Выбери любимый жанр

Тимошкина марсельеза - Карпенко Галина Владимировна - Страница 1


Изменить размер шрифта:

1

Галина Владимировна Карпенко

Тимошкина марсельеза

Тимошкина марсельеза - i_001.png

Дорогой читатель!

Открой первую страницу и ты попадёшь в революционный Петроград тысяча девятьсот семнадцатого года. Там ты встретишься с Тимошкой-шарманщиком, матросом Репниным, клоуном Шурой и со всеми, про кого написана эта повесть.

События повести происходят в тот год, когда родилась Советская власть — власть, которая поможет Тимошке расти, учиться и никому не даст его в обиду.

Шарманщики

Тимошкина марсельеза - i_002.png

Ветер, холодно. С неба падает не то дождь, не то снег; погода — хуже не придумаешь. А на улице толпа. Кто полюбопытнее, пробирается поглядеть, «что там за происшествие», а кто, махнув рукой, идёт себе дальше. Теперь в Петрограде на каждом перекрёстке митинг — разве всех переслушаешь?

В толпе кто-то кричит, поминает недобрым словом буржуев, войну, царя, которого почти год как скинули.

— Правильно! Попили нашей кровушки! — поддерживают на все голоса невидимого оратора. — Режь правду! Теперь свобода! Не бойся, давай жарь польку-кадриль!

На улице появился патруль. Шагают четверо. Трое, видно, рабочие, а за начальство у них матрос, так, конопатенький, бушлат застёгнут на все пуговицы, на голове лихая бескозырочка, за поясом маузер.

К патрулю в Питере уже привыкли. Какой ни на есть, всё-таки порядок. А вот насчёт новой власти ещё многие пока сомневаются: какая она. Советская власть? Долго ли продержится?

Поравнявшись с толпой, патрульные замедлили шаг.

Матрос попросил вежливо:

— Разрешите, граждане! Разрешите! Вот так, в стороночку. По какому поводу идёт разговор?

Граждане перед патрульными расступились. И что же? Посреди толпы — шарманщики.

На мостовой на скользком булыжнике — шарманка; на шарманке сидит, нахохлившись, окоченевший попугай.

Рядом со стариком шарманщиком стоит мальчишка. Тоже, видно, артист. Глаза испуганные, в руках бубен. Посинел, продрог на ветру. На плечах у мальчишки не то кофта, не то плисовый пиджак, на ногах полусапожки с ушками.

Увидев патрульных, старик шарманщик стал торопливо взваливать шарманку себе на спину, а попугая мальчишка спрятал за пазуху.

— Зачем скандал? Нам лучше уйти. Мы уйдём, господин матрос, — приговаривал шарманщик, не попадая рукой в кожаную лямку. — Мы лучше уйдём.

— Обожди, папаша! — Матрос оглядел публику, поправил на поясе оружие и спросил уже строго: — Почему шумим, граждане?

— Да вот буржуазия музыку запрещает!!! — Перекрикивая всех, из толпы выпрыгнул солдат на костылях. — Ты глянь, глянь-ка! — указывал он матросу.

Матрос поднял голову и увидел, что на балконе дома, запахнув пальто, стоит седой человек и смотрит на то, что происходит внизу.

— Не нравится музыка? — спросил его матрос.

Толпа притихла.

— Помилуйте, какая музыка? — И человек, стоявший на балконе, в свою очередь спросил: — А вы можете это прекратить? Я работаю.

— Слыхал? «Прекратить»!.. — снова закричал солдат, размахивая костылём. — А ты в окопе был? Тебя вошь кусала? Видал? «Прекратить»!.. Он работает… Деньги небось фальшивые шлёпает!

И снова крик — ничего не понять.

Патруль в затруднении: что тут делать, если скандал из-за музыки?

— Тихо, товарищи! — Матрос поднял руку и начал говорить громко, так, чтобы его слышали все: — Собрался народ, ничего себе не позволяет. Кто может запретить народу музыку? Кто может запретить музыку, я спрашиваю?

Седой человек, резко повернувшись, ушёл с балкона, и налетевший ветер стукнул вслед за ним стеклянной дверью.

— Сдался! Сдался! — ликовал солдат. Сорвав с головы папаху, он размахивал ею и наскакивал на шарманщика. — Не бойся, старик, давай крути музыку. Пущай буржуазия не слушает!

