Пуаро ведет следствие - Кристи Агата - Страница 28

• Предыдущая
• 28/36
• Следующая

— Мне нужно ехать с теми, друг мой, но вы уж позаботьтесь об этом джентльмене. Вы не знакомы, нет? Тогда разрешите представить: мосье О'Мерфи!

О'Мерфи! Машина тронулась, а я все еще таращился на него, открыв рот. Наручников на нем не было, но я сильно сомневался, что он попытается сбежать. Он сидел, уставившись прямо перед собой, словно оглушенный. А, впрочем, что он мог бы сделать против меня и Нормана?

К моему удивлению, мы снова двинулись на север. Значит, мы вовсе не собирались возвращаться в Лондон. Я был немало озадачен. Когда машина начала тормозить, я вдруг понял, что мы подъехали к аэродрому Хэндон. Я разгадал план Пуаро. Он намеревался достичь Франции самолетом!

Блестящий ход! Хотя, если вдуматься, совершенно непрактичный. Послать телеграмму было бы много быстрее и проще. Ведь дорог каждый час. Так нет же, Пуаро не мог допустить, чтобы лавры спасителя премьер-министра достались кому-то другому!

Как только мы подъехали, майор Норман выскочил из машины и его место занял детектив в штатском. Норман быстро обсудил что-то с Пуаро и поспешно двинулся прочь.

Я тоже вылез из машины и поймал Пуаро за рукав.

— Поздравляю, дружище! Они выдали вам укрытие? Но, право, лучше все-таки телеграфировать. Вы опоздаете, если попытаетесь сделать все сами.

Пуаро с любопытством изучал меня почти целую минуту.

— К сожалению, друг мой, есть вещи, которые нельзя отправить по телеграфу, — ответил наконец он.

Норман вернулся с молодым офицером в форме воздушных сил.

— Это капитан Лайол, который и доставит вас во Францию. Готов вылететь немедленно.

— Закутайтесь поплотнее, сэр, — сказал пилот. — Если желаете, могу дать вам еще пальто.

Пуаро сверился со своими огромными часами.

— Да, пора, — пробормотал он. — Как раз вовремя. Он поднял глаза и вежливо наклонил голову.

— Благодарю вас, мосье, но вы летите не со мной. Вашим пассажиром будет вот этот джентльмен, — сказал он, отодвигаясь, и из темноты выступил человек.

Это был второй пленник, ехавший в другой машине, и, когда он вышел на свет, я чуть не ахнул от изумления. Это был премьер-министр!

— Бога ради, объясните хоть что-нибудь! — нетерпеливо потребовал я, едва усевшись с Пуаро и Норманом в машину, чтобы ехать обратно в Лондон. — Каким образом им удалось провезти его обратно в Англию?

— А в этом не было нужды, — сухо ответил Пуаро. — Он ее и не покидал. Его похитили по дороге из Виндзора в Лондон.

— Что?

— Сейчас объясню. Премьер-министр находился в своей машине, секретарь — рядом. Внезапно к лицу премьер-министра прижимают смоченную хлороформом тряпку…

— Да кто прижимает?

— Наш выдающийся полиглот капитан Дэниелс. Кто же еще? Премьер-министр теряет сознание, и Дэниелс, по переговорной трубке, приказывает О'Мерфи свернуть направо, тот, ни о чем не подозревая, повинуется. Не успевают они проехать по пустынной дороге и нескольких метров, как видят у обочины большую машину, в моторе которой копается водитель. Тот просит О'Мерфи остановиться, и О'Мерфи тормозит. Незнакомец не спеша идет к машине. В этот момент Дэниелс высовывается из заднего окна машины и, протянув руку к переднему, повторяет трюк с тряпкой. Возможно, он воспользовался каким-нибудь быстро действующим средством вроде этил хлорида Несколько секунд — и двое бесчувственных людей вытащены из машины и помещены в другую, а их место занимают двойники.

— Да как же так?

— Очень просто! Разве вы никогда не видели в мюзик-холле, с какой точностью исполнители пародируют знаменитостей? Нет ничего легче, чем скопировать общественного деятеля. Сыграть премьер-министра Англии несравнимо проще, чем какого-нибудь Джона Смита из какого-то там Клэпхема.[58] Что до двойника О'Мерфи — здесь расчет был простой: до отъезда премьер-министра к О'Мерфи вряд ли кто особо присматривался, а после и присматриваться было уже не к кому. Так что фальшивый О'Мерфи спокойно едет с вокзала прямо к своим друзьям, входит в ресторан, переодевается и выходит совершенно другим человеком. Настоящий же О'Мерфи исчезает, оставив за собой довольно подозрительный след.

