Испания. Горы, херес и сиеста - Эванс Полли - Страница 36
- Предыдущая
- 36/65
- Следующая
Она лежала на дороге в форме буквы «S». Длиной она была четыре фута, а толщиной как мое запястье.
— А-а-а-а! — завизжала я.
Мои корзинки повалились влево, я сама понеслась в другую сторону. Вырулив прямо на проезжую часть, на встречную полосу, я в итоге с грохотом упала с велосипеда на дорогу.
Змея же не двигалась. Странно, подумала я. И тут поняла, что это вовсе не змея, а кусок старой резины. Он просто валялся на дороге.
Но страх еще какое-то время не отпускал меня, ведь в азиатских странах змеи — это обычное дело. Я пыталась успокоиться усилием воли, но мне это не удавалось. Интересно, а как психоаналитики объясняют подобные состояния вследствие галлюцинаций? Когда-то давно врачи считали, что истерия — это процесс, связанный с импульсами, поступающими из матки в головной мозг. В давние времена полагали, что это случалось с женщинами, воздерживающимися от половой жизни. Что же они тогда сказали бы обо мне в данном случае?
Козы, пасущиеся неподалеку, удивленно посмотрели на меня, когда я упала с велосипеда. Слава богу, что здесь больше никого не было видно! Я робко смахнула пыль и грязь, прилипшую к ногам. Убедившись, что мои царапины не опасны для жизни, я уселась на велосипед и помчалась дальше с такой скоростью, что у меня даже в ушах засвистело. Я решила, что никто и никогда не узнает об этом инциденте и о моем беспокойстве по поводу того, что происходит в матке во время истерии.
Я продолжала мчаться на огромной скорости, чтобы засветло добраться до следующего пункта моего маршрута, которым был населенный пункт под названием Альхама-де-Гранада и где я не собиралась задерживаться надолго. Я уже знала, что там не самые лучшие условия проживания. Об этом меня предупредили в туристической фирме: «Да, это не лучшее место в Испании, с одним-единственным однозвездочным отелем, где по непонятным причинам все номера всегда заняты. К тому же за ночь здесь надо платить двенадцать евро». Я приготовилась к самому худшему.
Как показывал мой опыт, бояться того, что я доберусь до Альхама-де-Гранада слишком быстро, не было никаких оснований. Когда двигаешься очень долго по хорошей дороге, обязательно жди подвоха. Проехав десять километров, я оказалась в Лачар, откуда мне даже пришлось следовать по тоннелю, проложенному под автомагистралью. Взглянув на карту, я посчитала, что коротенькую и узкую дорогу к тоннелю прямо под загазованным шестиполосным шоссе будет преодолеть совсем несложно. А затем я предполагала оказаться на другой стороне этой же самой дороги, чего не произошло. Вместо этого я попала на круговую одностороннюю транспортную развязку. Мне ничего не оставалось делать, как поехать по сильно разбитой дороге, на которой к тому же не было никаких дорожных указателей. Вместо этого я увидела какую-то тоненькую, маленькую и высохшую штуковину, показывающую предположительно в сторону автомагистрали.
Асфальт находился в запущенном состоянии: одни трещины и ямы. Да, это явно не новая автомагистраль. Я слезла с велосипеда и побрела по гальке, перепрыгивая через ямы. Постепенно меня охватило отчаяние: я была совсем одна на разбитой дороге. Вокруг ни души. Не у кого даже спросить, куда ехать дальше.
Однако через несколько минут вдалеке я увидела идущего мне навстречу одинокого пожилого мужчину. Он был весь сморщенный, с ввалившимися, покрасневшими глазами и удивительно походил на дорогу, по которой я шла. Он гнал перед собой маленькое стадо тощих и голодных коз. Рядом с ним ковыляла старая собака. Сам же мужчина, одетый в грязное и тонкое пальто, прихрамывал.
— Простите, — обратилась я к нему, когда он и собака поравнялись со мной.
Ни он, ни собака даже глазом не моргнули.
— Простите, — громко повторила я.
Старик поднял слезящиеся глаза и вздрогнул. Из его приоткрытого рта торчало всего три гнилых и очень больших зуба. Все это выглядело довольно странно.
— Эта дорога ведет в Пеньюэлас?! — крикнула я.
