Человек-компьютер - Крайтон Майкл - Страница 5
- Предыдущая
- 5/61
- Следующая
Эллис обозначил точку в мозгу и начертил пунктиром концентрические круги.
— Эта электрическая «рябь» вызывает судороги. Разряд в одних участках мозга вызывает конвульсии, пену изо рта и прочее. Если фокус возбуждения находится в височной доле, как у мистера Бенсона, то возникают судороги сознания, а не тела, выражающиеся в странных мыслях и нередко в агрессивном поведении, чему предшествует характерная аура, часто в форме ощущения запахов.
Бенсон смотрел на доску, слушал, кивал.
— Как нам теперь известно благодаря работам многих исследователей, — продолжал Эллис, — припадок можно предотвратить искусственным путем, стимулируя электрическим током соответствующий участок мозга. Припадок возникает не сразу, а начинается постепенно. Этот период длится несколько секунд, а то и полминуты. Электрический стимул в этот момент предотвращает припадок.
Эллис перечеркнул концентрические круги крестнакрест, а затем быстро начертил новую схему мозга, вокруг нее нарисовал голову и снизу пририсовал шею.
— Перед нами стоят две проблемы, — продолжал он. — Во-первых: какой именно участок мозга надо стимулировать? Мы примерно знаем, что нужный нам центр расположен в миндалине, в задней части так называемой лимбической системы. Точное местоположение центра нам не известно, но мы можем решить эту задачу, вживив некоторое количество электродов в мозг больного. Завтра утром в мозг мистера Бенсона будет вживлено сорок электродов.
Эллис провел две прямые линии в мозг.
— Но тут мы сталкиваемся со второй проблемой: как определить начало припадка? Нам необходимо знать, когда именно давать прерывающий шок. К счастью, те же электроды, которые используются для шока, могут быть использованы и для оценки электрической активности мозга, а припадку неизменно предшествует характерная электрическая активность.
Эллис сделал паузу, посмотрел на Бенсона, потом перевел взгляд на аудиторию.
— Итак, мы располагаем системой обратной связи: одни и те же электроды используются для определения момента припадка и для подачи обрывающего стимула. Механизм обратной связи контролируется компьютером.
Эллис начертил квадрат на схематической шее.
— НПИО разработал компьютер, который будет следить за электрической активностью мозга больного и при фиксации начинающегося припадка посылать электрический стимул в нужный участок мозга. Этот компьютер не больше почтовой марки и весит одну десятую унции. Он будет вживлен под кожу шеи.
Ниже шеи Эллис нарисовал овал и соединил его несколькими линиями с квадратиком компьютера.
— Питание компьютер получит от плутониевой батарейки Хэндлера, которая будет вживлена под кожу плеча. Таким образом, больной не будет зависеть ни от кого и ни от чего. Батарейка гарантирует непрерывную подачу энергии в течение двадцати лет.
— Получается полная петля обратной связи, — продолжал Эллис, постукивая мелом по отдельным частям рисунка. — Мозг, от мозга к электродам, потом к компьютеру, к батарейке и обратно к мозгу. Замкнутая петля, действующая без каких-либо внешних компонентов.
Эллис повернулся к Бенсону, который слушал его с полным безразличием.
— Не хотите ли что-нибудь сказать, мистер Бенсон?
Дженет внутренне застонала. Эллис явно перегибал палку. Это было уже слишком — даже для хирурга.
— Нет, — сказал Бенсон. — Мне нечего сказать.
И зевнул.
Когда Бенсона увезли из аудитории, Дженет вышла вслед за ним. Это было не обязательно, но демонстрация могла на него плохо подействовать, а кроме того, она чувствовала себя немного виноватой из-за Эллиса.
— Ну, как вы? — спросила она.
— Я думал, это будет интересно, — заметил Бенсон.
— В каком смысле?
— Ну, вопрос рассматривался с чисто медицинской точки зрения, а я ожидал более философского подхода.
— Мы ведь практики, — сказала Дженет с улыбкой, — и подходим к этой проблеме чисто практически.
Бенсон тоже улыбнулся:
— Как Ньютон. Что может быть практичнее разрешения вопроса, почему яблоко падает на землю?
— Вы действительно считаете это философской проблемой?
Бенсон кивнул.
— Да. Как и вы, — сказал он серьезно. — Ведь в глубине души вы именно так и думаете.
Дженет остановилась, но не уходила, продолжая смотреть на Бенсона в кресле, Морриса и полицейского, которые ждали лифта. Моррис то и дело нажимал кнопку вызова с обычной своей нетерпеливой напористостью. Когда Бенсона вкатывали в лифт, он помахал Дженет, и дверцы закрылись.
