Реформатор - Аксенов Даниил Павлович - Страница 26

• Предыдущая
• 26/102
• Следующая

– Спасибо! Я прикажу все приготовить, твое величество. – С лица Инкит не сходила радость. – Выделю самую лучшую спальню, где твоему величеству будет очень удобно!

– Да-да, – подтвердил Михаил, – я помню огромную комнату в северной части здания, в которую можно пройти только через другую комнату. Вот ее приготовь.

– Хорошо, твое величество, – слегка зарделась девушка, предвкушая ночь с королем.

– Приготовь обе эти комнаты, – уточнил тот.

– Почему обе? – опешила Инкит. – Разве одной не хватит?

– Нет, тагга, нет. Я хочу провести совещание со своей охраной. По очень важному делу. А потом лягу спать в дальней комнате, а вся моя свита расположится в комнате перед ней. Так что распорядись перетащить туда побольше кроватей.

Лицо Инкит тут же осунулось:

– Но… как же тогда… а в каком часу твое величество собирается закончить совещание и лечь спать?

– Точно не знаю. Может быть, вообще спать не придется. Будет очередная бессонная ночь… но что поделать? Все для блага государства!

Утром следующего дня его величество отбыл в Парм. Его терзали смешанные чувства. С одной стороны – Инкит. Верная и, как выяснилось, умная, с практической жилкой. Ему не хотелось терять ее преданности, причем он сомневался в том, на кого эта преданность направлена в первую очередь: на него как короля или как мужчину. С другой стороны – Анелия. Принцесса была сложной женщиной, что нисколько не отменяло того факта, что она безумно нравилась Михаилу. В ее преданности он не был уверен, но и расчет, и его собственные желания требовали близости с ней. Король бы многое отдал за то, чтобы доверять принцессе и ее любви, если таковая вообще имеет место. Но опыт общения с противоположным полом, полученный еще в предыдущей жизни, утверждал, что некоторым женщинам верить не следует. Михаил точно знал, что если, допустим, сегодня девушка страстно и искренне объясняется в любви, то завтра она может столь же искренне утверждать обратное. И ведь такую особу нельзя назвать лгуньей. Она честно говорит о том, что чувствует. Поэтому король был настороже, предполагая, что принцесса относится именно к таким женщинам. И это следовало как-то проверить.

Почти весь путь в Парм прошел в раздумьях. Михаил не все время размышлял об Инкит и Анелии, но мысли часто возвращались к ним, как к одной из актуальных тем. Когда до Парма оставалось совсем немного, удивленный возглас одного из ишибов привлек внимание короля.

– Что такое? – спросил он, оборачиваясь.

– Твое величество, там впереди какая-то пыль. Ее не было, когда мы двигались в другую сторону. Может быть чья-то армия или крупный отряд?

Действительно вдали едва виднелось коричневое облако непонятного происхождения. Натолкнуться на чужую армию было в высшей степени нежелательно.

– Я могу пойти и проверить, – предложил Кретент, который по настоянию короля следовал с ними.

– Пусть сходит Тунрат, – ответил Михаил. – Если это наша армия, то его все знают, а тебя – нет. А мы тут подождем.

– Да, твое величество, – бодро ответил королевский секретарь и устремился вперед.

Король со спутниками сошли с дороги и расположились на траве, ожидая вестей. Тунрат оказался быстр в их доставке.

Уже через несколько минут он прибежал обратно, еще на бегу пытаясь рапортовать:

– Твое величество, там наши ишибы. Эльфы в основном. Они под руководством Верховного ишиба строят плотину. Король Меррет тоже там. И выглядит очень печальным.

Михаил отметил, как разом вытянулись лица у сопровождающих его эльфов.

– Плотину? – пробормотал он. – Ну что же… обойдем ее стороной.

– Разве твое величество не хочет понаблюдать за ходом строительства? – простодушно спросил Кретент, который был не в курсе происходящего и привык к тому, что владыки любят все инспектировать.