— Теперь на площади может играть музыка! Для победившего пролетариата! — подтвердил матрос.

— Правильно! — раздалось в толпе. — Правильно!

Шарманщик, поглядев на опустевший балкон, покорно снял с плеча кожаную лямку, и шарманка, покачнувшись, встала в свою прежнюю позицию.

Озябший мальчишка посадил попугая на ящик со «счастьем» и ударил в бубен.

— А что, отец, грянем «Марсельезу»? — предложил матрос.

— «Марсельезы» в ней нет, — тихо ответил шарманщик.

Солдат, которому предложение матроса пришлось по душе, посмотрел на шарманщика с недоверием.

— Как это нет? А что же в ней есть?

— В ней есть полечка, вальс «Не рыдай», «Вот вспыхнуло утро».

— Можно «вспыхнуло», — разрешил матрос и улыбнулся.

— Может быть, сыграем марш? — Шарманщик повернул ручку, и шарманка, тяжело вздохнув, заиграла залихватский марш.

По улицам ходила
Большая крокодила! —

запел мальчишка, а в толпе кто-то подтянул:

Она, она голодная была…

Вслед за маршем шарманка стала играть польку.

Мальчишка сбросил свою плисовую одёжку и, оставшись в линялом трико, на котором мерцали потускневшие блёстки, приплясывая, пошёл по кругу — худенький, лёгкий. Распластав руки, он будто летел.

— Жарь, жарь, не робей! — кричали зрители.

Мальчишка старался. Разбежавшись, он пошёл на руках.

Тимошкина марсельеза - i_003.png

— Господи! Небось все кости поломанные, — вздохнула тётка. Кутаясь в тёплый платок, она, пригорюнившись, смотрела на представление.

— Жрать захочешь — запляшешь, — изрёк солдат.

Разбрызгивая лужи, мальчишка ещё продолжал кувыркаться, когда один из патрульных сказал:

— Хватит, давай кончай комедию.

Взяв у старика мокрую шляпу, мальчишка протянул её «любителям музыки».

— Обратите внимание, имейте сожаление!.. — выкрикивал он звонким голосом.

Толпа стала редеть.

— Имейте сожаление!.. — Мальчишка протянул шляпу матросу. — Имейте сожаление, обратите внимание…

— Вот чёрт! — выругался матрос, хлопая себя по карманам. — Вышел, браток, у меня капитал…

Мальчишка опустил шляпу, а матрос, вывернув карман, протянул закоченевшему попугаю тёмный комок.

— Что это? — спросил шарманщик.

— Сахар… в кармане-то табак, — ответил матрос. — Может, склюёт?

— Ахилл, тебе предлагают сахар, — позвал шарманщик попугая.

Попугай, взъерошив перья, разинул клюв.

В толпе кто-то захохотал и сразу замолк, когда матрос, обернувшись, спросил зло:

— Кому здесь смешно, граждане? Представление закончилось! Прошу разойтись!..

* * *

По тихой улице бредут шарманщики. Впереди старик, за ним Тимошка. Так зовут маленького уличного артиста.

Сколько за день они обойдут дворов! Где заработают, а где споют даром.

Старик шарманщик плохо видит — он часто оступается. Шарманка на его спине вздрагивает и гудит своим медным нутром.

— Ах, боже ты мой! — ворчит шарманщик. — Что же это за наказание! Что за погода… Ты здесь? — спрашивает он.

— Здесь, — отвечает Тимошка.

За пазухой у Тимошки попугай. Прижимая его покрепче, Тимошка прыгает через снежные лужи. Дырявые полусапожки у него давно промокли. Тимошке с утра хочется есть. «Скорее бы дойти до трактира, — думает он. — Может быть, сегодня дед возьмёт щей…»

— Господи, пусть он возьмёт щей, — молится Тимошка.

Дед идёт, шаркая подошвами, и Тимошке приходится замедлять шаг, чтобы не перегнать старика.

— Возьми щей, возьми щей, — повторяет Тимошка шёпотом, глядя на сутулую дедову спину.

В трактирах теперь почти не кормят. А если что и подают, то дед не берёт.

— Я не Ротшильд, — говорит он. — Принесите нам кипятку.

1
Перейти на страницу:
Мир литературы