Земля обреченная - Шенгальц Игорь Александрович - Страница 3

В Кирином доме я всегда чувствовал себя очень спокойно и уютно. Обстановка была не слишком богатой – обычное жилье обычной девушки: много маленьких подушечек на расправленном диване, мягкие игрушки, валявшиеся повсюду, на туалетном столике груда всевозможных баночек с кремами, косметикой и прочими, столь необходимыми любой уважающей себя представительнице прекрасного пола предметами, назначение которых для обычного мужчины всегда оставалось тайной за семью печатями, но ощущение умиротворяющего уюта появлялось у меня мгновенно, как только я перешагивал порог ее квартирки.

На кухне звякнули чашки. Кира хозяйничала. Я встал в дверях и с нежностью, удивившей меня самого, наблюдал за ней. С удовольствием вывалив содержимое пакетов на стол, она включила чайник.

– Будем пить чай! – непреклонным тоном заявила она и заулыбалась. Улыбка ее покорила меня еще в день нашего знакомства – такая милая и слегка беспомощная. А что еще надо мужчине, кроме возможности позаботиться о женщине, которая не стесняется быть женщиной, не боится показать свою слабость. В наше время тотальной эмансипации девушки часто забывают, кем они являются, принимая на себя функции, не свойственные им от природы. А ведь так хочется иногда защитить, помочь, побыть героем в конце концов! Хочется иногда сказать что-нибудь покровительственным тоном умудренного опытом человека. И вовсе не для того, чтобы продемонстрировать собственное превосходство. Ну какое вообще может быть превосходство, когда мгновенно капитулируешь при одном лишь недовольном изгибе бровей своей избранницы? Нет. Просто хочется, чтобы были мужчины и женщины. В том самом изначальном смысле этих слов.

– Конечно, дорогая! Обязательно будем чай! Как ты себя чувствуешь?

Кира замерла на мгновение, словно прислушиваясь к тому, что творится у нее внутри.

– Да, вроде бы, лучше! Уже жить можно!

– Ну и замечательно! – обрадовался я. – Я весь день свободен и намерен провести его с тобой, если ты, конечно, не возражаешь!

– Не возражаю! Очень даже не возражаю! Совсем не возражаю! Мне дома скучно одной, а выходить еще не желательно! Да и жара там, а тут спокойно, прохладно, приятно…

– Хорошо тебе!

Кира улыбнулась.

– Да я вижу, и тебе неплохо! О! Что тут у нас? Коньяк в девять утра? Красота!

– Это тебе для лечения! Ну и мне, для успокоения нервов…

– Что-то случилось? – насторожилась Кира.

– Да так, просто утро какое-то неприятное… А так, вроде бы все в порядке…

– Ну ладно, будем вместе нервы в норму приводить! А то меня, представляешь, плеер током ударил! Я и не знала, что он на такое способен… Уснула с ним вчера, музыку слушала. Помнишь, ты мне записал? Так он, зараза, часа в три как меня шарахнул, искры из глаз! Ну, я его с перепугу об стенку киданула… Боюсь, теперь новый покупать придется… Вряд ли кто-то сможет склеить вместе то, что от прежнего осталось…

Кира, несмотря на свою внешнюю хрупкость, была девушкой крайне боевой. Однажды я наблюдал невероятную картину. Мы зашли купить продуктов в старый, советского типа гастроном – раритет среди магазинов, и, как водится, нарвались там на не вполне дружеское отношение к нам, как к покупателям. Но Кира всего за пару минут разговора с толстыми и очень наглыми продавщицами полностью и целиком очаровала их настолько, что все ее пожелания были мгновенно исполнены, а в следующий раз, когда мы там оказались, тетки нестройным хором даже поприветствовали ее. Она могла быть такой разной: то беспомощной и незащищенной, а когда нужно – жесткой и решительной.

Чай закипел, Кира заварила пару пакетиков и нарезала торт. Затем, недолго думая, добыла из недр кухонного шкафа пару пузатых коньячных бокалов и выжидающе уставилась на меня.

Оценив по достоинству намек, я откупорил бутылку и плеснул каждому по солидной порции.

– Да… чай с коньяком! И торт на закуску! Супер просто! Бодрое утро!

