Орк-лекарь - Лифантьева Евгения Ивановна "Йотун Скади" - Страница 37

«Так что помолись своим богам, как ты умеешь, чтобы все у нас с Мухтиэлем получилось, — пробурчал я мысленно. — А то придется тебе на всю оставшуюся жизнь застрять в моей голове. А сейчас не лезь с советами. Договорились?»

Видимо, Илионир внял, так что его присутствие я больше не ощущал. Он затих где-то на краю сознания, не мешая мне любоваться пейзажем.

Смеркалось. Горы на востоке искрились в лучах закатного солнца на фоне уже почти ночного неба. Постепенно одна за другой загорались звезды. А земля уже тонула во тьме. Скалы казались живыми существами, полосы кустов в распадках, выглядевшие при свете довольно жалко — мало что могло выжить на этой каменистой, иссушенной солнцем земле, вдруг превратились в непроглядные дебри. Стоило солнцу скрыться за горизонтом, резко похолодало. Степь наполнилась шорохами и скрипами, временами кто-то посвистывал или попискивал. Это зверье, что пряталось от жары в норах и расщелинах, выбралось на поверхность.

Я ехал, прислушиваясь и принюхиваясь к окружающему меня миру. Казалось, я могу проследить путь каждого суслика, знаю, где свернулась под камнем гадюка, где сторожко спит на яйцах птица. Но это ощущение одновременно и вечности, и суетности мира исчезло сразу же, стоило мне подумать о предстоящей авантюре.

Чтобы оказаться на утесе над Храмом, пришлось сделать большой крюк — подняться километра на три вверх по течению реки и перебираться через ущелье там, где вряд ли можно наткнуться на дозорных.

По дороге я несколько раз повторил Мане, что он должен сделать:

— Как только услышишь громкий шум — скачи ко мне. Я буду наверху, в большом белом доме из камня. Постарайся, чтобы тебя заметили как можно позже. Надеюсь, фанатикам будет не до тебя.

Стемнело. Я отпустил Маню в дюжине шагов от обрыва и стал ползком пробираться сквозь растущие здесь кусты. Хоть в этом повезло — если бы не полоса молоденьких карагачей, которую я заметил в прошлый раз, то весь мой план мог бы пойти насмарку. А так я привязал веревку к корням сразу нескольких деревьев и, стараясь как можно меньше шуметь, подобрался к краю ущелья.

Теперь наступал самый опасный момент. Кто-то мог ненароком взглянуть вверх и увидеть, как на фоне чуть более светлого, чем откос, неба что-то шевелится. Но повезло и тут. Я соскользнул с обрыва и, постепенно разматывая бухту каната, спустился сначала на край стены, а потом — и в само капище. Все-таки быть орком очень удобно! Босые ноги легко находили опору на неровном камне, так что мне удалось пробраться в Храм практически бесшумно.

Оказавшись на полу, я замер, прислушиваясь…

Вроде все тихо. Стража — снаружи. Да и особо не напрягается небось. Те фанатики, кого я заметил в прошлый раз на площадке перед Храмом, наверняка считают этот пост чем-то вроде почетного караула.

Другое дело — сам Храм…

Когда я оказался внутри, мои нервы натянулись до предела. То же мерзостное, липкое ощущение страха, как и при появлении жабо-ментов в Междумирье. Та же мертвая, давящая тишина…

Здесь было гораздо темнее, чем наверху, стены терялись то ли в тумане, то ли в пыльной дымке. Только статуя посреди зала чуть светилась белизной мрамора. Кажется, она изображала прекрасного юношу, вознесшего над головой факел. Однако любоваться произведением древних скульпторов мне было некогда. Я выхватил лазерную указку, нареченную в другой реальности амулетом «Воплощения», и полоснул световым лучом по статуе. Одновременно мой щит вспыхнул, как автомобильная фара.

Раздавшийся вой было слышно, наверное, километров за пять.

Статуя задрожала, по мрамору пошли волны, словно каменный юноша силился покинуть постамент, и окуталась черным дымом. Однако мертвое осталось мертвым, а дым сконцентрировался в исполинскую фигуру, повторяющую очертаниями статую.

Я снова взмахнул указкой, целясь на этот раз в размытый силуэт. Миг — и он уменьшился до размеров крупного хищника. С виду — кошка с крокодильей мордой и шипастым хвостом.

Тварь взвыла и бросилась на меня.

Первый удар лапы пришелся на щит.

