядом чудовищным истуканом. О Господи, ну почему эта женщина вызывает такие чувства? Словно она какое-то иррациональное существо.

Наконец-то появился один из слуг и куда-то ее повел. На нем были пестрящие заплатами бриджи цвета хаки, неопрятные обмотки и видавший виды рваный пиджак. Местный головной убор, называвшийся «чефья», падал сзади длинными складками на шею, он держался благодаря плетенному из черного шелкового Шнура кольцу, которое надевалось поверх чефьи и плотно охватывало голову. Сара невольно залюбовалась легкой и плавной походкой бедуина и тем, как гордо, с каким естественным изяществом он держал голову. Нелепо выглядел лишь его «европейский» костюм. «Как смехотворна наша пресловутая цивилизованность, — подумала Сара. — Если бы не она, не было бы всяких чудищ вроде миссис Бойнтон! В каком-нибудь первобытном племени ее бы давно уже прикончили и съели!»

Сара иронически улыбнулась своим мыслям. Похоже, она и в самом деле здорово переутомилась. Однако стоило девушке хорошенько умыться горячей водой и попудриться, как к ней вернулось прежнее спокойствие и уверенность в себе. Теперь она уже стыдилась своего страха перед несносной старухой.

Сара тщательно расчесала свои черные густые волосы и попыталась разглядеть себя в тусклом зеркале, освещенном колеблющимся светом крохотной масляной лампы. Потом решительно откинула полог палатки и вышла, намереваясь спуститься к большой палатке, которая служила столовой.

— Вы.., здесь? — вдруг раздался рядом с ней изумленный возглас.

Она повернулась — из мрака ночи прямо на нее смотрел Рэймонд Бойнтон… В его глазах было столько удивления! Но еще в них было нечто такое, что заставило ее замереть в радостном волнении. Восторг! Это был восторг человека, не верящего собственным глазам… Сара знала, что теперь до конца жизни не сможет забыть этот полный благоговения и пылкой благодарности взгляд. Так осужденный на вечные муки, наверное, смотрел бы на райское видение.

— Вы… — снова произнес он, и от этого тихого дрожащего голоса сердце Сары радостно сжалось. Сквозь охватившие ее смущение, испуг и робость пробивалась ликующая гордость.

— Да, — только и смогла выговорить она. Рэймонд подошел ближе, словно все еще не веря собственным глазам, и вдруг сжал ее руку.

— Это в самом деле вы… А я сперва подумал, мне почудилось… Потому что я все время думаю о вас.., и вы все время у меня перед глазами. — И он, помолчав, продолжил:

— Я ведь люблю вас. Я полюбил вас с первого же взгляда. Я не сразу это понял, но теперь знаю точно. И я хочу, чтобы вы тоже знали и.., и поняли, что это не я.., то есть я, ко как бы не такой, какой я на самом деле.., так вел себя с вами. Представляете, я даже сейчас не ручаюсь за себя. Что угодно могу вдруг вытворить… Правда, правда! Могу пройти мимо, сделав вид, что не замечаю вас, могу ни с того ни с сего убежать… Но знайте… Я в этом не виноват. Это — нервы. Я ничего не могу с собой поделать. Когда она мне что-нибудь приказывает.., я всегда ее слушаюсь! Она доводит меня до такого состояния, что я не могу не подчиниться! Вы ведь все поймете, если я опять.., сделаю что-то не то… Вы, конечно, будете меня теперь презирать…

Сара не дала ему закончить:

— Я не буду вас презирать. — В ее голосе неожиданно прозвучала нежность.

— Все равно я знаю, что достоин презрения. Я должен.., я обязан вести себя по-мужски.

— Теперь будете. — В ее голосе звучала уверенность. То ли она невольно подчинялась советам доктора Жерара, то ли — собственной интуиции.

— Правда? — грустно спросил он. — Возможно…

— Теперь вы будете смелым. Обязательно будете!

После этих ее слов Рэймонд выпрямился и гордо откинул голову.

— Смелость? Верно… Это самое главное. Мне необходимо быть смелым!

Внезапно он наклонился и коснулся губами ее руки. А потом исчез в темноте.

Сара вошла в большую палатку. Обе ее попутчицы и доктор уже сидели за столом. Проводник рассказывал, что кроме них в лагере находится еще одна группа туристов:

— Приехали два дня назад. А уезжают послезавтра, американцы. Мать ужасно толстая, очень трудно было доставить ее сюда. Она сидела в кресле, а кресло несли на руках, — носильщики все вымокли от пота… Да.

Представив себе эту картину, Сара не могла удержаться от смеха.

Толстяк гид взглянул на нее с благодарностью. В этот раз ему досталась группа не из легких. Одна только леди Уэстхолм уже трижды уличала его сегодня в некомпетентности, потрясая путеводителем, а теперь была недовольна своей постелью. Он был очень признателен этой девушке: хоть ее, похоже, все устраивало и она не изводила его придирками..

— Хм, я видела этих людей в отеле «Соломон», — сказала леди Уэстхолм, — я сразу узнала эту старую даму, их мать. Мисс Кинг, по-моему, вы как-то беседовали с ней в отеле?

Сара смущенно покраснела, надеясь, что леди Уэстхолм не удалось расслышать ее разговор со старухой. Что тогда на нее нашло?.. Сара до сих пор не могла ответить себе на этот вопрос.

Леди Уэстхолм тем временем изрекла свой приговор семейству Бойнтонов:

• Предыдущая
• 14/42
• Следующая