Леди с клыками - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 37

Опа, а откуда у нее в руке револьвер? И целится-то она, что характерно, прямо между глаз. Впрочем, видно, что эльфийка не уверенна, стоит ей стрелять или нет. А может быть, не знает, поможет ли простой кусочек свинца против сидящего в кресле существа. Но и оно само тоже сомневается в его действии, но проверять что-то не хочет.

– Ты немного не угадала. – Ну что ж, пожалуй, сохранить тайну все равно не удастся. Вариантов, которые могли бы объяснить замеченные моими друзьями странности, слишком мало, и к правильному выводу они рано или поздно придут сами. – Я действительно та Клер, которую вы все знаете, и являюсь настоящей дочерью своих родителей. Полугнома и вампирши.

Сначала она не поняла, потом не поверила, а потом испугалась.

– Мертвецы живы! – Да уж, эльфы долгоживущий народ, и от Эпохи Смерти их отделяет меньше всего поколений. А потому-то у Лаэлы волосы встали дыбом, похоже, она уже видела как наяву восставших из могил ночных кровопийц и личей, снова превращающих все народы мира в своих рабов, а братья-гномы от удивления лишь выронили из своих ртов сигары. – Гырхд гра дабарук! – Познания в кобольдьем языке у эльфийки были поболе моих. Во всяком случае, ругнуться «мохнозадой задницей» я бы точно не смогла. Просто бы не сформулировала столь чудовищную словесную конструкцию. – Но это все равно не объясняет, как ты выжила после простреленного как минимум дважды сердца! Я же сама видела!

Состояние Лаэлы плавно приближалось к отметке «неконтролируемая истерика», и если бы не Гроткар, вклинившийся в разговор своим баском, это бы и случилось.

– Да не было там простреленного сердца. Я ж ее сам перебинтовывал. Когда ты на братце повисла, после двери той. У Клер только плечо прострелено да тирком пара пуль по левой стороне груди прошли. Как раз между рукой и ребрами. Мясо, конечно, вырвали – не без того. Да и крови там было много. Просто в том балахоне, в котором она была, дырки на выходе ну прямо как… – Тут гном немного запнулся, подбирая сравнение, и продолжил: – Ну как у фокусника, короче. Да и пукалка эта… – Гроткар извлек откуда-то из недр новенького кафтана, подогнанного для него Элефиалем, знакомый мне до дрожи револьвер с несуразно толстым стволом – тот самый, из которого в меня стрелял охранник. – Вот, сами посмотрите, что бывает, если хорошую придумку употребить через одно место. Взяли наш глушитель, а он, да будет известно, предназначался только для остроконечных оболочечных винтовочных патронов, и присобачили на револьвер. Мало того что на «Тромс и сыновья» – а у них, как известно, все через одно место изготовлено, – так эта модель еще и с безоболочечными мягкими тупоконечными пулями. И какую точность и убойность они хотели после этого получить? Пукалка, короче, что с нее взять. Думаю, даже кузнечный фартук из толстой кожи с десяти шагов не пробьет – если попадет, конечно.

– Ты не врешь? – Я встала из кресла и, отодвинув впавшую в состояние ступора Лаэлу, отобрала у него пистолет и внимательно изучила. Осмотр дал немногое, но клеймо фирмы, названной гномом, действительно имелось. А для проверки характеристик оружия надо бы устроить стрельбы. Но некогда.

– Нет, могу поклясться в каждом слове, – хмыкнул подгорный житель. – А ты?

– С этим сложнее, – откровенно призналась я. – Если честно, я долго считала себя обычным квартероном, да и отец тоже придерживался того же мнения, пока его дочурка не загрызла гоблинодава вместе с хозяином. Так что, скорее всего, ты действительно проучился целый курс бок о бок с дампиром.

– Клер, – эльфийка наконец отмерла, – такими вещами, как возвращение мертвых, не шутят!

– Я серьезна, как гном-банкир при оглашении процентов по кредиту! – огрызнулась я. – Моя мать считается талантливейшим некромантом мира. Ее прошлое покрыто мраком, а ее дочь обладает физической силой не меньшей, чем у огра, магическим даром темной направленности, и вдобавок время от времени у нее вырастают не предусмотренные природой людей и гномов детали! Кровь же для меня стимулятор. Приятный на вкус.

– Но… но ведь вампиры вымерли! – На Лаэлу было жалко смотреть. – И ты просто не можешь им быть! Ты не чудовище!