«Крококот» завизжал, словно коснулся раскаленной сковородки, но не отскочил, а взмыл на задние лапы, взметнулся надо мной — того и гляди обрушится всем весом.

Но я успел выхватить ятаган, проскользнул между лапами и ударил в горло. Что-то вонючее брызнуло мне на лицо, но тварь атаковала снова. И я снова уворачивался, подставляя под удары щит, крутился, как юла, и рубил, как только представлялась возможность.

Не знаю, сколько прошло времени, мне эти мгновения показались вечностью. Орочье тело двигалось само, я-человек никогда не сумел бы уходить от когтистых лап такими перекатами, так прыгать, стараясь достать противника…

Но вдруг огромный зверь замер на миг, дернулся и захрипел. Еще мгновение — и чудовище завалилось на бок, заскребло лапами.

— Маня? — прошептал я.

Мокрый нос ткнулся в щеку. Я на ощупь нашел седло, вскочил в него, растянул на себя заклинание невидимости и, прижавшись к мохнатой шее, приказал:

— А теперь — бегом отсюда!

Правда, бегом не получилось. Снизу по широким каменным ступеням уже валила толпа, и нас выручала только невидимость. Маня то сигал через головы нападающих, то сшибал их с лестницы, я успевал добавить самым настырным ятаганом по голове…

К счастью, никто ничего не успел толком понять. Фанатики по-прежнему ломились в Храм, так что, когда мы спустились до подножия лестницы, дорогу нам никто не загораживал. Стараясь не сталкиваться с бегущими, Маня в несколько прыжков пересек лагерь.

И вот мы уже мчимся по степи. Я направлял гиено-волка как можно ближе к берегу озера, туда, где, по словам мертвого мага, от буйства тонких энергий звенит воздух. Если нас станут преследовать, то вряд ли сумеют найти по следу ауры или любым другим колдовским способом. А псов на стойбище нет — проверено…

— Интересно, кто это был? — задумчиво пробормотал я, когда мы отъехали на достаточное расстояние.

«Твоя память хранит ответ», — услышал я голос в голове.

«Правда? А чего она, память, не работает?»

«Тебе надо успокоиться и вспомнить легенду, рассказанную тебе старой женщиной».

«Шерик! Ни фига себе!»

«А чего ты удивляешься? Мелкий дух получил откуда-то силу и приобрел адептов, которые могли сделать его богом».

«Действительно, похоже. Горные духи порой принимают облик хищников», — согласился я.

— Ты лучше скажи, что ты с ним сделал? — подал голос щит.

— Воплотил, — ответил я. — Долго рассказывать, но мой амулет лишает особых свойств нежить и всех существ, которые принадлежат к миру духов. На тех, кто состоит из плоти и крови, не действует, а вот на тех, чье существование поддерживается тонкими энергиями, — очень даже.

— И кто же тот великий искусник, который создал такое чудо?

В голосе Асаль-тэ-Баукира слышалось неподдельное восхищение профессионала чьей-то хорошо сделанной работой.

— Одна девушка по имени Маша.

— Ты был знаком с этой великой колдуньей в своем мире? — продолжил допрос Асаль-тэ-Баукир. — Как бы я хотел познакомиться с женщиной, способной на такое!

— Ну… на самом деле она — совсем не колдунья. Но, может быть, познакомишься…

Ненаследный принц проснулся далеко за полдень.

Я тоже выспался за все прошедшие ночи, но встал гораздо раньше, чем мой пациент. Первым делом проверил, как чувствует себя Маня. Зверь блаженствовал на солнышке. А что? Питье есть — я не лег спать, пока не наполнил водой обнаруженную еще в первый день нашего пребывания в заброшенном форте каменную колоду. А охота для невидимого гиено-волка вообще теперь не проблема.

Правда, в степи не так уж много добычи. Я ни разу не видел диких копытных. Да и откуда им тут взяться? Когда-то эта земля была пашней и лесом. Если какие-то крупные звери и жили, то они погибли после изменения климата. А потом орки стали использовать свободную территорию для выпаса овец.

Зато всякой землеройной мелочи в округе водилось с избытком. Нынешним утром Маня притащил парочку то ли кроликов, то ли сусликов. В общем, каких-то грызунов размером с кошку, светло-коричневых с черными полосками на спине. Я скептически посмотрел на испачканные в крови и пыли тушки, но все же решил взять их. Зря, что ли, мой кормилец старался? Если это едят собаки, то и орки не должны отказываться.