Пятая гора - Коэльо Пауло - Страница 17
- Предыдущая
- 17/33
- Следующая
Алфавит заметно облегчил торговые связи между странами. Чтобы передать мысль с помощью египетских символов, требовалось немало пространства, умения, а также глубоких познаний. Эта письменность насаждалась в завоеванных странах, но с упадком Египетского царства она утратила свое значение. Тогда как письменность Библос получала широкое распространение в мире и принималась народами независимо от влияния Финикии. Способ письма Библос, дополненный греками, пришелся по нраву купцам многих стран. Как и в древние времена, именно от купцов зависело, что останется в истории, а что исчезнет со смертью того или иного царя. Все указывало на то, что это изобретение переживет финикийских мореплавателей, царей и их обольстительных цариц, виноделов и мастеров стекольных дел и станет главным средством общения в торговом деле. — Значит, Бог не будет жить в словах? — спросила она. — Нет, он останется в них, — ответил Илия. — Но каждый человек будет отвечать перед Ним за все, что напишет. Она вынула из рукава платья глиняную табличку, на которой было что-то написано.
— Что это значит? — спросил Илия.
— Это слово означает — любовь.
Илия взял в руки табличку, не решаясь спросить, зачем она ему вручила ее. Несколько закорючек на куске глины отвечали на вопрос, зачем звезды светят в небе и зачем люди ходят по земле.
Он хотел было вернуть ей табличку, но она не взяла ее. — Я написала это для тебя. Я знаю, в чем твое предназначение. Знаю, что однажды тебе придется уйти, и ты станешь врагом моей страны, ведь ты хочешь уничтожить Иезавель. Сегодня я могу быть рядом с тобой и служить тебе опорой, чтобы ты смог исполнить свое предназначение. А завтра я, возможно, буду сражаться против тебя, ведь кровь Иезавели — это и кровь моей родины. Слово, которое ты сейчас держишь в руках, исполнено тайны. Никто не знает, что оно пробуждает в сердце женщины, никто, даже пророки, которые разговаривают с Богом.
— Мне знакомо слово, которое ты написала, — сказал Илия, опустив табличку. — Я борюсь с ним день и ночь, ибо, хотя я не знаю, что оно пробуждает в сердце женщины, мне известно, что оно может сделать с мужчиной. Я чувствую в себе мужество, чтобы бороться с царем Израиля, царевной Сидонской, советом Акбара, но одно это слово «любовь» вызывает во мне трепет. Прежде чем ты написала это слово на табличке, твои глаза уже сказали это моему сердцу. Они погрузились в молчание. Смерть ассирийца, волнения в городе, ожидание повеления Бога. Но слово, написанное ею, было важнее всего.
Илия взял ее за руку. Так, взявшись за руки, они сидели вместе до тех пор, пока солнце не спряталось за Пятой Горой.
— Спасибо тебе, — сказала она на обратном пути. — Мне давно хотелось провести вечер с тобой. Когда они пришли в дом, Илию поджидал посланник наместника. Он велел Илие немедленно идти во дворец.
— Трусостью ты отплатил мне за мою поддержку, — сказал наместник. — Как я должен поступить с тобой? — Я не проживу ни минуты больше, чем того хочет Господь, — ответил Илия. — Но это решать только Ему. Наместник поразился смелости Илии.
— Я могу приказать сейчас же отрубить тебе голову. Или протащить по улицам, говоря, что ты навлек проклятье на наш народ, — сказал он. — И ничего не сможет сделать твой Единый Бог.
— Чему быть, того не миновать. Но я хочу, чтобы ты знал, что я не прятался. Стража военачальника преградила мне путь. Военачальник хочет войны и сделает все, чтобы она началась.
Наместник решил не терять больше времени на бесполезный разговор. Он хотел объяснить свой план израильскому пророку.
— К войне стремится вовсе не военачальник. Как человек опытный в военном деле, он понимает, что его войско уступает вражескому числом и опытом и будет им наголову разбито. Как человек чести, он знает, что рискует опозорить этим поступком своих потомков. Но гордость и тщеславие ожесточили его сердце. Он думает, что враг объят страхом. Он не знает, что ассирийские воины хорошо обучены. Как только они поступают на военную службу, они первым делом сажают дерево. Каждый день они прыгают над тем местом, где посажено семя. Семя превращается в росток, и они прыгают над ним. Росток превращается в деревцо, а они продолжают свои прыжки. Им это нисколько не надоедает, они не считают, что это пустая трата времени. Постепенно дерево растет, и воины прыгают все выше. Они серьезно и терпеливо готовятся к препятствиям.