– Ага, – довольно закивала Кира. – А потом можно и в постельку…

– Зачем это? – подозрительно поинтересовался я.

Кира улыбнулась.

– Ну, может, ты чего-то хочешь и боишься в этом признаться?..

Я закивал.

– Подремать бы, не выспался, понимаешь…

Кира замахнулась на меня полотенцем и тихонечко засмеялась.

– На твоем месте я бы на это не надеялась. Выспаться я тебе не дам!..

Я почувствовал, что краснею. Вот всегда с ней так, пытаешься смутить ее, а в итоге смущаешься сам.

– Ладно, друг ты мой любезный, успокойся, и давай выпьем!

Бокалы мелодично звякнули.

– За нас! Чтобы все было хорошо!

Коньяк был неплох – достаточно мягкий, он теплой волной прошелся по телу и ухнул куда-то в желудок.

– Покурим? – спросила Кира и потянулась к холодильнику, на котором валялась пачка ее любимого «Парламента».

Я отправился на поиски пиджака, который кинул где-то в прихожей. Сигареты были на месте, зажигалка тоже. Я довольно вздохнул. Негромко заиграла знакомая мелодия заставки новостей. Кира, видно, включила маленький телевизор на кухне. Я как раз вернулся назад, чтобы услышать:

– Невероятные катастрофы произошли сегодня! – губы ведущего нервно подрагивали. – Уже третий самолет упал за последний час на территории Российской Федерации! На этот раз рейс 263 Москва – Санкт-Петербург! По словам представителей авиакомпании, на борту было более ста пассажиров! Напоминаем, двадцать минут назад появилось сообщение о крушении рейсов Екатеринбург – Анталия и Москва – Краснодар. Но беда пришла не только в Россию. Нам в студию только что поступили сведения, что в Японии десять минут назад пропал с радаров самолет, вылетевший из Токио, два борта упало в Китае, в Европе – один, а в Америке целых пять! Официальных заявлений власти пока не делали! Возможно, что все это чудовищная, заранее спланированная террористическая акция, но ни одна из группировок до сих пор не взяла на себя ответственность за происходящее…

Кира сидела бледная, с испугом глядя на экран. Обернувшись ко мне, она спросила:

– Это что? Война?

На улице было беспокойно. Город, к счастью, пока никто не бомбил, не было видно ни бородатых террористов, ни милиции, но некое напряжение ощущалось почти физически.

Легкий туман, которого полчаса назад еще не было, сильно мешал обзору. Ни разу не видел, чтобы туман появлялся в такое время. Впрочем, загадки природы сегодня меня совершенно не волновали.

Машина долго не хотела заводиться, я уж хотел было плюнуть и пойти пешком, но представив, как буду выполнять Кирин заказ, передумал и решил завести машину другим способом.

Кира, как истинная женщина, преодолев первоначальный испуг, велела мне отправляться в магазин и накупить продуктов «лет на пять вперед, так на всякий случай», здраво рассудив, что притащенной мной ранее еды хватит лишь на сегодня, «а тут такое творится, мало ли»… Я согласился, что мера эта вполне разумна, и отправился в шоп-тур.

Чтобы толкнуть машину, я стал искать посторонней помощи. Но на мои просьбы прохожие реагировали крайне негативно, почти открытым текстом посылая меня куда подальше. Людей вокруг было немного, все словно попрятались, а те, кто еще оставался, передвигались практически бегом.

Наконец, крупного размера небритый мужик, одетый в хьюгобосовские летние брюки и легкую льняную рубаху, распахнутую на груди, милостиво остановился и согласился помочь толкнуть машину, если я в ответ на эту любезность довезу его до ближайшего банка. Я предложение принял, тем более что и сам собирался туда заскочить. Налички было мало, требовалось пополнить бумажник, прежде чем двигать в магазин. В свете последних событий банковские карты в магазинах могли и не принимать.

Мужик оказался настоящим здоровяком, машина тронулась с места, набирая скорость, я заскочил внутрь и, отжав сцепление, повернул ключ. Покряхтев, будто старый дед, мотор все же завелся. Что же такое с машиной-то моей приключилось? Недавно ведь техосмотр проходил, все в порядке было…