Нефритовая звезда - Коултер Кэтрин - Страница 3

• Предыдущая
• 3/68
• Следующая

«Превосходно, — думал он, выходя из каюты. — Она оправится от потрясения, никуда не денется». У него оставалось две недели до приезда в Сан-Франциско. Он жадно представлял себе, сколько денег она может принести ему… Неожиданно он почувствовал жгучую боль в животе. Последнее время боли участились, особенно когда он был зол или расстроен или когда с нетерпением ожидал чего-то, как сейчас. Он шел от каюты, гладя себя по животу и пытаясь отвлечься от нестерпимой боли.

— Перестань, Вилли. Ради Бога, я же не собираюсь отрезать тебе руку! Хватит причитать!

— Сент, ужасно больно!

Сент внимательно осмотрел только что зашитую рану на руке Лимпина Вилли и поздравил себя: шов был сделан отлично. Он взял склянку, посмотрел на бледное от ужаса лицо Вилли и заговорил:

— Я никогда не рассказывал тебе об этой жидкости? Смотри, это называется йод, и он гораздо лучше для тебя, чем виски. И гораздо дешевле. Еще в 1811 году его открыл парень по имени Куртуа, но и об этом разные слухи ходят. — Сент крепко держал руку Вилли над тазом и лил йод в рану.

Вилли вопил и вырывался, но Сент был сильнее его раза в три, так что сопротивляться было бесполезно.

Зажав руку Вилли, как в тисках, Сент не отпустил ее, пока не вылил на нее добрую порцию жидкости.

— Знаешь, Вилли, что обозначает слово «йод»? По-гречески «йод» означает «фиалковый». Ты только посмотри на свою руку и убедишься! Видишь, я не только заштопал тебя, но и образумил!

Лимпин Вилли перевел дух и посмотрел на свою багровую руку.

— Фиалковая, говоришь, Сент?

— Женщины будут теперь смотреть на тебя как на цветок.

Лимпин Вилли скривил губы в улыбку, обнажая немногие сохранившиеся зубы.

— Все равно ужасно болит, Сент, но, думаю, жить буду. Спасибо, дружище, я тебе обязан.

— Действительно, ты мне должен… пять долларов. За остальное расплатишься услугами.

— Все что угодно и когда угодно. — Вилли расплатился и собрался уходить.

— Следи, чтобы повязка оставалась чистой, Вилли. И оставь пока свои драки. Смотри, чтобы рана не загрязнилась. На днях загляну к тебе.

Вилли вышел, а Сент еще минуту постоял у двери, уныло качая головой. Лимпин Вилли был из Сиднейских уток — группы австралийских отпетых преступников. Но рядом с Сентом он был совершенно безобиден. Хорошо еще, что у Вилли хватило мозгов прийти к нему сразу после ранения. Сенту страшно было даже подумать о том, что случилось бы с рукой, промедли Вилли хоть пару дней. Он мрачно усмехнулся, представив однорукого вора-карманника.

Сент вышел из своего маленького дома на Клэй-стрит и пошел в сторону Монтгомери-стрит к банку «Сэкстон, Брюэр и К°».

Делани Сэкстон говорил с одним из клерков, но прервал разговор, как только увидел Сента.

— Ты — мой избавитель! Старина Джарвис пытается втянуть меня во что-то страшно подозрительное.

— Можешь послать Джарвиса навестить Лимпина Вилли. Бедный парень на время остался не у дел: заработал глубокую рану, пытаясь обчистить кого-то. Может, теперь научится хоть чуточку шевелить мозгами.

— Но ты ведь залатал его? — спросил Дел. — Уверен, что, если б ты только захотел, Сиднейские утки выбрали бы тебя мэром. Ведь их видимо-невидимо, и все в долгу перед тобой, да?

— Банкиры и доктора похожи. И те, и другие собирают долги, правда, Дел? Кстати, как там Чонси?

— Слава Богу, со времени родов прошло уже достаточно времени, — произнес Делани с довольной улыбкой.

— Дел, береги ее. Маленькой Александре всего три месяца. Ты даешь Чонси хоть немного отдыхать?

Делани Сэкстон сардонически повел бровью:

— Отдыхать? Ты же знаешь, какая у меня ненасытная жена, Сент. Мне даже нечего добавить по этому поводу. — Он стукнул себя кулаком по лбу и встряхнул головой. — Боже ты мой, о чем только не расскажешь своему врачу?! Да ты хуже священника!