– Они вообще-то и так были не совсем живыми, – буркнула я. – И я полукровка. Молодая, слабая, подкинутая отцу в возрасте двух лет и к тому же какая-то странная.

– Да уж, возлюби меня камень, – пробормотал ошарашенный признанием напарницы Торкат. – Ситуация. Но если вампиры еще существуют, то почему живые еще не работают кормом?

– Я не знаю. – Мое признание, кажется, друзей не слишком успокоило. – Отец думал, что Эпоху Смерти удалось пережить всего одной особи. Моей маме. Был у них способ спастись: достаточно сильные кровопийцы умели залегать в сон, похожий на смерть.

– Слышала что-то такое, – согласилась Лаэла. – Но ведь они умирают сразу же, как просыпаются! А значит, ты не дампир!

– А? Ну да, – глубоко задумался о чем-то Торкат. – Слушай, Клер, а та фляжка с кровью, которую ты якобы использовала для магии… ее тебе надолго хватало? И сколько там было-то? В ней же свернутое пространство имелось, я прав?

– Периодических приступов Жажды у меня нет. – Странно, но это действительно так. Даже сейчас, когда организм изранен, к шеям окружающих примериваться не тянет. И почему-то очень хочется шоколадку. – Или почти нет. Те охранники, которых я растерзала, не в счет, после трех дней голодовки и побоев любой озвереет. Так что ты придумал?

– Да паровоз угнать, и все дела, – махнул рукой гном. – Без вагонов, зачем они нам, разве что припасы в них для тебя согнать? Какие-то полудикие орки справились, а мы чем хуже?

Дальнейшее обсуждение было прервано стуком в дверь и появлением хозяина дома, нагруженного большим свертком с чем-то загадочно позвякивающим.

– Не помешал? – Элефиаль лек Бри с натугой доволок сверток до журнального столика и аккуратно, стараясь не повредить полировку, опустил на него. – Вот! Разбирайте, может, что-нибудь пригодится.

Первой профессиональное любопытство проснулось у Лаэлы. Видимо, все-таки предрасположенность к добыче информации в семействе нашей остроухой подруги передается даже детям в грудничковом возрасте. Так сказать, издержки профессии или призвания – с какой стороны смотреть.

В свертке из кожи, щедро изгвазданном изнутри оружейным маслом, запах которого ворвался в комнату сразу же, как только полуэльф переступил порог, находилось сущее богатство. Правда, с точки зрения антиквара. Причем не всякого, а только занимающегося старинным оружием, в том числе и холодным. При виде всего этого, что поблескивало влажными отблесками щедро умасленной стали и потемневшего от старости дерева, лично у меня чуть ли не отвисла челюсть. Но остатки образования, а самое главное – воспоминания о твердой и такой болючей линейке мадам Жюли, которой она наказывала ведущих себя непотребно молодых леди, заставили меня сдержаться и только лишь многозначительно приподнять левую бровь, устремив заинтересованный взгляд на внезапно покрасневшего портного.

– Дядюшка Элефиаль, не ответите на один интересующий меня вопрос? – За тон, с которым я произнесла эту фразу, можно было бы сказать спасибо нескольким вещам: моей выдержке, линейке мадам Жюли и охватившей меня буквально минуту назад жуткой зубной боли. – Либо население нашего городка, и я в том числе, чего-то не знаем про вас, либо – я просто теряюсь в догадках.

Обведя рукой заваленный огнестрелом и различными кровопускающими железками стол, полуэльф немного помялся и чуточку стыдливо произнес:

– Для того чтобы ответить, мне надо уточнить: Клер, вы рассказали историю нашего городка вашим друзьям?

– Ото ж! – Бас Торката, уже по уши зарывшегося в сваленное богатство, прозвучал немного неразборчиво и под аккомпанемент позвякивания и пощелкивания.

– Так вот, с оплатой моих работ у некоторых жителей, особенно у старателей, часто возникали проблемы, поэтому рассчитываться за творения моих рук им часто приходилось самородками, золотым песком или вот этими инструментами смерти. Сейчас конечно же я это не практикую, и запасы остались еще с тех времен, но в меру своего умения я постарался хранить их в достойных условиях. Вот, например, великолепнейшее приобретение, которое, как я думаю, безусловно понравится перворожденной леди. – С этими словами хозяин протянул Лаэле старинный эльфийский лук «дальнего поля», украшенный перламутровыми вставками и растительным орнаментом. В комплекте к нему шел наполненный стрелами колчан. Судя по шелковой намотке задников стрел и украшающих их разноцветных колечек идентификаторов, это было отнюдь не простое оружие.