С молитвой о тебе - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 20
- Предыдущая
- 20/53
- Следующая
— За то, что ты здесь, — предложил он тост.
Она кивнула, соглашаясь, они звонко чокнулись, отпили шампанского и приступили к ужину, обнаружив, что порядком оба проголодались, и даже помалкивали какое?то время, отдавая должное еде.
— Очень вкусно! — оценила Кира кулинарные изыски. — Это Аглая приготовила?
— Вот этот салат — она, — Николай показал на один из салатников — а этот — я, — указал он на второй салатник.
— Ты так хорошо готовишь? — удивилась Кира.
— Я люблю готовить. Когда поселился здесь один, невольно пришлось научиться, а потом понравился сам процесс, стал кулинарные рецепты сложные осваивать.
— Уверена, что если ты решишь освоить полеты в космос, то и там у тебя получится лучше всех, — заверила Кира.
— Приятно это слышать, но, по?моему, ты преувеличиваешь, — выказал должную скромность Крайнов.
— И не пытаюсь даже, — настаивала она, — а морс тоже ты делал?
Он кивнул и, не дожидаясь ее просьбы, взял графин и налил морс в бокалы. Кира попробовала и, сделав пару глотков, закрепила утверждение:
— Ну вот, никогда не пробовала такого вкусного!
Он мягко рассмеялся, испытывая странную радость от ее похвалы и столь высокой оценки его заслуг. Бо€льшую, чем испытывал от бывших побед в соревнованиях.
В камине громко щелкнуло горящее полено, Кира непроизвольно вздрогнула от неожиданного резкого звука, и на ее белоснежную шелковую блузку пролился морс из бокала, оставив алое пятно.
— Снимай! — скомандовал Николай. — Попробуем спасти.
Кира, не раздумывая, последовала мудрому совету и принялась торопливо расстегивать пуговки. А Николай невольно залюбовался движением ее рук — даже торопясь, она не делала суетливых, суматошных движений, быстро, но плавно двигались ее пальчики, как птички. Расстегнув последнюю пуговицу, она вытащила полы блузы из?за пояса юбки, распахнула… и Крайнова окатило жаром, как кипятком!
Сквозь прозрачный ажурный белый бюстгальтер просвечивали крупные розовые соски. Он сглотнул вмиг пересохшим горлом, забрал у нее из рук блузку, откинул в сторону…
— Я куплю тебе новую, — успел пообещать он перед тем, как притянуть ее к себе и поцеловать.
Он целовал ее неистово, с каким?то первобытным напором, словно жажду утолял из целебного источника, и не мог остановить этот поцелуй, и уже не мог оторвать рук от ее груди, от ее тела! А она отвечала! Так же неистово, искренне, вся целиком отдаваясь этим яростным чувствам и стремясь, стремясь вперед — только с этим мужчиной! Только с ним! До конца, до полного растворения!
Одежда разлеталась победными флагами в разные стороны, и им не было дела, что она может попасть в камин! Да хоть пожар, хоть потоп!! Хоть конец света!
— Кирочка… — хрипел Крайнов и шептал ей что?то севшим низким голосом.
— Коля… — вторила она, призывая его идти дальше.
Он вошел в нее и вдруг остановился, откинул голову назад, всмотревшись в ее лицо, дождался, когда она посмотрит на него, и, глядя ей в глаза, начал медленно и нежно, глубоко, до самого предела, двигаться. А Кира задохнулась под ним от этой нежности, и из уголков ее глаз, полных любви, сорвались две слезинки…
Оба долго приходили в себя, не шевелясь, молча. Потрясение, которое они испытали, было каким?то нереальным, запредельным, пугающим своей высотой, словно соединились не только их тела, а слились души.
Крайнов молчал, он не знал, что сказать и возможно ли вообще говорить, пережив такое. Его как?то даже напугало то, что сейчас произошло — не просто офигенный оргазм, а такое слияние духовное, как последнее откровение. Он не знал, почему именно так брал ее, кто или что вело его в этом медленном, глубоком, нежном ритме. Он смотрел в ее глаза, полные тайн всего мира, потусторонние, и ему хотелось отдать ей всё, и он отдал больше, чем предполагал — такое соединение душ, в котором сгорают, растворяясь, все тайны.