Сент громко рассмеялся:

— Ладно, молодой человек, пошли перехватим чего-нибудь. А то ты совсем изможденный.

— Молодой человек?! Да мне столько же лет, сколько тебе.

Дел быстро переговорил со своим партнером Дэном Брюэром, и двое приятелей отправились по Монтгомери-стрит, затянутой легким покрывалом тумана. Было немного холодно, и мужчины не пожалели, что надели под пиджаки жилеты. Впрочем, такая погода обычна для Сан-Франциско в июне. Они пробирались сквозь шумную толпу к любимому ресторану Сента, заведению Пьера.

Они пили пиво, ожидая, когда им принесут знаменитую рыбу Пьера, тушенную в белом вине.

— Интересно, как там дела у Байрони и Брента? — нарушил минутную тишину Сент.

— Ты же знаешь Брента, он не напишет. Просто объявится вдруг через пару месяцев, разбогатевший и довольный. Скорее всего занимается плантацией своего отца. Кажется, она находится в Начизе?

— По крайней мере так мне говорила Байрони. Плантация называется Уэйкхерст. Не представляю, как они вдвоем справляются со всеми рабами. Не думаю, чтоб Байрони нравилась сама идея рабовладения. А Брент уже давно отошел от такой жизни.

— Может быть, они хоть помирятся. Мне бы очень хотелось увидеть их вместе, когда они вернутся. — Дел замолчал на мгновение. — Аира и его любимая сводная сестрица Ирена по-прежнему ведут себя не лучшим образом.

— Дел, ты веришь в Божий суд? — спросил Сент.

— Вообще-то нет. А что?

Сент пожал плечами:

— Мне кажется, Батлеры немного опоздали с этим. Никогда не смирюсь с тем, что Аира был женат на Байрони и ее считают матерью ребенка Ирены.

— Кровосмешение, — с отвращением заметил Дел, — вот чего не понимаю.

Сент промолчал. Он смотрел на огромную тарелку рыбы, которую принесла ему Джекки.

— Мне дали почти вдвое меньше, чем тебе, Сент, — обиженно проронил Дел.

— Чего же ты хочешь, ты же сам почти вдвое меньше меня, и к тому же…

— Знаю. Пьер в долгу перед тобой.

— Верно. Помнишь, как здорово он обжегся пару месяцев назад? Я не взял тогда денег, а беру едой. Стряпня моей хозяйки ни в какое сравнение не идет с его блюдами.

Делани засмеялся и принялся за восхитительную тушеную рыбу. Они говорили об общих знакомых и делились впечатлениями по поводу новых приезжих в Сан-Франциско.

— Слава Богу, в городе появляются все новые и новые семьи, — радовался Сент. — Так, глядишь, через пару лет мы избавимся от дурной репутации. Ни в одном городе я не встречал столько возбужденных мужчин.

— И такого количества счастливых проституток. Сан-Франциско — город, в которым женщины могут нажить себе состояние.

Сент пробурчал что-то такое, чего Дел не понял, но не стал просить разъяснений. Доктор не одобрял проституцию.

— Не хочешь прийти завтра к нам на ужин? — спросил Дел. — Чонси была бы очень рада, и Александра, конечно, тоже.

— Извини, но я уже пообещал…

— А, вдове Браниган.

— Джейн — хороший человек, — спокойно сказал Сент. — К тому же один из ее сыновей слегка простудился.

— Сент, ты не собираешься на ней жениться?

— Вы, женатые, обреченные люди, похоже, не успокоитесь, пока мы, свободные холостяки, не вступим в ваши ряды. — Карие глаза Сента насмешливо светились.

— Зато если бы у тебя была жена, тебе не пришлось бы брать едой.

— Дел, то, что у женщины другое строение тела, вовсе не означает, что она умеет готовить.

Делани засмеялся и выпил остаток пива за здоровье Сента.

— Джо, ну ты опять как огурец, — сказал Сент, потрепав мальчика по голове. — Джейн, тебе не о чем беспокоиться, с твоим парнем все в порядке, — успокоил он мать мальчика, стоявшую за его спиной.

— Сент, огромное тебе спасибо.

— Я надеялся, что мне станет хуже, — отозвался Джо. — Мама сказала, что, если мне будет плохо, ты расскажешь, почему тебя называют Сент. (Saint (англ.) — святой.)

— Может, и рассказал бы. Но видишь, на этот раз тебе не повезло… Джейн, а чем это так вкусно пахнет?

• Предыдущая
• 3/68
• Следующая