Волшебные перья Арарахиса - Якубенко Александр Владимирович - Страница 36
- Предыдущая
- 36/39
- Следующая
Врать я не умел и поэтому чувствовал себя прескверно.
— Раз у него шишка, нужно приложить свинцовую примочку! — сказал заботливый Фунтик. — Пип, принеси немножко воды! Ребята, остановитесь! Я полечу Михрютку!
Примочка помогла. Но еще больше помог хороший завтрак, который мы устроили на лужайке, под деревом.
В лесу было сухо и не очень знойно. По дороге попадались фруктовые деревья. Мы срывали сочные плоды и на ходу утоляли голод и жажду.
Судя по тому, что рассказал Риноцерос, оставалось еще часов пять пути до океана.
Лес стал редеть. Мы вышли на поляну.
— Здесь устраиваем привал на два часа! — объявил я. — Хандрила! Готовь обед! Угадай и Фунтик! Идемте за хворостом! Пип остается сторожить лагерь!
Пип уселся на ветку дерева и приготовился наблюдать за лесом.
Только мы отошли немного, как услышали его тревожные призывы:
— Чиви! Чиви! Пинь-пинь-пинь! Таррарах!
С противоположной стороны опушки доносились вой и грохот.
В нас полетели камни, орехи, шишки и незрелые яблоки.
Мы кинулись к ближайшему дереву и укрылись за его стволом.
Пип благоразумно перелетел к нам и тоже спрятался.
— Везет нам на всякие встречи! — ворчливо заметил Хандрила.
— Но ведь они всегда сходили благополучно! — возразил Угадай. — Лев нес нам поклажу! Риноцерос переправил через горы!
— Так то были приличные звери! — сказал Хандрила. — А здесь какие-то хулиганы!
— Зачем обижаешь незнакомцев! Может быть, это недоразумение? — промолвил Угадай и высунул голову из-за дерева.
Тут же об Угадаев лоб ударился колючий орех.
— Ай! — вскрикнул пес и поспешно добавил: — Да, ты прав! Это действительно хулиганы!
— Кто там? — крикнул я. — Выходите!
Град камней, шишек и орехов продолжался еще несколько секунд и затих. Воцарилась тишина. Но ненадолго.
Из-за деревьев с шумом и гиканьем выскочила ватага обезьян. Это и были гамадрилы.
Морды у них длинные, вроде собачьих. Зубы острые. Шерсть серая и густая. Бегали они на четырех лапах. На спине у мам-гамадрилих сидели маленькие гамадрильчики. Они строили нам рожи и показывали носы. Видно было, что дома их совсем не воспитывают.
Вперед выступил важный гамадрил с пышным седым воротником на шее. Очевидно, это был Вожак стада.
Вожак тявкнул на своих товарищей, чтобы они замолчали, и грозно обратился к нам:
— Вы зачем пришли? Разве не знаете, что в этот лес вход посторонним воспрещен? Здесь могут находиться только Шумные Гамадрилы!
— Мы этого не знали! Тут нигде нет объявления! — сказал я.
— Немедленно убирайтесь отсюда! — крикнул Вожак. — Чтобы духу вашего тут не было!
— Мы должны выйти к океану! Пропустите нас, пожалуйста! — настойчиво повторил я.
— Об этом не может быть и речи! — ответил непреклонный гамадрил.
— Хандрила! Может быть, ты объяснишь ему?!
— Как ты сказал? Хамадрила? — удивился Вожак. — Откуда у вас Хамадрила?
— Из далекой Северной Страны! — сказал Хандрила, надеясь, что ему удастся провести Вожака так же, как и льва в пустыне. — Я пушистый северный гамадрил. А это мои товарищи!
— Совсем ты не гамадрил! — презрительно сказал Вожак. — Ты просто мелкий жулик. У тебя и воротника-то нет! И хвост не тот! И мордой ты не вышел!
Похоже было на то, что надуть Вожака не удастся… Но хитрющий Хандрила всегда имел про запас какую-нибудь увертку.
— Вы хотите, чтобы морда была гамадрилья? — промолвил кот. — Тогда у нас найдется еще один гамадрил! Угадай! Иди-ка сюда!
Из-за дерева вылез Угадай, потирая лапой шишку на лбу.
— Нда!.. — озадаченно сказал Вожак стада. — Этот похож на гамадрила. Такой же хвост. Та же обезьянья голова…
Одной половиной морды, обращенной к Вожаку, Угадай выразил любезность. Другой половиной, обращенной к озорному гамадрильчику, дернувшему его за хвост, Угадай изобразил ярость.
