Сладкая судьба - Кренц Джейн Энн - Страница 22

• Предыдущая
• 22/69
• Следующая

Джесси представила себе, как сильно будет огорчена Элизабет, и острое чувство вины пронзило ее.

– О Господи, Конни! Мне очень жаль.

– Я понимаю. И мне кажется, что будет лучше, если ты перестанешь стараться сблизить их. Пусть все идет, как идет. Элизабет примирится с этим. Ведь ты же примирилась.

– Но она так радуется, когда он ведет ее куда-нибудь в день рождения или на какое-нибудь школьное событие. Я не хочу, чтобы она росла, как я, когда отец – просто некая смутная фигура, иногда гладящая тебя по голове и спрашивающая, не нужны ли тебе деньги. Ты не можешь сказать, что все мои усилия были напрасны, Конни. У Элизабет есть хоть какие-то отношения с папой, не то что у меня в ее годы.

– Я знаю. И я благодарна тебе за то, что удалось сделать. Но она уже подросток. А подростки воспринимают некоторые вещи очень болезненно. Они очень эмоциональны. Элизабет так надеялась, что отец приедет на олимпиаду в субботу. Ей будет больно.

Джесси сжала руку в кулачок.

– Ты уже сказала Элизабет? Констанс отрицательно покачала головой.

– Нет, собираюсь сообщить вечером. – Она горько усмехнулась. – По правде говоря, мне бы надо поручить это тебе.

– Да. – Джесси закусила губу. – Конни, сегодня четверг. Дай мне время до утра, может, мне удастся его уговорить, хорошо?

– Ничего не выйдет. Ты просто откладываешь неизбежное. Винсент сказал, что у него дела, забыла?

– Дай мне несколько часов. Констанс пожала плечами.

– Наверное, все равно, когда об этом узнает Элизабет, – сегодня или завтра.

– Спасибо. Я постараюсь все устроить, Конни. Обещаю.

– Я знаю, ты будешь стараться, но… Ладно. Посмотрим. – Констанс оглядела убогий офис. – Значит, вот где ты теперь работаешь. Когда ты наконец успокоишься и найдешь настоящую работу, Джесси?

– Это настоящая работа. Почему никто не относится к ней серьезно?

Констанс направилась к двери.

– Вероятно, из-за твоей биографии. Тебя ведь постоянно увольняют.

– Ну, надеюсь, с этой работы не уволят. Здесь у меня получится. Конни?

– Что?

– Обещай, что ничего не скажешь Элизабет, пока я не переговорю с папой.

– Ты зря потеряешь время, Джесси, но я обещаю. – В дверях Констанс помедлила. – Кстати, как у тебя дела с наследником трона?

– Не льсти себя надеждой. Он точно такой же, как отец. Ты же не хочешь, чтобы я повторила твою ошибку?

Констанс нахмурилась.

– Я думала, у вас с Хэтчем дела пошли на лад.

– Слухи и сплетни. По большей части распускаемые папой. Я не выйду замуж за Хэтча, даже если он будет последним мужчиной на Земле.

Лицо Конни разгладилось.

– Прекрасно. Похоже, из этого все же что-то получится. Я рада. Мне нравится Хэтч, и фирме он просто необходим. Всем нам.

– Но, Конни, я же сказала, что не… Дальнейшие протесты были бессмысленны: Констанс уже закрыла за собой дверь.

В тот вечер в половине девятого Джесси все еще сидела за письменным столом в офисе. Она в конце концов вынуждена была признать свое поражение. Отец не перезвонил ей.

Она не сумела прорваться к нему через Грейс, хотя много раз пыталась. Теперь ясно, что отец, который скорее всего все еще работает у себя в кабинете, не собирается отвечать на ее звонки.

Джесси чересчур хорошо была известна его манера. Ей не удастся его поймать до понедельника. Потом он извинится и сообщит, что его вызвали по делу. А все знают, что дело у него на первом месте. В ней снова взыграли ярость, печаль и боль от воспоминаний о детстве. По большей части ей удавалось отогнать их подальше, но они взяли за привычку возникать, когда над Элизабет нависали те же проблемы.

– Негодяй! – Джесси схватила ручку и швырнула ее через комнату.

Она слышала, как ручка со звоном ударилась о стену и упала на пол. За окном быстро густели сумерки поздней весны, превращаясь в ночь. Начался дождь. По крайней мере гадкий желтый смог, нависавший в последние дни над городом, рассеется.

