Испания. Горы, херес и сиеста - Эванс Полли - Страница 33
- Предыдущая
- 33/65
- Следующая
Стоя на светофоре, я задала тот же самый вопрос велосипедисту, которому было лет шестьдесят. Он же просто подумал, что я сумасшедшая, и не стал вообще ничего говорить.
— Hostia! — воскликнул он.
(По-испански это ругательство: «Вот черт!» Но изначально это слово обозначало хлеб для причащения или тело Христово. Теперь же утратило свое исходное значение.)
А потом добавил:
— До Пампанейры как минимум восемьдесят километров.
Когда зажегся зеленый свет, он тронулся с места, ежесекундно теряя управление велосипедом. На велосипедисте были специальные очки, года этак 1960-го, а из-под майки и велосипедок из лайкры выпирал огромный живот.
Я решила задать интересующий меня вопрос пожилым мужчинам, сидевшим на скамейке в парке в шерстяных кофтах на пуговицах и без воротников. Они обсуждали тактику игры в боулинг. Из их объяснения я не поняла ни единого слова, так как они что-то прошамкали своими беззубыми ртами, при этом энергично размахивая палками и указывая на горы. Проплутав некоторое время по двум странным извилистым дорогам, я оказалась на той самой дороге, о которой они говорили. Там я обнаружила группу велосипедистов в полной экипировке, выехавших на воскресную прогулку. Они двигались по длинной ровной автомагистрали, где не было ни одной машины. Я же крутила педали мимо оливковых рощ с черными и зелеными плодами, мимо гранатовых садов и крошечных белых деревушек среди заснеженных гор Сьерра-Невады.
Не проехав еще и пятидесяти километров, я поняла, что совершила ужасную ошибку — обогнала другого велосипедиста. Одет он был лучше меня, в ярко-зеленые велосипедки из лайкры и бело-зеленую майку с названием баскетбольной команды: «Каха Рурал».
Кроме того, он оказался мужчиной, хотя и не особо сильным.
— Привет! — крикнула я ему по-испански, когда он начал взбираться вверх по склону.
Похоже, в его лице я оскорбила домашнюю ветчину, приготовленную его мамой.
Сеньор с трудом крутил педали и очень сильно напрягал каждую мышцу, щедро откормленную тортильей, чтобы держаться со мной вровень.
— Откуда вы и куда так спешите? — спросил он, тщетно пытаясь восстановить дыхание.
Что я могла ему ответить? На самом деле я никуда не спешила, поскольку убедилась, что стала профессионалом и что за время моего пребывания в Пиренеях моя четырехглавая мышца окрепла. Я решила проявить благоразумие и, сбавив скорость, поехала позади него, сказав, что направляюсь в Пампанейру.
— В Пампанейру? — поперхнулся он. — Hostia!Но для этого надо преодолеть двадцать километров, причем все время в гору!
Сказав это, он для наглядности поднял руку вверх. В этот момент я поняла, что испанцы склонны многое преувеличивать. Я сладко улыбнулась и подумала: эх вы, мужчина, да еще живущий в горах! А вот я, простая девушка, покорила вершину Котефабло, добралась до Наварры и одолела Пиренеи. Не важно, что, когда я достигла вершины, мои ноги тряслись и напоминали фланиз сладкого крема. Я не буду рассказывать вам об этом, все равно вы не собираетесь забираться так высоко.
Первые десять километров пути из тех двадцати оказались просто замечательными. Мой путь пролегал по горным долинам. Несколько раз мне пришлось проезжать по каменным мостикам над скалистыми узкими ущельями. Я добралась до небольшого, но крутого холма довольно быстро, как говорится, на одном дыхании.
Затем выпила колы, пополнив запасы сахара и жиров, а потом в одном местном ресторанчике, окруженном цветами, поела чипсов. Единственное, что меня удивило, так это полное отсутствие велосипедистов. Я сделала вывод, что если они здесь и есть, то их очень мало. И скорее всего это профессиональные велогонщики.