Выражения Угадаева лица произвели должное впечатление. Вожаку стада понравилась честная, открытая морда Угадая. А испуганный гамадрильчик проворно отскочил в сторону.
— Нам ничего от вас не нужно! — сказал я, ободренный замешательством Вожака. — Разрешите только пройти через лес к океану! И, если можно, дайте проводника, чтобы побыстрее дойти до места!
— Я должен подумать! — заявил Вожак стада, которому неудобно было так вдруг сразу согласиться. — Оставайтесь здесь и никуда не двигайтесь. Девять дней я буду думать. На десятый сообщу свое решение!
Такое предложение нас не устраивало. Продукты подходили к концу. Их оставалось еще дня на два-три. Что же нам — умирать с голоду?
Пока я разговаривал с Вожаком, Хандрила успел кое-что придумать.
— Дорогой Вожак стада! — вкрадчиво замурлыкал Хандрила. — Какое у вас умное, благородное лицо! То есть извините, морда! Повернитесь немного в профиль! Я вас сейчас сфотографирую!
Больше всего на свете Вожак любил фотографироваться. Он часами мог любоваться на свое изображение.
Но из Страны Шумных Гамадрилов год назад уехал единственный фотограф. Старые же фотографии Вожака от частого разглядывания истрепались.
— Ну да? — оживился Вожак. — Вот это здорово! Да не верю я вам! Сфотографируете, а карточек не дождешься… Фотографы-любители всегда только щелкают, а снимков не присылают!
— Я вам немедленно выдам карточки! — сказал Хандрила. — У меня моментальная фотография. Я сниму, если хотите, и вашу уважаемую супругу, и симпатичных детей!
— Конечно, конечно! — торопливо согласился Вожак, боявшийся, как бы Хандрила не передумал. — И меня, и жену, и детей! Только меня, пожалуйста, во всех видах: когда я сержусь, когда улыбаюсь, когда задумался и когда я ем!
— Во всех, во всех! Не сомневайтесь! — сказал Хандрила и приготовился к съемке.
— Спокойно! Снимаю! — предупредил Хандрила.
Главный гамадрил сел на камушек, подпер лапой подбородок и изобразил задумчивость.
Вид у него при этом был такой глупый, что я чуть не фыркнул. Но Пип вовремя заметил это, ущипнул меня за ухо, и я удержался.
Через десять минут съемка была закончена. Еще час пришлось потратить на жену, детей и многочисленных родственников Вожака, обступивших нас со всех сторон.
Хандрила закрыл объектив крышкой, повесил аппарат на шею и удалился в глубь леса, чтобы в темноте проявить снимки.
— А он не сбежит от нас с фотографиями? — спросил подозрительный Вожак стада.
— За кого вы нас принимаете? — обиделся я за Хандрилу. — Это самый надежный фотограф в Стране Северных Гамадрилов!
— Хорошо! — сказал успокоенный Вожак. — Если снимки получатся удачными, я пропущу вас к океану. А вашему Хан… Хам… Хамадриле присвою титул Главного Ученого Фотографа.
Из леса показался Хандрила с пачкой фотографий под мышкой.
— Получите! — гордо сказал кот и высыпал карточки на траву перед Вожаком.
Снимки вышли на редкость удачные. Вожак стада выглядел на них таким же глупым, как в жизни. Его жена получилась такой же сварливой, а любимые детки такими же отпетыми хулиганами.
Фотографии понравились Вожаку. Он взял в лапу самую большую из них и не отрываясь глядел на свое изображение. Так он просидел около получаса.
— А как же с вашим обещанием? — спросил я, начиная терять терпение.
— Что? Где? — вздрогнул Вожак и с неудовольствием отвел глаза от фотографии. — Ах, да! Одну минуту!
Вожак вынул из-за щеки недоеденный банан в кожуре, продел через него желтую ленту и повесил банан на шею Хандриле.
— Отныне вы — кавалер ордена Банана Первой Степени! Одновременно присваиваю вам высокое звание Главного Ученого Фотографа! Указ об этом получите позднее.
Гамадрилы захлопали в ладоши и загалдели. Мы тоже из вежливости похлопали Хандриле, хотя вряд ли ему был нужен наполовину съеденный банан. Даже на желтой ленте.
- Предыдущая
- 36/39
- Следующая
