Прелестная лгунья - Коултер Кэтрин - Страница 8

• Предыдущая
• 8/73
• Следующая

– Да, ваша светлость, – наконец кивнула она, – Как и отец, мой муж был эмигрантом. Я очень хочу пить, ваша светлость, – повторила Эванжелина. – Могу я выпить чашечку чаю перед уходом?

Герцог встал, подошел к двери и дернул шнур звонка. А потом, не сказав ни слова, вышел, оставив ее одну в библиотеке. “Как странно”, – подумала незваная гостья, протягивая руки к огню.

Минут через десять Ричард вернулся, держа в руках большой поднос. Слуги с герцогом не было.

– Неужели я произвожу такое ужасное впечатление, что вы даже не решаетесь позвать на помощь лакея? – удивилась девушка. – Или опасаетесь, что слуги начнут сплетничать, узнав, что вы проводите время наедине с молодой женщиной, неожиданно появившейся в доме?

Ричард усмехнулся, его улыбка обезоруживала. Эванжелина поняла, что он вовсе не был просто красивым распутником – нет, этот человек умел очаровывать, а сейчас, похоже, ему захотелось очаровать ее. Даже для очень сильной женщины такая улыбка могла быть серьезным ударом.

– Откуда вы знаете? А-а, возможно, слышали разговоры слуг, – кивнул герцог. – Знаете, для меня проводить время наедине с красивой женщиной – дело обычное. – Он поставил поднос на стол и разлил по чашкам чай. – Надеюсь, вы не обиделись? Поверьте, я пошутил, мадам. Непременно попробуйте лимонных пирожков, моя кухарка отменно их готовит, – предложил он. – Признаюсь, я бы не хотел, чтобы вы встречались с моими слугами, до тех пор пока я не решу, что с вами делать. Не могли же вы залететь в Чеслей-Касл всего лишь на пару часов. Не забудьте про пирожки, – напомнил Ричард. – Вы чересчур худы, хотя все выпуклости у вас на месте – по крайней мере На мой вкус. Итак, теперь расскажите мне о вашем муже. Вы сказали, что он был эмигрантом? Вы познакомились с ним в Англии?

– Да, – кивнула девушка.

Лимонный пирожок был хрустящим и таким кислым, что у нее слезы выступили на глазах. Но она в жизни не пробовала пирожков вкуснее! Эванжелина тут же потянулась за вторым. Однако герцог остановил ее руку.

– Нет-нет, отведайте еще яблочных. Моя кухарка готовит такие вкусные угощения, что, поверьте, желудок просто поет от радости.

Эванжелина съела яблочный пирожок в два укуса. Она хотела было съесть еще один, но остановила себя. Ей стоило огромных усилий не взять с тарелки еще какое-то круглое пирожное, начиненное изюмом и кусочками груши.

– Ну и ну! – воскликнул герцог. – Вот это сила воли! Восторгаюсь такими людьми! У моего приятеля, Филипа Мерсеро, тоже отличная кухарка. Мы все собираемся устроить между ними соревнование, чтобы выяснить, кто же готовит вкуснее. Правда я, как и Филип, неприхотлив в еде. Таким же был и мой отец, – вздохнул Ричард. Помолчав, он вновь улыбнулся. – Отец часто говорил, что дамы не любят мужчин с брюшком.

– Но у вас нет живота, – заметила Эванжелина.

– Спасибо за то, что заметили.

– Впрочем, я не уверена. Ведь вы так и не сняли плащ. Встав, герцог развязал завязки плаща н бросил его на спинку кресла. Некоторое время он не двигался, позволив гостье рассмотреть его повнимательнее.

– Да, похоже, на вашем теле нет ни капли жира.

– Итак, я был неплохим сыном. И часто навещал отца. – Ричард опять сел, сложив руки на груди. – Но вернемся к разговору о вашем муже.

– Мы познакомились с ним здесь, когда я жила в Кенте, В Англии же мы и обвенчались, – сообщила Эванжелина.

– Как звучит его полное имя? – полюбопытствовал герцог.

– Андре де ла Валетт. Его отец – граф де ла Валетт. Но эта ветвь их семьи уже угасла. – “Больше ничего не говори, – напутствовал ее Хоучард. – Пусть помучается. Такие люди любят все обдумывать, это развлекает”.

– Ясно… – пробормотал герцог. – Полагаю, настало время спросить, что вы делаете в моем доме? Девушка выпрямилась.

