Сказочные повести. Выпуск четвертый - Балл Георгий Александрович - Страница 6

• Предыдущая
• 6/58
• Следующая

— Это не самое грустное, — сказал Эгейка, — ведь предстоит скоро казнь. До первых солнечных лучей осталось совсем немного времени.

— Но кто нам поможет? — сказал я.

А еще я подумал: «Нам самим надо спасаться». Мои мысли словно услышал Эгейка и возразил:

— Нам всем здесь грозит беда. И я знаю, кто может помочь: мой Белый Слоненок, который живет на белом облачке. Только где он? — и Эгейка посмотрел на девочку Лунный Блик.

— Я должна скоро покинуть вас, — грустно сказала девочка Лунный Блик.

Серебряная девочка Лунный Блик должна была с первыми утренними лучами покинуть нас. Мы брели не зная сами куда, без всякой дорожки. Мы даже не заметили, как вышли из Города ржавых железяк. Здесь было совсем темно. И только светилась девочка Лунный Блик и ее корзинка. Вдруг впереди мы заметили слабый розовый свет. Он сочился из-под большого камня.

— Эй! Эгей! — крикнул Эгейка. — Кто здесь живет?

Сначала послышалось неясное кряхтение, потом глухо кто-то произнес:

— Время.

— Кто здесь живет? — опять спросил Эгейка.

И снова:

— Время…

— А можно зайти?

— Время принимает всех.

Мы, пригнув головы, вошли под камень и увидели огромную старую Жабу, покрытую бородавчатой серовато-зеленой кожей. Что поразило нас: глаза ее были золотистые и молодые. Рядом с Жабой на светящейся трухлявой головешке стоял котелок. Что-то в нем кипело, булькало.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Эгейка.

— Вы сказали, что здесь живет Время? А у нас как раз не хватает времени. С первыми солнечными лучами произойдет ужасное событие — казнь… И я ищу белое облачко с Белым Слоненком. Мой Белый Слоненок должен нам помочь.

— Кхве! Кхве! — сказала Жаба. — Сначала я расскажу вам, что такое время.

Старая Жаба заквакала или, скорее, закряхтела или даже забулькала каким-то молодым звенящим бульканьем и начала нам рассказывать о времени.

— Я живу всегда, — начала свой рассказ Жаба. — Это произошло потому, что, когда я была совсем юной, я увидела в воде отражение звезды… И кхва… Вы поняли, что случилось? Да, я ее проглотила… И тут с неба начали падать звезды. Раскрыв рот, я ловила их и глотала, глотала, глотала… Потом… Что было потом? — Жаба задумалась. И долго молчала. Наконец, со вздохом добавила: — Не было «потом». А было только «всегда». Видите, я варю суп. Это особый суп из света звезд, из их бесконечного пути, бесконечного сияния. Когда я съем звездный суп, то сделаюсь легкой и прозрачной. Я смогу летать среди звезд, даже не шевеля лапами. Там я постоянно меняюсь: делаюсь старой и тут же юной, снова старой и сразу юной. Я научилась возвращать время. — Жаба совсем уже неразборчиво забормотала: — Все вечно, вечно…

— Разве можно потерять время, а потом его снова найти? — спросил я.

— Кхве, — зазвенела Жаба, — среди звезд — можно. Там я вижу все.

— А, может, она среди звезд найдет мое белое облачко? — шепнул Эгейка. — И вернет мне его вместе с Белым Слоненком.

— Я ее попрошу, — тихо сказала девочка Лунный Блик. — То, что Жаба рассказывает, мне понятно.

И девочка Лунный Блик попросила:

— Уважаемая Жаба! А Вы бы не могли в своем путешествии поскорее найти потерянное белое облачко с Белым Слоненком? Прошло много времени, но мы вас очень просим.

— Очень! — вырвалось у Эгейки.

Жаба не ответила. Она молча взяла деревянную ложку, покрутила варево. Отхлебнула… Еще и еще… Стала быстро есть суп из звездного света.

Тело Жабы начало раздуваться. Жаба покраснела, потом засеребрилась поголубела… И вдруг ее тело вместо пупырышек покрылось множеством маленьких звездочек, которые медленно начали подниматься вверх. В ту же секунду Жаба быстро уменьшилась и стала похожа на голубую звезду.

