Человек, который пришел слишком рано - Андерсон Пол Уильям - Страница 2

• Предыдущая
• 2/8
• Следующая

— Он, наверное, колдун, — пробормотал мой керл Сигурд. — Иначе к чему все эти амулеты?

— Может, для красоты или от дурного глаза, — успокоил его я. И, обратившись к незнакомцу, сказал: — Я Оспак Уольфсон из Хилстеда. А кто ты такой?

Грудь его тяжело вздымалась, взгляд был безумным. Он, должно быть, прибежал издалека. Потом он застонал и, закрыв лицо руками, опустился на землю.

— Он, наверное, болен, лучше отведем его домой, — предложил Хельги.

Глаза Хельги сияли — нам так редко удается видеть новые лица.

— Нет… нет… — поднял голову незнакомец. — Дайте мне минутку передохнуть…

Говорил он по-норвежски довольно бегло, но произносил слова так, что его трудно было понять. Кроме того, он вставлял в свою речь много чужеземных слов, которых я не знаю.

— Может, это викинги высадились? — вмешался мой второй керл Грим и сжал в руке копье.

— Где же это видно, чтобы викинги появлялись в Исландии? — усмехнулся я. — Спокон веку не было такого.

Незнакомец затряс головой, словно приходя в себя после удара. Чуть пошатываясь, он поднялся на ноги.

— Что случилось? — спросил он. — Что сталось с городом?

— С каким городом? — удивленно спросил я.

— С Рейкьявиком! — простонал незнакомец. — Где он?

— В пяти километрах к югу, откуда ты пришел, если только ты не имеешь в виду фьорд, — ответил я.

— Нет! Там осталась лишь отмель с несколькими жалкими лачугами да…

— Берегись, если Ялмар Широконосый услышит, как ты отзываешься о его усадьбе, — предупредил я.

— Но там был город! — вскричал он. Взгляд его снова стал безумным. — Я переходил улицу, когда раздался взрыв, все стало рушиться, я очутился на берегу, а город исчез!

— Он спятил, — отступая на шаг, сказал Сигурд. — Осторожней! Если у него изо рта пойдет пена, значит, он берсерк.[4]

— Кто вы? — пробормотал незнакомец. — Почему вы все в такой одежде? Зачем вам эти копья?

— Нет, не похож он на безумца, — заметил Хельги. — Он просто перепуган и растерян. Не иначе как с ним что-то стряслось!

— На нем — проклятье богов, не хочу я стоять рядом с ним! — взвизгнул Сигурд и бросился бежать.

— Вернись! — закричал я. — Стой, не то я проломлю твою вшивую голову!

Сигурд остановился — у него не было родни, которая могла бы за него отомстить, — но к нам не подошел. Тем временем незнакомец успокоился настолько, что по крайней мере обрел способность членораздельно говорить.

— Это была водородная бомба, да? — спросил он. — Разве началась война?

Он и потом часто повторял слова «водородная бомба», вот я и запомнил их, хоть и не ведаю, что они значат. Кажется, что-то вроде греческого огня. Что же касается войны, то я не понял, о какой войне идет речь.

— Вчера вечером разыгралась сильная буря, — добавил я. — Ты говоришь, что слышал грохот. Быть может. Тор[5] ударил своим молотом и перенес тебя сюда.

— Куда это сюда? — спросил он. Теперь, когда первый испуг прошел, голос его звучал ровнее прежнего.

— Я тебе уже говорил. Это Хилстед в Исландии.

— Но я и был в Исландии, — пробормотал он. — В Рейкьявике… Что произошло? Наверное, все уничтожено водородной бомбой, пока я был без сознания?

— Ничего не уничтожено, — возразил я.

— Быть может, он говорит о пожаре в Олафсвике месяц назад? — предположил Хельги.

— Нет, нет! — Он закрыл лицо руками, но спустя минуту снова взглянул на нас и произнес: — Послушайте. Я Джеральд Робертс, сержант военной базы Соединенных Штатов в Исландии. Я был в Рейкьявике в тот момент, когда в меня ударила молния или что-то другое. Очутившись вдруг на берегу моря, я испугался и побежал. Вот и все. А теперь объясните мне, как добраться обратно до базы.