Старик в ужасе прищурил глаза, от которых лучиками отходили морщинки. Я сделала глубокий вдох и заорала во всю глотку:
— В ПЕНЬЮЭЛАС?!!
Старик вздрогнул от неожиданности.
— Да, да, — спокойно сказал он и, подняв старую морщинистую руку, добавил: — Это там.
Но он даже не удосужился предупредить меня, что через сто метров дорога перейдет в наполовину разбитый участок трассы. На велосипеде здесь ехать было просто невозможно, а вот для старика с его козами это не представляло никаких проблем. В итоге я слезла с велосипеда и снова пошла пешком по камням. Потом мне пришлось тащить велосипед и свой багаж на себе, карабкаясь вверх. Оказавшись на вершине, я поняла, что стою на обочине шоссе. Пеньюэлас, к моему сожалению, был на его противоположной стороне. А чтобы туда добраться, мне снова пришлось карабкаться по склонам и только потом перейти через дорогу по мосту. Ровные трассы, по которым я ехала в начале дня, закончились. Меня ждали извилистые подъемы и спуски, перемежающиеся оливковыми рощами. Ветви деревьев никли к земле под тяжестью переспелых плодов. Они занимали такое большое пространство, что охватить их одним взглядом было невозможно. Оливковые деревья стояли так плотно, что образовывали бесконечно тянущуюся изгородь, состоящую из темно-зеленых точек на желтом фоне. Поначалу я двигалась как по волнам. Но потом ехать становилось все труднее и труднее. За одним подъемом шел другой, как и оливковые рощи, которые не собирались заканчиваться. Они, как я, то поднимались на холмы, то, словно утопая в волнах, падали вниз. И так до бесконечности.
Эти оливковые рощи появились здесь очень давно, ведь деревья могут расти более тысячи лет. Чего только они не повидали на своем веку! Может быть, самые первые плоды появились на них еще во времена арабов. Я представила, как смуглые юноши в тюрбанах с помощью длинных шестов сбрасывали спелые плоды на землю. Возможно даже, что эти оливы помнят христиан, пришедших с севера, чтобы сразиться с маврами.
Хотя оливковые деревья стали выращивать на Пиренейском полуострове задолго до появления здесь мавров. Впервые оливы высадили римляне. А теперь Испания — самый крупный производитель оливкового масла. На сухих и пыльных холмах произрастают двести девяносто два миллиона оливковых деревьев. Большинство растет в Андалусии. В урожайные годы количество производимого оливкового масла доходит до миллиона тонн. Часть масла экспортируется, но б о льшая часть остается в Испании, ведь испанцы не просто любят этот продукт, а обожают его. Согласно данным Международного совета по производству оливкового масла, в среднем каждый испанец ежегодно употребляет почти четырнадцать килограммов этого продукта. Испанцы используют его для заправки салатов, добавляя немного уксуса. На оливковом масле они жарят практически все, даже хлеб, а также его используют при выпекании хлеба и булочек.
Конечно, оливки едят и в консервированном виде, как закуску к вину или к пиву, или просто так, после вечерней прогулки. Странно, почему испанцы не живут вечно, ведь оливковое масло как нельзя лучше способствует долголетию. Говорят, что оно снижает уровень холестерина в крови, а еще содержит антиоксиданты и витамины A, D, E и K. Полезные вещества в оливковом масле способствуют усвоению минеральных веществ. Кроме того, оно благоприятно воздействует на пищеварение: нормализует кислотность и даже помогает заживлению язв. Также оливковое масло избавляет от запора, благоприятно влияя на работу поджелудочной железы, печени и желчного пузыря. Оно укрепляет кости и улучшает состояние кожи. От него напрямую зависят ваше здоровье и красота. Все было бы хорошо, если бы не одно «но»: оно очень калорийное! Так что следите за своей фигурой!
Что касается меня, то моей фигуре ничего не грозит. Все дело в велосипеде: постоянные подъемы в гору помогли бы мне сжечь лишние калории. В этой части Испании горы не такие высокие, как Пиренеи, но их склоны гораздо более отвесные. Когда молочная кислота начинала действовать на мышцы, я слезала с велосипеда и поднималась вверх пешком. Здесь это случалось гораздо чаще, чем в Пиренеях.
- Предыдущая
- 36/65
- Следующая