— Кхве, кхве, — зазвенела звездочка. — Далеко, далеко отсюда поднимается солнце, медленно плывут облака. И на одном — Белый Слоненок среди белых цветов.

— Это мой слоненок! — запрыгал Эгейка, и его уши радостно вспыхнули. — Мой дорогой Слоненок. Я его увидел.

— Прощайте, — сказала серебряная девочка Лунный Блик. — Поднимается солнце, мне пора.

Она высвободила из своей корзинки лунную дорожку, взмахнула ею… И быстро стала подниматься вверх.

— Не уходи, — попросил Эгейка. — Мне грустно без тебя.

— Не упусти Белого Слоненка, — услышали мы ее голос.

Серебряная девочка Лунный Блик исчезла, а вместе с ней и лунная дорожка.

— Вы забыли, — сказал дедушка Водыркин, — что с первыми лучами солнца состоится казнь в Городе ржавых железяк.

— Бежим! — крикнул Эгейка. Но он все-таки успел еще сказать Жабе-звездочке «Спасибо».

Мы побежали в сторону Города старых железяк, где все громче нарастал скрежещущий звук беды…

Скрежещущий звук беды нарастал в самом центре дворцовой площади.

На площади уже толпились железяки всех мастей. Они теснились на пути к ободранному тазу, перевернутому вверх дном.

— Дорогу! Дорогу! — кричали охранники-гиганты, двухсотмиллиметровые гвозди, со сдвинутыми набекрень шляпками. Они расчищали проход. А по проходу на двух ржавых цепях тащили пленников — Правительницу Калошу и Советника Чайника.

— Дырки им! Дырки! — кричали в толпе. — Изрешетить их!

За пленниками двадцать винтиков, по десять с каждой стороны, несли корыто-кресло с Правительницей Спицей.

Поскольку было еще темно, многие в толпе держали тлеющие головешки.

— Неужели это все может произойти?! — содрогнулся Эгейка.

Действительно, картина была ужасной.

Петр Кузьмич взял нас за руки, и мы стали пробираться к месту казни. Художника Водыркина железяки знали и думали, что он хочет все зарисовать, поэтому нас беспрепятственно пропускали.

— Скорее, скорее, — торопил Эгейка.

Вот уже втащили на таз-эшафот Правительницу Калошу. Туда же поднялся маленький остренький гвоздик, миллиметров пяти-шести, не больше.

За ним ввинтилась исковерканная железяка — Светлейший князь Железный Шурик.

— Граждане Города ржавых железяк! Сейчас произойдет справедливая казнь так называемой Калоши, именовавшейся Правительницей теперь не существующего города из глины, песка и другого непотребства.

— Го-го-го! Гра-га-га-гра, — ответила толпа. — Глина, вон из озера! Только железо!

— Мы казним также ее советника, изменившего железу, Старый Чайник.

— Го-го-го! Гра-га-га-гра, — ответила толпа.

— Как только первые лучи солнца коснутся эшафота, — продолжал Железный Шурик…

Но последние слова Железного Шурика потонули в криках:

— Да здравствует металл! Металл все решит! Кроме металла ничего не будет! Только металл!

И они все громче скандировали:

— Только металл! Только металл! Только металл! Появилось солнце. Его первые лучи поплыли по площади.

На эшафот влез Эгейка и толкнул сзади Железного Шурика. Тот с грохотом полетел вниз.

Площадь замерла. А Эгейка сказал, почти не повышая голоса, но его было слышно всем:

— То, что вы хотите сделать, очень плохо. Смотрите, — и он поднял руку вверх. — Кроме металла есть солнце, его теплые лучи отражаются в воде, а рядом с ними — облака. На одном из облаков, глядите, Белый Слоненок, — и вдруг громко, широко раскрыв рот, позвал:

— Иди сюда, Белый Слоненок! Скорее сюда, помоги нам.

Белое облачко начало быстро спускаться вниз. И вот уже рядом с Эгейкой встал Белый Слоненок. Ноги у него были, как колонны, и он стоял прекрасный, открытый всем.

— Спасибо тебе. Я знал, что ты придешь.

Солнечные лучи коснулись эшафота. Все с удивлением смотрели на Белого Слоненка в розовых лучах солнца.

• Предыдущая
• 6/58
• Следующая