Мистика - Джонс Стивен - Страница 39

Он повернулся и открыл дверь в просторный зал. Мы последовали за ним. В кабинете, или как там его называл Гримстоун, приветливо горел огромный старинный камин. Обшитые дубовыми панелями стены украшали потускневшие от времени картины маслом, в основном портреты, видимо, предков хозяина, которые мрачно взирали на нас. Тяжелая дубовая мебель придавала комнате сходство с пивной.

Гримстоун усадил нас на крайне неудобные деревянные стулья у камина, а сам уселся в мягкое кресло напротив.

— Так что, именно здесь с вами произошел тот неприятный инцидент, мистер Гримстоун?

— Совершенно верно, мистер Понс.

Солар Понс подошел к окну за спиной Гримстоуна и отодвинул выцветшие красные портьеры. Он задумчиво всматривался в темноту ночи, словно пытаясь проникнуть сквозь мили и мили унылых болот в тайну, которую они хранили в своем сердце. Понс внимательно исследовал окно, а затем задернул портьеры.

И тут в холле раздались чьи-то шаги, и в кабинет вошла племянница Гримстоуна мисс Сильвия. Это была высокая женщина лет пятидесяти, но, вопреки моим опасениям, внешность ее вовсе не была мрачной или отталкивающей. Более того, одета она была весьма элегантно. Сильвия несла поднос с серебряным чайным сервизом и блюдом с ячменными лепешками.

Я с трудом сохранил самообладание, когда Гримстоун произнес:

— Вы, конечно, выпьете с нами чаю, мистер Понс. Разрешите представить мою племянницу. Мистер Солар Понс, доктор Линдон Паркер.

— Счастлива познакомиться с вами, джентльмены.

У мисс Сильвии Гримстоун было волевое лицо с крупными чертами. Знакомясь с нами, она мило улыбалась, что необычайно ее красило.

Сайлас Гримстоун, проследив за моим удивленным взглядом, злорадно ухмыльнулся и потер руки, изуродованные узлами вен.

— Я не отказываю себе в маленьких радостях, доктор. В моем возрасте глупо во всем себя ограничивать, особенно если учесть эту нашу жизнь на болотах.

— Очень мудро с вашей стороны, — отозвался Солар Понс, принимая из рук мисс Гримстоун дымящуюся чашку. — И весьма похвально, учитывая погоду.

Понс обратил свой проницательный взгляд на мисс Гримстоун, задумчиво наблюдая за тем, как она ставит перед дядей чашку с чаем и тарелку с лепешками.

— А скажите-ка мне, мисс Гримстоун, что вы думаете о призраке, который так напугал вас с дядюшкой?

Женщина повернула к нам встревоженное лицо, а затем, как мне показалось, бросила вызывающий взгляд на старика:

— Напугал, это слабо сказано, мистер Понс. Это было ужасно. В жизни мне не было так страшно.

— Что вполне понятно, — вежливо ответил Понс. — Но я спросил о ваших впечатлениях.

Племянница поставила серебряный чайник и опустилась на резной деревянный стул, оказавшись в вершине треугольника, образованного нашей небольшой компанией.

— Это была человеческая фигура в старомодной одежде, мистер Понс. Фигура светилась синеватым светом. Она внезапно появилась и тут же в мгновение ока исчезла.

— А как вам показалось: это была фигура человека или все же сверхъестественное явление?

— Даже не знаю, что и думать, — покачала головой мисс Гримстоун.

— Ну, по крайней мере честно, — сказал Понс и повернулся к Гримстоуну. — Днем я обязательно с вами свяжусь, мистер Гримстоун. А вы не бродите по ночам и запирайте двери на засов. Если я вам вдруг срочно понадоблюсь, то можете позвонить мне в гостиницу.

— Очень хорошо, мистер Понс. А что вы будете делать?

— Ну уж точно не сидеть сложа руки, мистер Гримстоун. Утром я собираюсь прогуляться по болотам и, возможно, загляну и к вам. Совершенно случайно я встретил сегодня вашего семейного доктора Стренджвейза. Он даже подвез нас до Стейвли.

Сайлас Гримстоун кисло улыбнулся:

— Он больше не мой доктор, мистер Понс. Его услуги меня не удовлетворяли.

И снова племянница бросила на дядю неодобрительный взгляд.

