Дворец полуночи - Сафон Карлос Руис - Страница 23
- Предыдущая
- 23/49
- Следующая
— Во-первых, необходимо разузнать все, что можно, о трагедии на Джитерс Гейт и об инженере, — начала Изобель.
— Я могу это сделать, — вызвался Сет. — В библиотеке Индийского музея должны храниться газетные статьи того времени. Возможно, есть книги.
— Сет прав, — согласился Сирах. — Пожар на Джитерс Гейт наверняка получил широкий резонанс в те дни. Многие люди помнят его. Существуют документы по тому делу. Бог знает где, но они существуют.
— Следовательно, их нужно найти, — твердо сказала Изобель. — Они могут стать отправной точкой.
— Я помогу, — пообещал Майкл.
Изобель кивнула.
— Мы должны узнать все об инженере, его жизни, а также о сказочном доме, который находится где-то неподалеку, — продолжала Изобель. — Может, проследив его жизненный путь, мы нападем на след убийцы.
— Мы поищем дом, — предложил Сирах, указывая на себя и Рошана.
— Если он еще стоит, мы его найдем, — поддержал Рошан.
— Ладно, только не вздумайте в него забраться, — предупредила Изобель.
— Не волнуйся, — успокоил ее Рошан, показав пустые руки.
— А я? Что мне сделать? — спросил Йен, который не мог придумать себе занятия по своим способностям так же легко, как это сделали другие ребята.
— А ты останешься с Беном и Шири, — распорядилась Изобель. — Нетрудно догадаться, что Бену начнут приходить в голову дикие идеи каждые десять минут. Будь рядом и следи, чтобы он не наделал глупостей. Им с Шири не стоит бродить по улицам.
Йен кивнул, понимая, что его задача самая трудная из всех, порученных Изобель.
— Встречаемся во Дворце полуночи на закате, — подвела итог Изобель. — Вопросы есть?
Мальчики переглянулись и покачали головой.
— Хорошо. Вперед, — скомандовала Изобель.
Сет, Майкл, Рошан и Сирах отбыли без проволочек, намереваясь непременно выполнить свои задания. Изобель молча стояла с Йеном и смотрела, как они удаляются, окруженные дрожащим маревом, поднимавшимся от пыльных улиц, раскаленных солнцем.
— Изобель, а что собираешься предпринять ты? — спросил Йен.
Изобель повернулась к нему с загадочной улыбкой.
— Есть у меня одна идея, — сказала она.
— Меня пугают твои идеи не меньше землетрясений, — отозвался Йен. — Что ты задумала?
— Не беспокойся, Йен, — промурлыкала Изобель.
— Когда ты так говоришь, я начинаю беспокоиться вдвойне, — ответил Йен.
— Возможно, я не успею во Дворец к закату, — предупредила Изобель. — Если я не вернусь, поступай по своему усмотрению. Ты всегда знаешь, что надо делать, Йен.
Мальчик вздохнул, испытывая нарастающее беспокойство. Ему не нравилась таинственность подруги и странный блеск ее глаз.
— Изобель, посмотри на меня, — велел он. Девочка послушалась. — Что бы ты ни придумала, выброси это из головы.
— Я буду осторожна, Йен, — пообещала она, улыбаясь.
Но Йену было не до улыбок.
— Не делай ничего, чего не стал бы делать я, — взмолился он.
Изобель рассмеялась.
— Я сделаю только одну вещь, на которую ты не осмелился бы никогда, — пробормотала она.
Йен растерянно посмотрел на нее, не понимая, что она хочет сказать. Все с тем же загадочным блеском в глазах Изобель шагнула к Йену и ласково поцеловала его в губы, едва к ним прикоснувшись.
— Береги себя, Йен, — прошептала она ему на ухо. — И не питай напрасных иллюзий.
Изобель поцеловала его в первый раз, и глядя, как она уходит, пробираясь сквозь заросли кустарника, Йен не мог отделаться от внезапного и необъяснимого страха, что этот поцелуй, возможно, окажется и последним.
Прошел почти целый час прежде, чем Бен и Шири показались из дома с каменными лицами, но необыкновенно спокойные. Ариами все это время просидела в одиночестве под навесом, игнорируя попытки Йена завязать беседу. Шири приблизилась к бабушке и села рядом с ней. Бен направился прямиком к Йену.
— Где все? — спросил он.
— Мы решили, что имеет смысл разузнать что-нибудь об этом типе, Джавахале, — объяснил Йен.
— А ты остался за няньку? — пошутил Бен, хотя его наигранно веселый тон не мог обмануть друга.