Я почти слово в слово передаю тебе, жрец, все, что он сказал. Мы, конечно, не поняли и половины его слов, а потому заставили его повторить их несколько раз и объяснить, что они значат. Но даже тогда мы уразумели только, что он из какой-то страны, называемой Соединенными Штатами Америки, что находится эта страна, по его словам, к западу от Гренландии и что он вместе с другими своими соотечественниками прибыл в Исландию, чтобы защищать наш народ от врагов. Он не лжет, думал я, скорее, просто ошибается или все это ему пригрезилось. Грим готов был уложить его на месте за то, что он считает нас глупцами, способными поверить его россказням, но я-то видел: незнакомец говорит то, что думает.

Когда ему удалось втолковать нам все это, он почти совсем пришел в себя.

— Послушайте, — начал он тоном чересчур рассудительным для рехнувшегося, — давайте попробуем добраться до истины вместе. Разве вы не слыхали о войне? Ничего такого, что бы… Ладно, слушайте. Мои соотечественники впервые прибыли в Исландию, чтобы охранять ее от немцев. Вы знаете, когда это было?

Хельги покачал головой.

— Я-то знаю, что такого никогда не было, — ответил он. — А кто эти немцы? Если только не старые колдуны…

— Он говорит об ирландских монахах, — объяснил я. — Тут жило несколько монахов, но когда пришли норвежцы, их выгнали. Это было… хм… лет сто с чем-нибудь назад. Твой народ помогал этим монахам?

— Да я о них и знать не знаю! — воскликнул он, как-то странно всхлипнув. — Вы… Разве вы, исландцы, пришли не из Норвегии?

— Ну да, лет сто назад, — терпеливо растолковывал ему я. — А после этого король Харальд Светловолосый завоевал все норвежские земли и…

— Сто лет назад! — прошептал он, и я увидел, как лицо его побледнело. — Какой же сейчас год? Мы уставились на него в изумлении.

— Второй год после великой охоты на лосося, — пытался вразумить его я.

— Какой год с рождества Христова, спрашиваю я? — прохрипел он, с мольбой глядя на нас.

— А, значит, ты христианин? Хм, дай-ка подумать… Однажды в Англии мне довелось беседовать с епископом. Мы с него взяли выкуп, а потом отпустили, так он сказал… Подожди-ка… Он вроде сказал, что ваш Христос жил тысячу лет назад или, быть может, чуть поменьше.

— Тысячу! — Незнакомец затряс головой, и что-то ушло из него, ибо глаза у него вдруг остекленели. Мне приходилось видеть стекло, я ведь говорил тебе, что побывал во многих странах… Вот так он и стоял, а когда мы повели его к усадьбе, шел покорно, как малое дитя.

Ты своими глазами видишь, жрец, что жена моя Рагнильда, хоть она уже и не молода, до сих пор хороша собой, а Торгунна пошла в нее.

Она была… Нет, и нынче она высока и стройна, а на голове у нее целая копна золотистых волос. По обычаю наших девушек она носила их распущенными по плечам. У нее были голубые глаза, чуть удлиненное лицо и алые губы. И к тому же веселый, добрый нрав, поэтому все мужчины были влюблены в нее, а Сверри Сноррасон даже в викинги ушел, когда она отказала ему, и погиб. Но ни у кого не хватило ума понять, что она так и не была счастлива…

Мы привели домой этого Джеральда Сэмсона — на мой вопрос он ответил, что его отца звали Сэм, — оставив Сигурда и Грима на берегу собирать плавник. Есть люди, которые, побоявшись колдовства, не рискнули бы привести к себе в дом христианина, но я человек не суеверный, а Хельги просто сходит с ума, когда видит что-нибудь новое. Пока мы шли полями, наш гость брел, спотыкаясь, как слепой, но едва миновали ворота, он сразу словно очнулся: обежал взглядом все дворовые постройки от конюшен и сараев до коптильни, пивоварни, кухни, бани, капища и самого дома. А в дверях дома как раз стояла Торгунна.

На мгновенье их взгляды встретились, и я увидел, что она покраснела, но тогда я над этим не задумался. Когда мы, разгоняя собак, шли по двору, наши башмаки громко стучали по плитняку. Двое моих рабов, бросив чистить конюшни, вытаращили на нас глаза, пока я не заставил их вернуться к работе, заметив, что бездельника никогда не поздно принести в жертву. (Вы, христиане, не используете это право; честно говоря, я сам тоже никогда не принес бы в жертву человеческую жизнь, но вы даже не представляете, как помогает само напоминание об этом!)

• Предыдущая
• 2/8
• Следующая