— Тем не менее, мистер Гримстоун, он вполне может стать бесценным свидетелем происходящего на болотах. Так, он рассказал мне, что один из его пациентов тоже видел светящуюся фигуру.

Лицо нашего клиента сначала пожелтело, а затем побелело.

— Ага, тогда, выходит, все правда, — пробормотал он себе под нос.

— Что — правда? — отрывисто спросил Понс.

— Этот болотный кошмар, мистер Понс, — просипел старый Гримстоун. — Может статься, что даже ваших сил против него не хватит.

Солар Понс мрачно улыбнулся:

— Чего не знаю, того не знаю, мистер Гримстоун. Но при любом раскладе револьвер доктора Паркера и пара-другая патронов проверят справедливость вашей теории. А сейчас, с вашего позволения, у нас еще масса дел. Пойдемте, Паркер.

И, поблагодарив за чай, мы покинули комнату, оставив эту странную пару сидеть у камина, созерцая рождаемые тлеющими углями призрачные образы.

Вечер выдался пронзительно холодным, и мы были счастливы вернуться в гостиницу, окна которой приветливо светились в темноте. Понс, извинившись, ушел в свою комнату, а я — в свою. Я не видел его, пока в половине восьмого не спустился к обеду. Стол был накрыт в просторной столовой, отделанной дубовыми панелями и украшенной медными подсвечниками, но с электрическими лампочками вместо свечей.

Я не особый любитель подобных вещей, но эта ночь, призывно пылающий камин, на удивление хорошо приготовленная жареная говядина на ужин — все это позволило на время выбросить из головы нашу миссию на болотах. Понс был в ударе. По внешнему виду немолодых официантов он так точно воссоздавал историю их жизни, что она, как наяву, проносилась перед моим мысленным взором.

Тем вечером в обеденном зале было немноголюдно, и наш официант указал нам на двух мужчин: пожилого джентльмена в облачении священнослужителя, обедавшего в одиночестве в укромном уголке возле камина, и румяного, широкоплечего молодого человека, сидящего через два стола от него. Молодой человек поймал наш взгляд и дружелюбно кивнул.

Наш официант в ответ на расспросы Понса заметил:

— Это мистер Норман Найт. Полагаю, прибыл из колоний. Он уже здесь довольно давно и каждый день ездит по делам в Грейвсенд.

— Ну надо же, — сухо проронил Понс.

Мой друг с интересом наблюдал за пожилым человеком, который толкал перед собой тележку с десертом с таким видом, точно сразу же упадет, если у него вдруг отнимут тележку.

— Такие старомодные служащие бесценны, Паркер, для получения информации о событиях и людях. К сожалению, это вымирающий вид.

Он окинул зал острым взглядом.

— Бьюсь об заклад, что к вечеру мы уже будем знать гораздо больше о Стейвли и окрестностях, чем по прибытии.

— Не сомневаюсь, Понс, — бросил я в ответ. — А какие у вас планы?

— Бар в соседнем зале, Паркер. Место, где все равны, а вино — или в нашем случае пиво — развязывает языки и просто создано для получения информации. Нередко от таких, на первый взгляд пустяковых, вопросов зависят серьезные дела. Припоминаю, как однажды фраза, случайно оброненная в отдельном кабинете маленькой таверны на Тайт-стрит, позволила мне распутать одно дело — крупный международный скандал.

— Не думаю, что слышал об этом, Понс.

Солар Понс, усмехнувшись, покачал головой:

— Я вам обязательно расскажу, но не сегодня. Должно пройти немало времени с момента окончания очередного дела, прежде чем оно сможет занять свое место в ваших записках. Ну а сейчас мы идем по следу кошмара Гримстоунских болот.

Несмотря на шутливый тон разговора, после этих слов Понса у меня тревожно засосало под ложечкой. Я проследил за направлением его взгляда сквозь стеклянную перегородку, отделявшую обеденный зал от бара, и увидел, что бар битком набит.

— Похоже, здесь полно народу, Понс.

— А почему бы и нет, Паркер. В таких захолустьях это обычное дело. В темное время года народ со всей округи стекается в одно место. Полагаю, среди них вполне может быть и наш человек.

— Вы говорите о Тобиасе Джесселе?

Солар Понс бросил на меня одобрительный взгляд: