Наследник Виссавии (СИ) - Алмазная Анна - Страница 23

   А дальше - тускло освященные, узкие коридоры, шелест подола хитона, скрепленного на талии широким, в ладонь, поясом. Стук крови в висках, невесть откуда появившаяся резь в желудке, и неожиданная тошнота от витающего в воздухе горьковатого запаха целительной магии.

   Рука Лана нащупала позолоченную ручку нужной его двери, и за спиной раздался тихий голос:

   - Ты ведь ждал меня, не так ли? Тебя предупреждали о моем приходе? Так почему ты столь взволнован...

   - Я не знаю, - выдохнул Лан, и тотчас понял, что совершил ошибку. Не опроверг, не ушел от ответа, а выдал себя и Арама всего несколькими словами.

   - Я знаю, - ответил наследник. - Открывай дверь, Лан. Покажи мне то, что вы хотели мне показать. Постарайся мне объяснить... ведь за этим мы здесь?

   Дверь почему-то не хотела открываться. Тихий смешок, рука в белоснежной перчатке легка на ручку двери рядом с ладонью Лана, почти касаясь ее пальцами, нажала, легко потянула створку на себя. И дверь, повинуясь, отворилась.

   Лана почему-то пробила дрожь.

   За дверью - знакомая клетка-комната. Плотно задернутые шторы, мерцающий неровно огонек в зеленом светильнике, стол у окна, и узкая кровать у противоположной от двери стены. На кровати - неподвижное, тщательно зафиксированное широкими ремнями тело.

   - Я предупреждал, что зрелище не будет приятным, - сказал Лан.

   - Для меня сейчас любое зрелище одинаково неприятно, - ответил Нериан. - Потому что я его не вижу.

   - Прости, наследник, не хотел тебя обидеть.

   - Думаешь, меня способна обидеть подобная мелочь?

   Голос был холодным, но таящим в себе бурлящую силу, как вода в горной речке. И Лан вновь сглотнул, понимая, что впервые в жизни не знает, ни что сказать, ни что сделать. Он не понимал наследника. И это был первый человек, которого он хотел всей душой понять, а не мог.

   Лежавшая на кровати женщина рванулась в ремнях. На ее высохшей шее проступили жилы, тонкие губы растянулись в безумной улыбке. Она засмеялась, страшно, бесшумно, запрокинув голову и одарила стоявших за спиной Лана сыновей отчаянным, полным мольбы взглядом:

   - Дай мне умереть... прошу...

   Дериан судорожно вздохнул. Выразительные глаза Рэна вдруг потеплели сочувствием. Наверное, хранитель смерти хочет "помочь" матери, наверное, с радостью проводил бы ее за грань, а не мучил... но только боги решают, когда человеку уйти. И целители будут бороться за Ериану до последнего.

   - Что ты мне хотел сказать? - тихо спросил Нериан, делая шаг к кровати.

   - Ты обвинял старшего целителя в том, что мы не всем помогаем. Мы хотели объяснить... - губы выдавливали заранее подготовленные слова, но голос дрожал.

   Впервые в жизни Лан говорил, а его, казалось, и не слушали - наследник подошел к кровати и присев на корточки в ее головах, пропустил седые волосы больной сквозь пальцы, все так же задумчиво улыбаясь. Ериана перестала смеяться, вдруг застыла, и безумные глаза ее потеплели от невесть откуда взявшегося счастья. Так легко... одно прикосновение и нет боли? Лан смотрел и глазам не мог поверить. Рэн, судя по его лицу - тоже.

   - Продолжай, - приказал наследник. - Я слушаю.

   - Тебе ведь не нужны глаза, чтобы увидеть, что происходит с матерью твоих друзей? - тщательно продуманные слова, в которых нет смысла. Лан видел, что нет, но все равно продолжал говорить. - Ты ведь способен ощутить ее страдания? Страдания целительницы, которая помогла нечистому...

   - Вы не помогаете тем, кого считаете недостойными, потому что боитесь сами запачкаться? - ровным тоном спросил наследник.

   Лан опешил. Такого вопроса он не ожидал. Вернее, так поставленного вопроса.

   - Это не совсем так... - выдавил он. - Потому что... мы не можем помочь...

   - Или потому что не умеете помочь?

   - Наследник... - почувствовал себя задетым Лан, - мы поколениями выращивали опытных целителей. Наши хранители дара не покладая рук ищут новые способы...

   - А зачем?

