Орк-лекарь - Лифантьева Евгения Ивановна "Йотун Скади" - Страница 47

До конца обряда оставались считаные шаги, но я чувствовал, что сейчас прервусь и попрошу моего добровольного помощника заткнуться во избежание того, что обычно люди делают с мешающими им котами.

Однако, видимо, на оси миров имелись и другие существа, разделявшие мою нелюбовь к мартовским песням котов. Из тумана на Асаль-тэ-Баукира выплеснулось… Наверное, это было ведро помоев. Запашистый душ сопровождался отборной руганью. Кот взлетел на добрых полтора метра, отряхнулся, осыпая все вокруг, и меня в том числе, зловонными брызгами, и юркнул поближе к костру — сушиться.

— Вот черт, не попал! — раздалось из тумана.

— А по-моему, попал, — ответил я, узнав голос Арагорна.

— В тебя не попал! — уточнил бог, проявляясь рядом с костром. — Думаешь, твое пение настолько восхитительно, что я готов слушать его вечно?

— Не думаю, — хихикнул я. — У меня слуха никогда не было.

Вслед за Арагорном из туманной стены появился уже знакомый мне мужичок в ватнике на голое тело. Он принюхался и щелкнул пальцами. Вонь исчезла, сменившись запахом роз. Мужичок скривился, как от зубной боли, и строго спросил:

— И что вы тут такое творите, молодой человек?

— Варю зелье, — честно ответил я.

Скептически хмыкнув, этот бомж-парфюмер заглянул в котел и проворчал:

— И это ты называешь зельем?

Он извлек откуда-то из-под мышки металлический стаканчик, зачерпнул им из котла и сделал крохотный глоточек. Покатав во рту жидкость, мужик с видом опытного сомелье заключил:

— А что, и правда — зелье. Ну-ка, Игрок, попробуй!

Арагорн взял стаканчик, подозрительно понюхал содержимое, но вдруг его лицо расплылось в довольной улыбке:

— Ну, Сан Саныч, я такого от тебя не ожидал! А был приличный человек!

— Это человек я был приличный, а орк — со странностями, — как мог отшутился я.

— Да нет, дурик, ты только попробуй!

Однако сразу мне Арагорн стаканчик не отдал, сделал изрядный глоток, так что мне осталось лишь на донышке.

Я в крепких напитках — не большой специалист, коньяку с водкой предпочитаю пиво. Но то, что эти двое обитателей тумана обнаружили в моем котле, было не просто вкусно, а очень вкусно. Оно пахло летним полднем на лесной лужайке и осенним садом, оно жгло и освежало, оно взрывалось во рту сотнями вкусов и разогревало сердце. При этом градусов в нем было 40–50, а то и больше.

— Но мне нужна была всего лишь мазь для компресса! — огорченно воскликнул я. — Это ваши проделки?

— Чьи? — в один голос ответили Арагорн и туманный бомж.

Выражение лиц у обоих было таким невинно-удивленным, что я чуть не выругался.

И тут я очнулся в клетушке рядом с залом, в котором постанывали раненые. Около топчана, как был на треноге, стоял котел с варевом. Все мои вещи оказались в целости и сохранности. Даже щит, про который я забыл, занявшись обрядом. Но тут он напомнил о себе голосом Асаль-тэ-Баукира:

— Слушай, а мне дашь попробовать? Плесни пару капель под умбон!

— Как ты думаешь, что же у нас все-таки получилось? — озабоченно спросил я мертвого мага, когда жидкость чудесным образом впиталась в металл.

— Видимо, то, что нужно, — ответил Асаль-тэ-Баукир. — Но, думаю, тебе не помешает отлить немного во флягу…

Я зачерпнул из котла еще немного зелья, сделал глоток и заключил:

— От Арагорна можно ожидать чего угодно. Так что проведу-ка я эксперимент на себе. Если к утру не сдохну, у меня не отрастут рога и хвост и вообще буду чувствовать себя нормально, то дам понемножку раненым. А остальное — Матушке-Земле.

Почти засыпая, я перелил варево в большие глиняные кувшины, захваченные еще вечером с поварни, и отнес щит и котел в «лазарет». Для очистки совести постоял немного, прислушиваясь к дыханию спящих. Вроде бы все нормально, да и След Создателя, если что, даст им силы бороться с возможной инфекцией.

Но выспаться, как я привык, мне все же не удалось. Стоило опустить голову на свернутый халат — сразу же перед глазами появилась ухмыляющаяся физиономия Арагорна:

— Привет еще раз, дохтур!

— Привет, — вяло пробормотал я.

Интересно, у кого-нибудь еще такое бывало, чтобы ему снился сон, в котором ему хочется спать?