Белые домики Пампанейры, находящиеся высоко в горах, совсем не изменились. На их окнах, как и раньше, висели ящики для цветов: казалось, бегонии и герань вот-вот соскользнут в пропасть. В самой Пампанейре оказалось очень много уличных торговцев. Здесь в основном продавали изделия ручной работы: ковры с длинным ворсом, напоминающие нестриженую овцу, давно вышедшую из моды обувь, дешевые картины на темы из жизни деревни, а еще овощи, фрукты, хлеб, джем и, конечно, как и везде, керамические изделия, а также пикантные сыры с резким запахом, помогающие отпугивать соседей, торгующих рядом.
Как выяснилось, сегодня в Пампанейре открылась ярмарка прикладного искусства. Многие прибыли сюда, пройдя почти сто километров.
Публика здесь была самая разная: хиппи, фанаты книги «Автостопом по Галактике» Дугласа Адамса, местные жители с детьми, выехавшие на пикник. Они, видимо, делали это нечасто, и потому их дети выглядели чересчур возбужденными. Всего я насчитала семей пять. Затем я увидела туристов, их было человек сто. Они, как и я, приехали из-за границы, чтобы посетить места, связанные с Джеральдом Бренаном и Крисом Стюартом.
Мне показалось, что оставлять без внимания дорогой моему сердцу светло-зеленый дорожный велосипед, да еще в пятидесяти метрах от себя, небезопасно, и только после того, как я заблокировала колеса велосипеда, я решительно двинулась сквозь толпу и села за свободный столик на террасе, чтобы пообедать. Но добраться до него оказалось нелегкой задачей. Это вам не Гонконг, где все по привычке расталкивают друг друга локтями. Испанцы же настолько вялые и безжизненные, что пройти сквозь их толпу было совсем не просто.
Только я уселась за столик, как к моему велосипеду сразу же подбежали два маленьких мальчика. Я решила припугнуть их пристальным сердитым взглядом. Но эти шалопаи как ни в чем не бывало начали тыкать своими пальчиками в велосипедный компьютер, установленный на руле. Я просто сверлила их глазами, но ничего не помогало. В итоге парочка свалила велосипед на землю. А их родители даже не обратили на это ни малейшего внимания. Мне пришлось взять инициативу в свои руки.
— А ну-ка отошли немедленно от велосипеда! — мчась на помощь своему любимцу, прошипела я. — Это мое!
— Мы не трогали! — заверещал мальчик номер один. — Он сам упал.
— Так! Это мой велосипед. С ним играть нельзя!
— Мы просто посмотрели. Мы всего лишь стояли рядом, — запищал мальчик номер два.
Их родители продолжали отдыхать, допивая уже третью по счету бутылку дешевого домашнего вина.
В Испании, как оказалось, дети любого возраста предоставлены сами себе и могут делать что хотят. После всего этого ужаса, мне еще пришлось ждать автобуса из Гранады. Выяснилось, что здесь курсируют только два в день, а поскольку мне совсем не хотелось тащиться семьдесят километров до города на велосипеде, я была просто вынуждена ждать столько, сколько потребуется.
Мне удалось найти свободное место в передней части салона автобуса, что сделало мое путешествие еще более захватывающим. Аппарат для проверки билетов барахлил, и водитель был занят лишь им, вместо того чтобы держать руль. Естественно, автобус бросало на поворотах из стороны в сторону.
— Что за дурацкая машина! — пробормотал водитель, держа одной рукой руль, а другой ударяя по кнопкам клавиатуры. Он совсем не смотрел на дорогу.
Тут ему кто-то позвонил на мобильный.
— Да, я вас слушаю! Кончита! Как я рад тебя слышать! Да… замечательно… да… у меня тоже все хорошо… Слушай, а что ты делаешь сегодня вечером?
Одной рукой он держал телефон, а другой с силой ударял по аппарату для проверки билетов. Конечно, он абсолютно забыл про руль. И об опасных горных поворотах тем более!
Наконец водитель назначил Кончите свидание, договорившись встретиться в баре под названием «Ла Альгамбра» в десять вечера. Потом он кокетливо улыбнулся в телефонную трубку и сказал «adios».В этот самый момент навстречу нашему автобусу из-за поворота на огромной скорости вывернул другой. Наш водитель резко ударил по тормозам. Все пассажиры в ужасе открыли рты и напряглись. Сами водители тем не менее не очень-то испугались. Водитель встречного разразился громким смехом, а наш лишь криво ухмыльнулся и перекрестился.
- Предыдущая
- 33/65
- Следующая
