Слоны умеют помнить - Кристи Агата - Страница 2
- Предыдущая
- 2/25
- Следующая
— Милая Альбертина, — попросила миссис Оливер, — а нельзя сделать так, чтобы вместо меня интервью журналистам давали вы. Притворитесь, что вы — это я. А я подслушаю под дверью.
— Я бы сделала это великолепно, но, к сожалению, они знают вас в лицо. Поэтому вы сами должны говорить, что пишете лучше всех. Просто ужасно смотреть и слушать ваш какой-то извиняющийся тон!
Но несмотря на советы и поучения Альбертины, миссис Оливер продолжала извиняющимся тоном благодарить своих поклонниц и бормотать: «Это так мило с вашей стороны».
Войдя в гостиную, миссис Оливер огляделась, отыскивая знакомых. Первой она увидела Морин Грант, которая нравилась ей. Она было хотела направиться к ней, но путь преградила высокая полная женщина. Миссис Оливер обратила внимание на ее слишком крупные зубы. «Не зубы, — подумала она вскользь, — а просто какая-то челюсть».
— О, миссис Оливер! — воскликнула женщина. Голос у нее был высокий и резкий. — Как приятно, что я вас встретила здесь. Я давно мечтаю об этом. Я в полном восторге от ваших книг. И мой сын тоже. А мой муж, если куда-нибудь едет, обязательно берет в дорогу вашу книгу. А иногда и две. Давайте присядем на этот диван. Мне так необходимо с вами поговорить.
«Эта дама не того типа, что мне нравится, — подумала миссис Оливер, усаживаясь. — Но что делать!»
Дама налила кофе миссис Оливер, поставила чашку на стоявший перед ней столик, наполнила свою.
— Благодарю, — пробормотала миссис Оливер.
— Я должна вам представиться, — проговорила толстая дама. — Меня зовут миссис Бертон-Кокс!
— О, да! — как всегда смущаясь, проговорила миссис Оливер, подумав, что где-то слышала это имя — Бертон-Кокс. Интересно, она тоже пишет книги? О чем только? Это не может быть ни беллетристика, ни юмор, ни детективы. А может быть, она интеллектуалка с политическими наклонностями. Это было бы замечательно. Миссис Бертон-Кокс говорила бы о политике, а миссис Оливер кивала головой и время от времени восклицала: «Как интересно»!
— Я полагаю, что вас удивит то, что я хочу вам сказать, — заявила миссис Бертон-Кокс. — Но я читала ваши книги и поняла, что вы очень отзывчивый человек и прекрасно разбираетесь в людских характерах.
— Я не думаю так… — Миссис Оливер пыталась подобрать слова, чтобы объяснить этой миссис Бертон-Кокс, что не уверена, что может соответствовать той высоте, на какую ее собирается вознести новая знакомая.
Миссис Бертон-Кокс положила в чашку с кофе кусочек сахара и начала размешивать с такой силой, точно это была слоновая кость. Такое сравнение пришло в голову миссис Оливер, когда она смотрела на то, что делала ее собеседница, и удивилась: при чем здесь слоновая кость?
— У вас есть крестница, — сообщила миссис Бертон-Кокс. — Ее зовут Селия Рейвенскрофт. Не так ли?
— О! — Миссис Оливер была приятно удивлена.
У нее было множество крестниц и крестников, и беседовать о них было много проще, нежели о собственных книгах, хотя, по правде говоря, она вряд ли могла бы сразу всех перечислить. Она была хорошей крестной матерью. Пока дети были маленькими, на каждое Рождество она посылала им игрушки, приглашала к себе их родителей и сама бывала у них в гостях. Когда дети поступали учиться, они нередко гостили у нее во время каникул. А когда им исполнялся двадцать один год и они становились совершеннолетними, крестники получали соответствующие подарки и благословение. После этого они женились или выходили замуж и, как правило, куда-нибудь уезжали, чаще всего за границу. Короче говоря, мало — помалу, но они исчезали из жизни миссис Оливер. Изредка они приезжали домой, навещали свою крестную, и она от всей души радовалась этим встречам.
— Селия Рейвенскрофт, — сказала миссис Оливер, припоминая свою крестницу. — Да, да! Конечно!
