Режим черной магии (Санкция на черную магию) (ЛП) - Харрисон Ким - Страница 24

— Инструмент? — прервала я. — Оружие? Вы когда-нибудь боролись с демоном, Брук? Вы поступили очень глупо, поймав меня. Единственная причина, почему я еще жива, это потому, что у них на меня свои планы.

Я замолчала, не желая усугублять мое дело еще больше, чем только что умудрилась, но Брук улыбалась своей западнопобережной улыбкой.

— Я пытаюсь помочь вам, Рэйчел.

— Мисс Морган, пожалуйста, — я отряхнула с себя кусок жареного яйца, который почти долетел до нее.

— Мор-р-р-ган, — позвала Брук, растягивая звуки и привлекая мое внимание. — Я не хочу, чтобы вы, пытаясь выжить, стали собственностью гребанного эльфа.

«О-о-х, нехорошо ругаться!», — подумала я, ухмыляясь.

— Нет, конечно, ведь вы бы предпочли сами владеть мной. Секретное оружие Ковена ведьм. Нет, спасибо.

Загар женщины стал темнее, когда она покраснела от гнева.

— Он не сможет защитить вас от нас. Никогда. Вы думаете, что вы особенная, раз смогли избежать смертного приговора ОВ? Где, вы думаете, они брали все свои чары? Те, что мы не оставляли себе? Мы всегда получаем то, что хотим, Рэйчел. Всегда.

Я подавила дрожь, вспомнив чары Вивиан, технически белые, но с разрушительными результатами, использованные без страха о последствиях, и Пирса, который был похоронен заживо, потому что заявил им, что белых чар порой недостаточно. Страх, вышедший из инстинкта самосохранения, пробился сквозь мой гнев.

— Подпишите это, — сказала Брук уверенно, доставая конверт из сумочки и положив его на стол между нами. — Это даст нам разрешение удалить вам способность к воспроизводству и химически убирть возможность заниматься лей-линейной магией.

Я заставила себя весело фыркнуть, хотя на самом деле такой уверенности не чувствовала.

— Как замена того, что вы делаете за тюремными дверьми с насыщенными жирами?

Она замялась, и затем, как будто приняв решение, близко наклонялась ко мне, так что я смогла почувствовать запах ее костюма, чистого и легкого. Ее глаза сверкали возбужденно, и я похолодела. Все это очень нехорошо.

— Я не против того, что вы можете оживлять демонскую магию, — прошептала она, пугая меня. — Меня не волнует, что с вас начнется заселение земли демонами. У меня проблемы лишь с членами Ковена, неспособными видеть дальше своих близоруких носов, которые настолько укоренились в застарелых страхах, что не способны разглядеть, кто вы на самом деле. Они бы проголосовали против меня, за принципы большинства, даже хотя это большинство слепо.

У меня во рту стало сухо.

— И кто я на самом деле?

— Вы — это то, какими мы все должны быть! — воскликнула она, понизив голос, когда откинулась назад. — Сила, которой вы обладаете? Мы все лишь подростки. Лишь часть того, чем могли бы быть. Мы сможем стать цельными, и вы — наш шанс. Вы — наше будущее. Я смогу защитить вас. Подпишите бумагу, и я обещаю, когда вы отойдете от анестезии, вы будете самой собой и будете обладать магическими способностями. Это мошенничество, чтобы снять вас с радара Ковена ведьм и избавить от Трента Каламака.

Ого. Раскол в Ковене? Да это же чертов Большой каньон.

— И я буду вашим, а не Ковена, личным монстром? — спросила я, уже не просто напуганная. — Я не заключаю сделок с демонами.

— Заключаете, — настаивала Брук, и тихий шепот из камер прекратился. — Это записано в вашем деле. Вы выживали каждый раз. Сила, которую вы нам дадите…

— Я не об этом, — сказала я, чувствуя отвращение, — я не буду иметь дел с вами и не собираюсь подписывать бумаги.

Лицо Брук стало кислым.

— Вы глупы. Если вы не можете увидеть будущее, хотя бы посмотрите на настоящее. Вы хотите вернуться в ту дыру? Прекрасно. Или вас могут переселить в комнату начальника. Меньше охраны, лучше еда. Вид из окна, — она пристально посмотрела на заключенных. — Уединенность. Подпишите бумаги. У вас мое слово, вы останетесь такой же, как и сейчас.