– Как вам известно, ваша светлость, я никогда не видела своего племянника Эдмунда. Последние годы мама болела, и я не могла оставить ее одну. К тому же отношения между нашими семьями становились все прохладнее, вот я и подумала, что неплохо было бы.., познакомиться поближе.

Эванжелина заметила, что в глазах ее собеседника внезапно вспыхнул гнев.

– Не думаю, что ваш отец или уважаемый дядюшка говорили вам о причинах столь странных отношений в нашей семье, – заявил Ричард. – Хотя, пожалуй, одну из них я знаю наверняка. Дело было много лет назад.

Девушка покачала головой.

– Я должна узнать, в чем дело, ваша светлость, потому что очень любила Мариссу и сильно горевала, когда ее не стало. Мне давно хотелось познакомиться с ее сыном.

Герцог горько улыбнулся. Отпив глоток чаю, он пожал плечами:

– Возможно, когда-нибудь вы и узнаете, что произошло. Если уж отец не сообщил вам, в чем причина размолвки, то это и подавно не мое дело. А если говорить о вашем племяннике, то есть о моем сыне, то это чудесный мальчуган пяти лет от роду.

Эванжелина заметила, что герцог смягчился, в глазах его появилась гордость, когда он заговорил о сыне. Значит, он любит мальчика.

Ричард отставил в сторону пустую чашку.

– Ну ладно, довольно продираться сквозь чащу леса. Мадам, не допускаю даже мысли о том, что вы приехали сюда, чтобы полюбоваться видом из моих окон. Скажите, чем я могу вам помочь?

Посмотрев ему прямо в глаза, Эванжелина решительно произнесла:

– У меня нет денег. После смерти отца французы забрали все, что было. Они утверждали, что мы с отцом жили во Франции нелегально, тем более что я наполовину англичанка. Поэтому, когда папа умер, мне сказали, что я ни на что не имею права.

– Но почему же вы не написали мне об этом? – поинтересовался герцог.

– У меня не было времени. К тому же вы могли просто не обратить внимания на мое письмо. А теперь, когда я здесь, вы не можете меня не заметить, – проговорила девушка. Ричард молча смотрел на нее.

– – Мне больше не к кому пойти. Я много думала, ваша светлость. Я не хочу быть бедной родственницей, севшей вам на шею, не хочу оказаться в зависимом положении. Короче, я хотела бы остаться в Чеслей-Касле и стать гувернанткой моего племянника. – Эти слова сорвались у нее с языка быстрее, чем требовалось, но Эванжелина не могла дальше продолжать игру. Она торопливо добавила:

– Прошу вас, ваша светлость, поверьте, я стану хорошей гувернанткой. Я получила образование, отец позаботился об этом. Я неплохо знаю классику, люблю детей.

– Это радует, – обронил герцог.

В этот момент девушка казалась очень ранимой и одинокой.

– Последние франки я истратила на то, чтобы заплатить капитану суденышка, которое перевезло меня из Кале в Дувр.

К счастью, в сторону замка ехал какой-то кузнец, он и привез меня сюда.

– А дождь шел? – Эти слова неосознанно вырвались у герцога, он даже толком не понял, зачем спросил.

– Дождь перестал вскоре после того, как мы выехали из Дувра.

– Вам было известно, что я здесь живу? Эванжелина покачала головой и отпила глоток чаю.

– Я не знала, но молила Господа, чтобы это было так. – Разумеется, ей было отлично известно, что герцог живет именно здесь, но она не должна говорить ему об этом.

– Отец настраивал вас прогни меня?

– Вовсе нет! Полагаю, он хорошо к вам относился. Размолвка произошла не только между вашей семьей и семьей моего дядюшки. Отец не поддерживал отношений и с братом. И причина этого мне тоже неизвестна, хотя, признаюсь, я хотела бы знать, в чем дело. – Несколько лет назад Эванжелина слышала, как слуги сплетничали о том, что дядя влюбился в ее мать. Она тогда никому ничего не сказала. А после смерти матери девушка не решалась спросить у отца – это было бы неоправданной жестокостью. И вообще причина размолвки могла быть в чем-то ином.

А до того как ее выставили из Парижа, ей и в голову не пришло подробнее расспрашивать отца.

– Что бы вы стали делать, не окажись меня здесь? – продолжал расспросы герцог.

Эванжелина заставила себя горько улыбнуться:

– Думаю, мне пришлось бы соорудить шалаш на опушке Грэмпстонского леса и поджидать вас там.

• Предыдущая
• 8/73
• Следующая