Она вернулась в аудиторию.
— …совершенствуется уже десять лет, — говорил Эллис. — Разработка началась для водителей ритма сердца, где смена батареек почти ежегодно требует несложной операции. Это, конечно, обременительно и для хирурга и для больного. Атомная батарейка абсолютно надежна и имеет длительный срок действия. Если Бенсон будет жив, менять батарейку нам придется не раньше тысяча девятьсот девяностого года.
Дженет Росс тихонько прошла к своему месту в тот момент, когда был задан следующий вопрос.
— А как вы определите, какой из сорока электродов должен предотвращать припадок?
— Мы вживим все сорок электродов, — ответил Эллис, — и присоединим их к компьютеру. Но в течение суток мы не будем подключать их. Через день после операции мы с помощью радио простимулируем все электроды и таким образом установим, какие из них дают максимальный эффект. Затем эти электроды мы подключим к компьютеру с помощью дистанционного управления.
В верхнем ряду амфитеатра раздался сухой кашель и знакомый голос произнес:
— Конечно, эти технические подробности очень интересны, но, мне кажется, они уводят нас в сторону от главного.
Дженет посмотрела вверх и отыскала взглядом Мэнона. Именитому психиатру шел семьдесят пятый год, и он теперь редко бывал в клинике. Его уже давно считали старым, отошедшим от дел чудаком, который полностью утратил связь с современной наукой.
— Мне кажется, — продолжал Мэнон, — что больной страдает психозом.
— Ну, это преувеличено, — заметил Эллис.
— Возможно, — продолжал Мэнон. — Но, во всяком случае, у него наблюдаются глубокие личностные нарушения. Эти путаные сопоставления людей и машин кажутся мне достаточно тревожным признаком.
— Его болезнь подразумевает личностные нарушения, — сказал Эллис. — В недавно опубликованном исследовании Харли и его сотрудники указали, что пятьдесят процентов всех случаев височной эпилепсии сопровождаются личностными нарушениями, которые не связаны с судорожной активностью как таковой.
— Совершенно верно, — ответил Мэнон с легким раздражением в голосе. — Совершенно верно. Это часть болезни, не связанная с судорожной активностью. Но скажите, ваша операция излечит эту часть?
Дженет Росс довольно улыбнулась: Мэнон пришел к тому же выводу, что и она.
— Нет, — сказал Эллис. — Вполне возможно, что и нет.
— Другими словами, операция прекратит припадки, но не снимет бреда?
— Вполне возможно.
— Я позволю себе сказать по этому поводу несколько слов, — сказал Мэнон, хмуро глядя на Эллиса со своей высоты. — Именно такое направление мыслей у хирургов НПИО и вызывает у меня тревогу. Я не говорю лично о вас. Это общая проблема, стоящая перед всей медициной. Скажем, в отделение скорой помощи поступает больной, который пытался покончить с собой, приняв сильную дозу наркотиков. Что мы сделаем? Промоем ему желудок, отчитаем хорошенько и отпустим домой. От смерти мы его, безусловно, спасли, но не вылечили. Рано или поздно он снова попадет к нам. Промывание желудка не вылечивает депрессию. Оно помогает только от отравления наркотиками.
— Я понимаю, что вы хотите сказать, но…
— Мне хотелось бы напомнить вам о больном Л. Вы не забыли этот случай?
— По-моему, он не имеет никакого отношения к нашей теме, — сказал Эллис. В ere голосе послышалось раздражение.
— Как сказать, — ответил Мэнон. И, заметив, что многие из присутствующих с недоумением обернулись к нему, продолжал: — Случай с больным Л. произошел в нашей клинике несколько лет назад и наделал тогда много шуму. Мистеру Л. было тридцать девять лет, и он страдал двусторонним поражением почек в терминальной стадии. Хронический гломерулонефрит. Встал вопрос об операции по пересадке почек. Поскольку наши возможности в этом отношении сильно ограниченны, кандидатов на такую операцию отбирает комиссия. Психиатры, члены комиссии, высказались категорически против кандидатуры Л., так как он страдал психозом. Он был убежден, что солнце властвует над землей, и поэтому отказывался выходить днем на улицу. Мы считали, что пересадка почек в определенном смысле может оказаться напрасной. Но в конце концов его все-таки оперировали. Через полгода Л. покончил с собой. Это, разумеется, трагедия. Но суть вопроса в том, не принесли бы несколько тысяч долларов и многие часы квалифицированного труда специалистов, затраченные на пересадку, больше пользы, если бы оперировали другого больного?
- Предыдущая
- 5/61
- Следующая