Я посмотрела на бумаги, лежащие на столе между нами. Такой же, как и сейчас? Замерзшей, несчастной, и в сотнях миль от дома?

— Давайте предположим, что с утра я приняла таблетку, отупела и подписала ваши бумаги. И кем же я буду? Солдатом? Племенной кобылой?

Женщина улыбнулась.

— Материнство — это благородная профессия.

Я подняла голову и кивнула.

— Я никогда и не утверждала обратного, но кого бы я не родила, милая Брук, оно будет тут же украдено демонами.

— Выбор за вами, — сказала она. Ручка, которую она достала из сумки, брякнула на столе. — Вы станете донором яйцеклеток, — сказала женщина, неспособная скрыть нетерпеливый взгляд. — Демоны никогда не узнают. Вы даже сможете усыновить своего ребенка. Я точно собираюсь это сделать.

Она уже хотела одного из моих нерожденных детей? Распределить мое потомство по тем, кто больше предложит?

— Вы отвратительны, — сказала я, но на ее лице отразилось лишь удивление. Она вздохнула, и я подняла свои закованные руки, чтобы не дать ей заговорить. — Который час? — Спросила я, и на ее лице отразилось возмущение.

— Три пятнадцать, — сказала она, наклонив свою худую руку, чтобы взглянуть на часы.

Вздохнув, я откинулась на мягкую спинку. Время почти пришло.

— Брук, я уже ухожу. Единственная причина, почему я не попыталась сбежать от вас, тупиц, раньше, это потому, что я хотела несколько часов, чтобы осмотреть достопримечательности, прежде чем отправиться домой. Ломбард-стрит там, или Остров Сокровищ. Ну, или тот славный мостик, от которого вы все без ума*. Хотя тур в Алькатрас мне тоже понравился. Но уж слишком он получился реалистичный.

Брук фыркнула, демонстрируя свое недоверие.

— Мы окружены соленой водой. На острове нет лей-линий. Очень дорогая защита не дает ведьмам прыгнуть сюда, чтобы вытащить кого-нибудь. И даже если бы вы смогли дотянуться до линии через своего фамилиара, которого, я знаю, у вас нет, на вас все равно зачарованное серебро.

— Это? — я подняла руки, чтобы показать липучки на моих опухших запястьях. На них даже было мое имя и чертов порядковый номер. — Да, они такие милые, — сказала я, опуская руки. — Но, Брук, любимая, вы не сможете удержать меня.

В любое время, Айви.

— Я думаю, мы сможем, — на лице у нее появилась уверенность, когда она откинулась в своем невзрачном стуле.

Я покачала головой и улыбнулась.

— Нет, не сможете. В Цинциннати почти взошло солнце. А вы знаете, что происходит, когда встает солнце? Линии закрываются для вызова. О, вы можете перемещаться по ним, но вызывать не сможете. И вы знаете, что произойдет до восхода? — лицо Брук стало пустым, но потом до нее дошло.

— Вы не сможете перенестись по линии, — сказала она, голос стал громче. — Вы отрезаны от нее липучкой.

Я наклонилась вперед, и пережитое мной избиение, унижение и неуважение, когда меня на день заперли в металлическом туалете, ушло, оставив только горькое удовлетворение.

— Я не демон, — сказал я тихо. — Но я в их системе.

Я резко чихнула, и дрожь начала разрастаться в груди. Я отправляюсь домой.

— Вам стоило приехать и поговорить со мной, — сказала я, жалея, что не могу положить ногу на ногу и выглядеть самодовольно. — Я, в основном, действительно хороший человек, но вы меня немного разозлили.

Я снова чихнула, и внутри все сжалось еще сильнее.

— Я отправляюсь домой, там я собираюсь принять горячую ванну и выспаться. Я вот что вам скажу, — добавила я, вцепившись в стул, как будто это могло мне помочь задержаться тут хоть на мгновение, — я понимаю, меня легко недооценить. Давайте начнем сначала. Вы можете развязать войну со мной или приехать и поговорить. Сами выбирайте.

Широко раскрыв глаза, Брук вскочила, потянувшись через стол, чтобы схватить меня. Серое пятно опустилось между нами, шипя.

Мое сердце глухо стукнуло, но я заставила себя сидеть, когда Биз уселся, раскрыв крылья и обвив ноги хвостом с шерстью на конце, как кошка. Когтистая лапа сжала неподписанный контракт, он опустил голову, взгляд красных глаз обещал насилие.