Никогда ничего подобного Крайнов не испытывал! Это не физиология, это пугающе выше, за пределами телесными. И это было так прекрасно, так фантастически прекрасно, словно они дотянулись до бога! Он все еще это чувствовал — все пел в нем, затихая, камертон ощущений, наполняя глаза слезами.
«Потрясение» — слишком слабое слово, которым можно передать то, что испытала Кира! В какой?то момент ей показалось, что она чувствует все, что испытывает и чувствует Николай — вот так, одним потоком энергии своей и его! И казалось, душа вышла из тела, осталась только любовь! И Кира смело, отринув все пустое, отдалась этому потоку, растворяясь в нем!
А когда обнаружилось, что тело на месте, она труханула этого откровения на двоих и той высоты, где они побывали! Но в каждой клеточке, в каждом нерве все еще звучала, становясь тише и тише, та чистая высота!
А чуть позже Кира подумала, что они не смогут об этом говорить, смущаясь таких знаний и открытий, избегая откровений словами, и поняла, что тогда они проиграют!
Нет! Видит Бог, ей более чем хватило в жизни чужих и своих проигрышей!
Этой победы она не потеряет и ему не даст потерять!
А он вдруг неожиданно поцеловал ее яростно, неистово!
«Это же Крайнов!!» — восторженно успела подумать Кира.
И он не собирался отдавать ТАКУЮ победу боязни того высокого, к чему им посчастливилось прикоснуться! И брал ее так же неистово, изгоняя мимолетную трусость из них обоих, и Кира отвечала так же неистово и кричала на излете, утверждая его смелость! И это было прекрасно! По?другому, без непереносимых высот, но не менее прекрасно!
Благодарю тебя, господи!
— Что это с нами было? — тихо спросила Кира, когда они немного отдышались и лежали обнявшись.
— Я не знаю, — признался Крайнов.
— Есть такой термин в искусстве: «непереносимая красота». Это когда произведение столь прекрасно, что вызывает у людей чувственное сопереживание такой резонансной высоты, которая граничит со смертью. И бывали случаи, что люди умирали, не выдерживая.
Он помолчал, обдумывая, что ответить, подбирая слова, поцеловал ее в висок, в каждую веснушечку.
— Я бы хотел пережить это еще раз, — признался он полушепотом, — но не в ближайшее время. Я не знаю слов и определений, которыми можно описать, что я чувствовал. Но это пугает, когда приходишь в себя.
— Как будто мы стали одним целым, — совсем уж тихо призналась Кира.
— Да, — согласился Крайнов и посмотрел ей в глаза, — это завораживает и страшит.
— Мы смелые герои, мы не будем больше бояться, — заверила Кира.
— Мы очень смелые герои, — уточнил Крайнов, улыбнувшись, и предложил: — Давай шампанского выпьем и поедим. Заземлимся, так сказать, а то толком не поели, прерванные незапланированным стриптизом, а есть хочется зверски. После таких духовных переживаний.
— Ты самый лучший в мире, Николай Крайнов! — выказала восхищение Кира Белая.
— Ото ж! — по?стариковски тяжело вздохнул он.
Но до шампанского и еды дело дошло не сразу, выяснилось, что огонь в камине почти погас и требовал дровишек, и одежду найти в потемках не представлялось возможным. Кира пошла в душ, оставив хозяина освежать романтический антураж.
Она быстро ополоснулась, почему?то совсем не хотелось оставаться надолго одной, даже разнеживаться под струями воды. Облачившись в длинное трикотажное платье, которое условно считала домашним за удобство и уютность, Кира вернулась в гостиную.
Романтизм крепчал!
За это время Крайнов успел и дров положить в камин, так, что разгорелось сильное пламя, и накидать подушек на пол возле дивана, вместо столика появилась скатерть на полу, уже сервированная заново, но попроще, без изысков и свечей. Кира расчувствовалась от такой заботы и внимания.
— Шампанское в снегу заново остывает, — сказал он у нее за спиной, обнял сзади и поцеловал в шею, — теперь я в душ. Подождешь, я быстро?
Они сидели на полу, на подушках, смотрели на огонь, пили маленькими глотками холодное шампанское, болтали о чем?то веселом, смеялись.
- Предыдущая
- 20/53
- Следующая