Она вспомнила, что она подарила Селии в день крещения: это была старинная серебряная цедилочка, изготовленная еще во времена королевы Анны. Очень красивая штука для процеживания молока. Кроме всего, эта маленькая вещичка стоила немалых денег, миссис Оливер полагала, что если у крестницы в будущем возникнут затруднения, ее всегда можно продать… Королева Анна… 1711 год. Насколько проще вспомнить серебряные цедилочки или молочники, чем самих детей!
— Да, да, — сказала миссис Оливер. — Однако боюсь, я очень давно не видела Селию.
— Она весьма импульсивна, — сообщила миссис Бертон-Кокс. — Хотя интеллектуалка, работает в университете, проявляет интерес к политике… Впрочем, нынче вся молодежь интересуется политикой…
— Я не занимаюсь политикой, — торопливо проговорила миссис Оливер, которая терпеть не могла политику.
— Это неважно… Очень многие люди говорили мне, что вы добры и благожелательны к людям… Я уверена, что вы не откажете…
«Может быть, она хочет занять у меня деньги?» — подумала миссис Оливер. Такое начало разговора, как правило, кончалось просьбой о деньгах.
— Этот вопрос имеет для меня чрезвычайное значение, — говорила между тем миссис Бертон-Кокс. — Я непременно должна все выяснить. Дело в том, что Селия собирается выйти замуж за моего сына Десмонда.
— Вот как!
— По крайней мере, в настоящий момент их намерения таковы Вы согласны со мной, что о человеке с которым собираешься породниться, надо знать все? Но я не могу расспрашивать кого попало. А вы, дорогая миссис Оливер, не посторонняя для Селии, вы же ее крестная мать!
Миссис Оливер подумала, что, пожалуй, было бы лучше, если б дама обратилась с распросами именно к постороннему человеку. Она же не виделась с крестницей лет пять, с тех пор как отпраздновали ее совершеннолетие.
— Я хотела бы знать правду, — негромко проговорила миссис Бертон-Кокс. — Я думаю, что вы знаете, как все произошло. Убила ли мать Селии ее отца, или это произошло наоборот: он убил ее.
Миссис Оливер изумленно воззрилась на свою собеседницу.
— Я... я не понимаю, о чем вы говорите.
— Дорогая миссис Оливер, неужели вы не помните ту ужасную историю? Правда, случилась она давно, лет десять — двенадцать назад. Об этом так много говорили тогда.
Миссис Оливер напрягла память… Матерью Селии была Молли Престон, не слишком близкая приятельница. Она вышла замуж за военного… Как его звали? Кажется, сэр Рейвенскрофт. А может быть, он был дипломатом?
Была ли она на их свадьбе в качестве подружки невесты? Да, помнится, была. Они венчались в Гард Чейнел или где-то еще? Все это так забывается… Вскоре после этого они не виделись долгие годы, так как супруги уехали куда-то на Восток. В Персию, или может быть, в Иран. Одно время, она помнит, они жили в Египте и в Малайе. Редкие встречи с ними происходили, когда Молли приезжала в Англию. Все это было так давно, что миссис Оливер не могла вспомнить, занимали ли они большое место в ее жизни. Скорее всего нет.
Во взгляде миссис Бертон-Кокс можно было прочитать разочарование. Она не понимала, как можно не знать той трагической истории.
— Убийство? — переспросила миссис Оливер. — Или несчастный случай?
О нет! Ни о каком несчастном случае не может быть и речи. Это произошло в Корнуэле, в Приморье, где много скал. У них там был дом. А родителей Селии обнаружили мертвыми недалеко, на скале. Они оба были застрелены. Но полиция так и не сумела объяснить, кто кого застрелил. Он ее или она его. Полиция сочла, что это было самоубийство по договоренности… Вообще что-то вроде непреднамеренного убийства. Но в чем причина? Слухов в то время было множество. Но миссис Оливер не помнила никаких слухов.
— Говорили, что за день или за два они крупно поссорились, — сообщила миссис Бертон-Кокс. — Говорили, что у нее был другой мужчина, а у него другая женщина… Вообще-то всю эту историю как-то замяли. Я думаю, тут сыграло роль весомое положение, которое занимал генерал Рейвенскрофт… Еще говорили, что в тот год он от чего-то лечился в частной лечебнице, что он был переутомлен и не соображал, что делал.
— Клянусь вам, — насколько возможно твердо сказала миссис Оливер, — я ровным счетом ничего не знаю об этом деле. И вряд ли могу вам что-то объяснить.
- Предыдущая
- 2/25
- Следующая