   - За каждое исцеление мы просим о молитве нашей богине, о благодарности. Виссавия живет этой благодарностью, черпает из нее силу. Наши целители - наше самое большое сокровище. Именно они позволяют нам, на самом деле, выживать.

   - И, тем не менее, вы помогаете далеко не всем? - вмешался в разговор Рэн. - Много веков ищите и не можете найти выхода? Или просто вас и так все устраивает?

   - Я не думаю, что теперь время тебе говорить, - ответил Лан, не понимая, как хранитель смерти вообще посмел отозваться.

   - Я думаю, что услышал достаточно. От тебя, Лан, - поднял на Лана насмешливый взгляд мальчишка. - А теперь я хочу выслушать тебя... целитель судеб.

   - Ну тогда слушай... Рэми.

   Лан внимательно пригляделся к Рэну и разозлился сам на себя, не понимая, как можно было быть столь слепым? Как можно было сквозь темную ауру хранителя смерти не различить врущийся наружу чистый, белоснежный свет?

   - Наследник... - прошептал он...

   - Я тебя услышал Лан. Позволь теперь говорить другим.

   Рэми просто хотел не пропустить ни единой мелочи, а все оказалось не столь простым.

   Он вдруг пошатнулся, и мир сначала поплыл перед глазами, потом пустился в пляс и вдруг замер.

   Знакомая до последней черточки комната, в которой Рэми провел уже столько дней, теперь казалась другой. Тело, в котором находился Рэми, было немного ниже ростом, но даже это "немного" неуловимо изменило привычные очертания покоев, пробудило в душе легкую тревогу. Будто что-то было не так.

   Все было не так. Рэн обладал более острым зрением, и мебель вокруг приобрела вдруг новые мелочи, которых Рэми раньше в упор не замечал. Например, едва видный рисунок трещин на камне колонн, царапина на ножке кровати, вышитое одеяло, на котором вместо привычного узора, проступили вдруг явственно невидимые раннее отдельные стежки.

   Но через миг сознание Рэми перестало цепляться за мелочи, и его заняло нечто более важное - аура хранителя смерти, окружавшая тело темным коконом, была для Рэми невыносимой. На миг перехватило дыхание и казалось, что мятежная душа не выдержит, вот-вот рванет наружу, туда, где нет этого черного, клубящегося тумана, как вдруг проснувшаяся внутри сила залила все внутри холодным покоем. Рэми смог разогнуться, вдохнуть глубоко воздух с кисловатым запахом эльзира и пряным - только что примененной магии. И заметить, наконец-то, что плохо далеко не только ему.

   - Сядь, - приказал он, не веря, что сам себя видит со стороны. И злясь на Рэна, что тот обрядил его тело в белоснежные тряпки рода вождя. Упрям хранитель смерти, но по-глупому упрям. - Сейчас пройдет...

   - Тяжело... - стонал Рэн. - Он... он просится наружу.

   - Целитель судеб тебе не враг, - тихо ответил Рэми. Собственный голос резал слух непривычным звучанием. - Он просто любопытен. Убедится, что ты занял мое тело по моему приказу и успокоится...

   - Рэми... - рука Рэна до боли сжала ладонь. - Понимаю, как тебе было тяжело.

   - Да ничего ты не понимаешь, - мягко ответил Рэми. - Я притупил большую часть своей силы, заставил ее заснуть, так что ты ничего не понимаешь. А теперь поднимайся. Пойдем навестим... целителей душ.

   Рэми сознательно окутал тело Рэна плотным черным коконом, скрывая исходящее от собственной души сияние. Ему хотелось понаблюдать за целителями душ со стороны, не давая им раньше времени заподозрить подвоха.

   Все пошло как по маслу. Они вошли в переход и вышли в этом странном, по мнению Рэми, слишком громоздким и чем-то угрожающем коридоре. Дериан мигом увлекся рунами на каменных стенах, рука Рэна сжала плечо, возвращая к реальности, и Рэми вдруг понял, что их не хотят пустить дальше.

   Впрочем, Рэн неплохо справился со своей ролью. Даже слишком неплохо, и у Рэми еще тогда закралось подозрение, что тут никак не обошлось без целителя судеб.

   Подозрение все более крепло, пока они поднимались наверх. Хотя рука Рэна все еще и покоилась на плече Рэми, но Рэн в теле Рэми уверенно шел сам, слишком уверенно. Даже хранитель смерти не смог бы так быстро свыкнуться с темнотой, так спокойно пройти по ступенькам, ни разу не споткнувшись, ни разу не задумавшись, куда поставить ногу.