— Что-то вроде. Ты в порядке? — поинтересовался Йен, кивнув в сторону Шири.
Бен наклонил голову.
— Сбит с толку, пожалуй, — ответил он наконец. — Ненавижу сюрпризы.
— Изобель сказала, что вам с Шири лучше тут не болтаться. И я думаю, что она права.
— Изобель всегда права, если только не ругается со мной, — сказал Бен. — Но и я не считаю, что тут мы в безопасности. Хотя дом пустовал больше пятнадцати лет, он все еще является семейной собственностью. Хотя в приюте Св. Патрика тоже неспокойно, как мы поняли.
— Думаю, нам лучше отправиться во Дворец и там подождать остальных, — предложил Йен.
— Таков план Изобель? — усмехнулся Бен.
— Догадайся.
— А сама она куда пошла?
— Не захотела говорить.
— Одна из ее идей? — встревоженно уточнил Бен.
Йен подтвердил, и Бен обреченно вздохнул.
— Да поможет нам Бог, — сказал он, хлопнув друга по плечу. — Пойду поговорю с дамами.
Повернув голову, Йен посмотрел на Ариами Бозе и Шири. Пожилая женщина, похоже, горячо спорила с внучкой. Бен с Йеном переглянулись.
— Подозреваю, что старуха не отказалась от планов выехать завтра в Бомбей, — прокомментировал Бен.
— Поедешь с ними?
— Я вообще не собираюсь уезжать из этого города. Особенно теперь.
Друзья понаблюдали пару минут за развитием дискуссии, наконец Бен направился к бабушке с внучкой.
— Подожди здесь, — тихо попросил он.
Ариами Бозе вновь скрылась в доме, оставив Бена с Шири вдвоем на пороге. Лицо Шири полыхало от ярости, и Бен решил дать ей возможность заговорить первой. Когда девочка обрела дар речи, голос ее дрожал от гнева и отчаяния. Она судорожно сцепила руки.
— Она говорит, что мы уезжаем завтра, и это не обсуждается, — пожаловалась Шири. — По ее мнению, тебе тоже нужно ехать с нами, но она не может тебя заставить.
— Наверное, она считает, что так будет лучше для тебя.
— А ты так не думаешь?
— Я бы солгал, если бы ответил «нет», — признался Бен.
— Я всю жизнь убегаю. Из города в город. На поездах, кораблях, повозках. У меня не было ни настоящего дома, ни друзей, ничего, что я вспоминала бы как свое, — сказала Шири. — Я устала, Бен. Я не могу бежать дальше от того, кого даже не знаю.
Брат и сестра молча посмотрели друг на друга.
— Она старая женщина, Бен. Она боится, поскольку жизнь ее на исходе, и она не чувствует в себе сил защищать нас впредь, — добавила девочка. — Она желает нам добра, но бегство больше не поможет. К чему нам садиться на поезд до Бомбея? Чтобы сойти на какой-нибудь станции под другим именем? Чтобы выпрашивать ночлег в первом попавшемся селении, понимая, что на следующий день придется снова пуститься в бегство?
— Ты говорила это Ариами? — спросил Бен.
— Она не слушает. Но на сей раз я не намерена скрываться. Тут мой дом, город отца, и здесь я останусь. Если тот человек придет за мной, я разобью ему лицо. Если мне суждено умереть от его руки, пусть он убьет меня. Но если мне суждено остаться в живых, я не хочу провести свои дни в бесконечном бегстве и благодарить богов за то, что вижу солнце. Ты поможешь мне, Бен?
— Конечно, — ответил мальчик.
Шири обняла его и вытерла глаза концом своего белого покрывала.
— Знаешь, Бен, — промолвила она, — вчера ночью в том старом заброшенном доме, вашем Дворце полуночи, когда я рассказывала твоим друзьям свою историю, то думала, что у меня никогда не было детства, как у других ребят. Я выросла среди стариков, среди страха и лжи. Меня окружали только бродяги и путешественники. Я помню, как придумывала невидимых друзей и часами разговаривала с ними в залах ожидания на вокзалах и в повозках. Взрослые смотрели на меня и улыбались. По их мнению, девочка, которая разговаривает сама с собой — умилительное зрелище. Но ведь это не так, Бен. Нет ничего хорошего в одиночестве, ни в детстве, ни в старости. Много лет я задавалась вопросом, как живут другие дети, снятся ли им те же кошмары, что и мне, и чувствуют ли они себя такими же несчастными, как я. Кто утверждает, что детство — самая счастливая пора жизни, или лжец, или дурак.
- Предыдущая
- 23/49
- Следующая