– Есть вещи, которые лучше не видеть, – сказал король. – Полезно для того, чтобы сохранять рассудок здравым.

Что обычно делает человек, когда у него в подчинении оказывается профессиональный убийца? Если этот человек высокоморален или слишком пуглив, то предпочитает ничего не предпринимать. Если он злобен или мстителен, то использует свалившееся счастье на полную катушку. Если же просто рационален, то пытается извлечь долговременную выгоду из сложившегося положения. Михаил не был исключением из последнего правила. Он неоднократно общался с Кретентом и пришел к выводу, что пора бы обзаводиться собственными спецслужбами, в основе деятельности которых лежали бы таланты как убийцы, так и вора. Но для этого и Кретенту, и Мерту нужны были ученики. Ведь все, что существует в единственном числе, может быть легко утрачено.

Главным мотивом поступков короля Ранига оставалось опасение за свою жизнь. Но это чувство уже было так тесно переплетено с сохранением власти, что, получалось, он преследует обе цели одновременно. Михаил предполагал, что подобная двойственность присуща почти всем абсолютным монархам и диктаторам. Хочешь жить – сохраняй власть. По крайней мере, до тех пор, пока не найдешь безопасного способа избавиться от обузы-государства.

Королю хотелось проверить способности Кретента в действии сначала на легких целях. Поэтому он вспомнил о списке Мирены. Тагга оказала Ранигу большие услуги, а по долгам нужно было платить. Ему не было жаль томольских дворян. Во-первых, он никогда их не видел и никаких чувств к ним не испытывал, во-вторых, они являлись бывшими и все еще потенциальными врагами, в-третьих, король был склонен верить Мирене в том, что те люди обошлись с нею и ее покойным первым мужем самым отвратительным образом. Король уже давно разрешил для себя моральную дилемму: убивать или нет. Да, по необходимости. Иначе не удержать власть. Но к чести Михаила, каждый раз принимая подобные решения, он долго думал над тем, есть ли возможность их избежать.

– Скажи-ка, а у тебя есть способности к интригам? – неожиданно спросил король у Кретента в одном из разговоров, когда они оба сидели в королевском кабинете.

– Не знаю, твое величество. Сомневаюсь, – искренне ответил тот.

– Это напрямую связано с твоей работой, – тут же последовало объяснение. – Я не буду от тебя требовать того, чем ты раньше не занимался. Каждый человек должен выполнять то, к чему у него есть способности. Твои способности абсолютно ясны.

– Я не совсем понимаю, твое величество, – вежливо сказал Кретент.

– Вот, допустим, есть несколько дворян-ишибов. И допустим, они живут в Томоле.

Ишиб кивнул, воспользовавшись паузой.

– И предположим, что у Томола недавно была война с соседним государством, которую он бездарно проиграл.

– Да, твое величество, это можно предположить, – улыбнулся Кретент.

– И вот королю этого соседнего государства не нравится ряд дворян, которые живут в Томоле. И он посылает… доверенное лицо, с тем чтобы указанное лицо разобралось с проблемой.

– Да, твое величество, – кивнул ишиб.

– Как это доверенное лицо может действовать? Во-первых, напрямую. Своими, так сказать, руками. Но это займет определенное время. Во-вторых, есть более быстрый путь, чтобы выполнить задание.

– Я весь внимание, твое величество.

– Так вот, повторю: война проиграна, дворяне недовольны государем. Условия просто изумительные для того, чтобы подбросить королю Томола Гношту идею о том, что означенные дворяне не совсем ему верны. А точнее – не верны вовсе. Причем все вместе.

– Понимаю, твое величество. Это может получиться быстрее, чем поодиночке.

– Правильно! И полностью соответствует твоей… специальности. Правда, ты будешь действовать не своими руками. За тебя поработает палач Томола.

– Не знаю, твое величество… – задумался Кретент. – Это не совсем то, что я умею. Тут нужен политик.

• Предыдущая
• 26/102
• Следующая