Джесси встала и вышла в приемную. Она дернула нижний ящик небольшого шкафа миссис Валентайн и вынула оттуда бутылку шерри, которая хранилась там в медицинских целях. Отлила немного в кофейную кружку и поставила бутылку на место. Вернувшись в офис, выключила свет, растянулась в протестующе заскрипевшем кресле и положила ноги на стол. Принялась медленно потягивать шерри. Долго так сидела, наблюдая, как сгущается темнота за окном. Ей казалось, что черный туман пытается пробраться в офис и заполнить каждый уголок. с

– Какой же негодяй, – прошептала Джесси; делая еще один маленький глоток.

Она сначала не обратила внимания на шаги в коридоре. Это, должно быть, Алекс направляется в туалет. Он решит, что она, как обычно, уже давно ушла домой.

Джесси ждала, что шаги проследуют дальше по коридору. Но они затихли как раз у ее застекленной двери. Джесси вспомнила, что не заперла ее.

Она разглядела мужской силуэт за матовым стеклом и затаила дыхание, не зная, что лучше – броситься к двери и запереть ее, выдав тем самым свое присутствие, или сидеть тихо, надеясь, что человек уйдет.

Колебалась она слишком долго. Дверь открылась, и в комнату вошел Хэтчард. Пиджак его был перекинут через плечо. Рубашка у ворота расстегнута, галстук свободно болтался.

– Похоже, ты сменила свой рабочий график? – невозмутимо спросил он.

– Нет.

– Понятно. – Он помолчал и огляделся. – Как в навороченном детективном романе. Вот сидит ваша крутая героиня, пьет водку прямо из горлышка бутылки, которую хранит в ящике стола. Она явно углублена в тяжелые размышления по поводу трудной жизни частного детектива.

– Удивительно, что у тебя есть время читать что-то, кроме «Уолл-стрит джорнэл», – пробормотала Джесси. – Откуда ты узнал, что я здесь?

– Я заходил к тебе. Был там еще раньше восьми, позволь тебе заметить. Следовал указаниям. Когда ты не пришла, я решил искать тебя здесь.

– Очень предусмотрительно.

– Ты в дурном настроении, как я погляжу?

– Да. – Джесси отпила еще глоток и даже не потрудилась убрать со стола ноги. – Со мной такое бывает.

– Ясно. Есть еще немного того, что ты пьешь?

– Это возбуждающее для миссис Валентайн. Нижний ящик шкафа.

– Спасибо. Не трудись вставать. – Я и не собиралась.

Хэтчард вышел в приемную и вернулся с бутылкой и еще одной кружкой.

– Возбуждающее миссис Валентайн здорово смахивает на испанское шерри. Это что, источник ее экстрасенсорных способностей?

– Негодяй.

– Ты обо мне или об отце?

– О нем.

– Видишь, я сразу догадался. – Хэтчард взял стул и уселся. Поставил бутылку на стол. – И что он на этот раз натворил?

– Он нашел себе более важное занятие, чем везти Элизабет на школьную олимпиаду.

– Ведь это в субботу? – Хэтчард сделал глоток шерри и внимательно изучил оставшийся в кружке напиток.

Джесси резко повернулась.

– Верно. Суббота. Что это у него такое важное в субботу? Почему он хочет пропустить столь значительное для Элизабет событие?

– Он едет в Портленд, – ответил Хэтчард. – Я тебе говорил, у нас там сложности.

– Черт бы его побрал! – Она со стуком поставила кружку на стол, снова охваченная яростью. – Видит Бог, я готова его придушить за это. Элизабет ужасно расстроится. А ему плевать. – На глаза Джесси навернулись слезы. Она со злостью смахнула их.

– Ты слишком к нему сурова, Джесси. Ты же знаешь, он привязан к Элизабет. Но это дело в Портленде…

– Я все знаю, Хэтч, – сказала она сквозь зубы. – Это бизнес, так? Вечный бизнес.

– В этом портлендском проекте завязано много денег. Рабочие места, репутация компании и все такое. Мы должны выдержать график.

– Давай, давай, защищай его. Ты ведь сам ничуть не лучше. И ты бы на его месте так же поступил.

Пальцы Хэтча сжались вокруг кружки.

– Не впутывай меня. Это ваши с отцом проблемы.

– Не твоя проблема? Но ты на его стороне, ты рассуждаешь так же, как он. Дело превыше всего. – Она прищурилась. – У вас всегда так. Какое значение имеют переживания двенадцатилетней девочки, когда речь идет о нескольких тысячах долларов?

• Предыдущая
• 22/69
• Следующая