— Ну ладно, положим, на О'Мерфи никто не смотрел. Но на человека-то, изображавшего премьер-министра, смотрели все!

— Его не видел никто, знавший его лично или близко. Кроме того, от нежелательных контактов его тщательно оберегал Дэниелс. И, в довершение всего, лицо у него было забинтовано, а что-нибудь необычное в поведении оправдывалось шоком, пережитым во время утреннего покушения. Более того, у Макадама слабое горло, и он особенно старается беречь его перед важными выступлениями. Попросту говоря, молчит. Поэтому копировать его не представляло ни малейшего труда всю дорогу до Франции. Там это было бы уже невозможно, да, впрочем, и не нужно, и премьер-министр исчез. Английская полиция, тут же забыв о первом покушении, бросилась через Ла-Манш. Чтобы убедить ее, что похищение и впрямь состоялось во Франции, Дэниелса весьма убедительно связали и усыпили.

— А человек, сыгравший премьер-министра?

— Просто сбросил с себя весь этот маскарад. Даже если бы его вместе с фальшивым шофером и задержали как подозрительных личностей, никому и в голову не пришло бы, какую роль они только что сыграли, и в конце концов их отпустили бы за отсутствием состава преступления.

— А настоящий премьер-министр?

— Его и О'Мерфи перевезли прямиком в дом «миссис Эверард» — так называемой тетушки Дэниелса в Хэмпстеде. В действительности это фрау Берта Эбенталь, которую, кстати сказать, давно ищет полиция. Это ей от меня маленький, но ценный подарок. Не говоря уже о самом Дэниелсе. О да, это был хитроумный план, и единственное, чего он не учел — это того, что распутывать его предоставят самому Эркюлю Пуаро!

Лично я считаю, что, по крайней мере, этот приступ тщеславия моему другу можно простить не задумываясь.

— Когда же вы впервые заподозрили истинное положение дел?

— Как только принялся за дело с нужной стороны — изнутри. Мне все не удавалось встроить в логическую цепочку эту утреннюю стрельбу, но, рассмотрев конечный результат «покушения», а именно, что премьер-министр отправился во Францию с забинтованным лицом, я наконец нащупал верный путь. А посетив все больницы между Виндзором и Лондоном и убедившись, что ни в одну из них не обращался человек с огнестрельным ранением, соответствующий данному мной описанию, я уже не сомневался. Что же касается остального, то для моих серых клеточек — это всего лишь детская игра!

На следующее утро Пуаро показал мне только что полученную телеграмму. На ней не было ни штемпеля отправителя, ни подписи. Она состояла из единственного слова: «Вовремя!»

Ближе к вечеру в газетах появилось сообщение о конференции союзных держав. Особо подчеркивались бурные овации, устроенные в честь сэра Дэвида Макадама, чья вдохновенная речь произвела на слушателей глубокое и незабываемое впечатление.

Пуаро и я ждали к чаю нашего друга, инспектора Джеппа из Скотленд-Ярда. Пуаро только что аккуратно выровнял на столике чашечки и блюдца, которые его домохозяйка обычно не удосуживалась поставить как положено. Затем он, подышав на бочок мельхиорового заварного чайника, потер его шелковым платком. Большой чайник уже закипал, а рядом с ним стоял эмалированный ковшичек с шоколадом, который Пуаро предпочитал «этой английской отраве».

Буквально через пару минут раздался звонок, и вскоре наш гость вошел в гостиную.

— Надеюсь, не опоздал, — проговорил он, здороваясь с нами. — Сказать правду, я заболтался с Миллером, тем самым, который занимается делом Давенхейма.

Я навострил уши. Последние три дня газеты были полны рассказами о странном исчезновении мистера Давенхейма, старшего компаньона известной банковской фирмы «Давенхейм и Салмон». В прошлую субботу он вышел из дому, и с тех пор никто его не видел. Я надеялся услышать какие-нибудь интересные детали от Джеппа.

• Предыдущая
• 28/36
• Следующая