— Да не злись ты, — примирительно продолжил бог. — Пошутили мы с другом немного, так все для пользы. В общем, идешь ты по правильному пути. Зелье у тебя получилось сильное и универсальное. Исцеляет, прибавляет сил. И даже способностей. Ты, например, теперь сможешь видеть духов.

— Что я, шаман, что ли, или шизофреник? — глупо спросил я. — Зачем мне их видеть?

— А как ты с ними воевать собрался? — хихикнул бог. — В общем, свойство это тебе пригодится.

— Ну, спасибо, — равнодушно поблагодарил я. — Ты лучше про Зерно Хаоса расскажи.

— О! И до него добрался? — Арагорн взглянул с некоторым удивлением. — А вот не скажу. Сам узнавай, тем более что, как все, относящееся к Хаосу, оно может быть чем угодно. Зато сделаю тебе еще один подарок: теперь твоя фляга будет бездонной.

— За что такая милость? — удивился я.

— Я же вас, людей, знаю, — усмехнулся бог. — У вас — если раз получилось, глаза разгораются, нужно еще и еще. А я второго такого концерта, как вы с приятелем устроили, не вынесу. А сейчас — баиньки, дорогой!

Лишь после этого я заснул по-нормальному, без видений и бесед с богами.

А с утра в дружинном доме появился шаман. Он покрутился возле раненых, поговорил с пришедшими в себя парнями, расспрашивая о деталях сражения. Я тоже слушал. На всякий случай запомнил имена гномов. Урочище Шерик-Ше, в котором находится источник Хаоса, находилось на границе с землями этого народа. Так что неизвестно, куда мне удобнее будет сбегать после того, как я сделаю то, что задумал.

Подновив защитный купол вокруг раненых, Устак-ага поманил меня за собой на улицу. Там, усевшись на солнышке у стены, начал издалека:

— Видел я снова сон, и ты был в том сне. Велено мне помочь тебе. И еще я видел мир, в котором по ночам на небе есть маленькое солнце. Странная и страшная там жизнь, ни на что не похожая. Но если ты смог там жить, то многое тебе по плечу, Мышкун…

Старик определенно знал больше, чем говорил. Но откуда? От духов, с которыми он общается? От Матушки-Земли? Наверняка богиня, чем может, помогает мне. Это же в ее интересах. Однако, озадачив меня, шаман словно забыл о том, с чего начал разговор, и стал говорить о том, что мои пациенты на удивление быстро поправляются. Ни одного не коснулась горячка-лихоманка, которая бывает, когда раны воспаляются. Я так и остался в неведении по поводу того, о чем знает Устак-ага, а что — его фантазии.

Мои сомнения закончились на третий день.

Обычно шаман приходил с утра. А тут появился второй раз, когда солнце уже перевалило за полдень.

— Они согласились помочь, — сказал Устак-ага так, словно я знаю, о чем идет речь.

Чтобы не выглядеть полным идиотом, я лишь вопросительно взглянул на шамана. Но он не был намерен что-то объяснять:

— Ясика посидит с ранеными, а ты пойдешь со мной. До часа бесед осталось совсем немного.

Я пожал плечами и молча последовал за стариком.

Мы вышли из городца, поплутали по кривым улочкам и оказались на ведущей в горы тропинке. Я топал вслед за стариком. Интересно, кто этот таинственный собеседник? Скоро все узнаю.

Тропинка петляла по склону и наконец выбежала на седловину между двумя горами. Я оглянулся. Поселок казался кучкой рассыпанных в беспорядке разноцветных камешков. Городец — мятая коробка. Кстати, дома в крепости крыты не шкурами, а каменными плитами — сверху это хорошо заметно. Несколько деревьев на склоне только подчеркивали ощущение безжизненности скал. Камень, сухой и мертвый. Лишь внизу, у ручья — полоска зелени.

Шаман дал мне налюбоваться видом, потом заторопил:

— Идем, лекарь. Осталось немного.

Перевалив через седловину, мы стали пробираться между огромными валунами. Если южный склон был щебеночной осыпью, то здесь, в небольшой котловине, базальтовые плиты громоздились друг на друга, так что приходилось то залезать на них, то обходить, то протискиваться между каменными стенами. Но шаман знал, куда идет. Действительно, вскоре мы оказались перед входом в крохотную, идеально круглую пещерку. Не думаю, что она — дело рук разумных существ, кем бы они ни были. Видимо, когда лава поднималась на поверхность, в ее толще возник газовый пузырь. Он не успел лопнуть до того, как камень застыл. А потом время и текучая вода вскрыли эту естественную каверну.