Обычно они хорошо знают соперника. За нами они наблюдают уже несколько месяцев.
Илия прервал наместника.
— Кому же выгодна война?
— Жрецу. Я понял это во время суда над ассирийским пленником.
— Зачем ему это нужно?
— Не знаю. Но он довольно ловко сумел убедить в этом военачальника и народ. Теперь на его стороне весь город, и я вижу только один выход из этого сложного положения. Он выдержал долгую паузу и пристально посмотрел в глаза израильтянину:
— Ты.
Наместник принялся расхаживать взад-вперед. Он заговорил быстро, и в его голосе слышалось волнение. — Купцы тоже стремятся к миру, но они ничего не могут сделать. И потом, они уже достаточно обогатились и могут переселиться в другой город или подождать, пока завоеватели начнут покупать их товары. Остальной народ потерял разум и требует, чтобы мы шли в наступление на гораздо более многочисленное войско врага. Только чудо может переубедить их. Илия насторожился.
— Чудо?
— Ты воскресил мальчика, которого уже успела забрать смерть. Ты помог этому народу обрести свой путь, и, хотя ты — чужеземец, тебя любят все.
— Так было до сегодняшнего утра, — сказал Илия. — Но теперь все изменилось. Любого человека, который призывает к миру, назовут предателем.
— Я не хочу, чтобы ты призывал к миру. Я хочу, чтобы ты совершил великое чудо, такое, как воскрешение ребенка. Тогда ты скажешь людям, что мир — это все, что им остается, и они тебя послушают. А жрец полностью лишится своей власти.
Они помолчали. Наместник продолжил:
— Я хочу договориться с тобой. Если ты сделаешь то, о чем я тебя прошу, в Акбаре воцарится вера в Единого Бога. Ты совершишь дело, угодное Тому, кому служишь, а я смогу договориться об условиях мира.
Придя в дом, Илия поднялся в свою комнату. Сейчас он может сделать то, что было недоступно ни одному пророку — обратить финикийский город в израильскую веру. Это был бы самый жестокий удар для Иезавели — расплата за все зло, которое она причинила его стране.
Предложение наместника взволновало его. Он решил было разбудить спавшую внизу вдову, но передумал. Ей, скорее всего, снился сейчас прекрасный вечер, который они провели вдвоем. Он призвал своего ангела, и тот явился. — Ты слышал предложение наместника, — сказал Илия. — Это единственная возможность.
— Нет ничего, что было бы единственной возможностью, — ответил ангел. — Господь дает людям много возможностей. Кроме того, вспомни, что было сказано: тебе нельзя творить новых чудес до тех пор, пока ты не вернешься в лоно родной земли.
Илия опустил голову. В этот миг возник ангел Господень, и ангел-хранитель умолк. И сказал ангел Господень:
"Вот твое следующее чудо: Ты соберешь весь народ у горы. С одной стороны горы вели возвести жертвенник Ваалу и дать одного тельца. С другой стороны ты возведешь жертвенник во имя Господа Бога Твоего и на него также возложишь тельца.
И скажешь пророкам Вааловым: призовите имя бога вашего, а я призову имя Господа, Бога моего. Дай им призвать своего бога прежде, пусть они молятся и призывают имя Ваала от утра до полудня, чтобы тот спустился и принял дары.
Они станут кричать громким голосом, и колоть себя копьями, и просить, чтобы бог принял тельца, но ничего не случится.
Когда они утомятся, ты наполнишь четыре ведра воды и выльешь на тельца. Потом повторишь это, и сделаешь то же в третий раз. И скажешь Богу Авраамову, Исаакову и Израилеву, чтобы он явил всем Свою силу.
В этот миг ниспадет огонь Господень и пожрет всесожжение».
Илия упал на колени и воздал хвалу Господу. — Но это чудо, — продолжал ангел, — можно совершить только один раз в жизни. Выбирай, хочешь ли ты совершить его здесь, чтобы предотвратить сражение, или же на своей земле, чтобы избавить свой народ от Иезавели. И ангел Господень исчез.
- Предыдущая
- 17/33
- Следующая
