Опасная тропа - Хантер Эрин - Страница 4

• Предыдущая
• 4/59
• Следующая

Огнегрив неловко выразил свои сочувствия Невидимке и распрощался. Если бы он только мог знать, сколькими бедами грозит обоим племенам тайна Синей Звезды!

Небо уже начало бледнеть перед рассветом, когда Огнегрив со своими воинами вернулся в лагерь Грозового племени. За время, прошедшее после пожара, он успел привыкнуть к пепелищу, но, взобравшись на вершину холма, невольно содрогнулся, увидев царящее внизу опустошение. Заросли папоротника и стена утесника выгорели дотла. Голая поляна беззащитно чернела в обрамлении обугленных ветвей. То тут, то там между горелыми плетями сиротливо виднелись свежие ветки, которыми коты по мере сил пытались подпереть жалкую ограду.

– Будет ли здесь когда-нибудь по-прежнему? – еле слышно прошептала за его плечом Песчаная Буря.

Огнегрив устало сгорбился. Страшно даже представить, сколько времени и сил придется потратить, прежде чем лагерь примет прежний вид!

– Конечно, будет! – с напускной бодростью ответил он. – Нам не впервой переживать тяжелые времена. Выстоим! – Перед тем, как повести отряд вниз, он потерся щекой о бок Песчаной Бури и сладко зажмурился, услышав ее довольное мурлыканье.

В лагере их встретило уже привычное разорение. Куст, служивший воинам пещерой, уцелел в огне, но плотный полог из листьев и молодых ветвей выгорел дотла. Огнегрив поежился, вспомнив, сколько времени ушло на то, чтобы кое-как залатать лозой огромные просветы между редкими, обугленными ветвями.

Вбежав в лагерь, Огнегрив сразу увидел своих дозорных. Бурый свернулся перед палаткой воинов, Долгохвост сидел на страже у входа в детскую, а Дым беспокойно расхаживал перед жилищем старейшин.

Услышав приближающийся топот, Бурый поспешно вскочил и ощетинился, но тут же опустил шерсть, увидев Огнегрива и остальных воинов.

– А, это вы! – фыркнул он, и Огнегрив ясно услышал в его голосе плохо скрытое облегчение. – Мы всю ночь ожидали нападения Когтя!

– Об этом можно больше не беспокоиться! – обрадовал его Огнегрив. – Сейчас Коготь слишком занят, чтобы вспоминать о нас. Он – стал предводителем племени Теней и отныне зовется Звездоцапом!

Бурый так и сел перед палаткой.

– Великое Звездное племя! – прошептал он. – Ушам своим не верю!

– Что ты сказал?! – раздался голос за спиной Огнегрива и, обернувшись, он увидел несущегося к нему Долгохвоста. – Я не ослышался?

– Нет, – ответил Огнегрив. – Коготь стал Звездоцапом и возглавил племя Теней.

– И они его признали?! – недоверчиво спросил Долгохвост. – Они что, спятили?!

– Вовсе нет! – ответил подошедший Буран. Он потянулся, царапнув обожженную землю когтями, и с усталым вздохом опустился на задние лапы. Его белоснежная шерсть после путешествия через лес вся почернела от грязи и копоти. – Ты же знаешь, болезнь едва не уничтожила племя Теней. Они так тосковали посильному вождю, что Звездоцап, должно быть, кажется им подарком от Звездного племени!

– Возможно, так оно и есть, – с неохотой признал Огнегрив. – По крайней мере, Звездное племя послало им знак о скором появлении могучего вождя.

– Но Звездоцап предатель! – запальчиво крикнул Бурый.

– Племя Теней не знает об этом, – напомнил Огнегрив.

Тем временем к ним стали подтягиваться остальные коты. Из пещеры оруженосцев выскочили Быстролап с Веснянкой, Дым привел Тростинку, ученицу Частокола, из детской высунула любопытную мордочку Горностайка.

Все сгрудились вокруг Огнегрива, и ему пришлось повысить голос, чтобы племя могло его слышать.

– Слушайте все! – объявил он. – Вы должны узнать последние новости. Буран сейчас расскажет вам о том, что произошло на Совете! – сказал он. «А я пойду докладывать обо всем Синей Звезде!» – с тоской подумал он. – После этого утренний патруль немедленно выступает на обход территории! – Огнегрив замялся, оглядывая собравшихся. Все воины валились с ног от усталости, те, кто не ходил на Совет, провели бессонную ночь, охраняя лагерь.

Прежде чем он успел принять решение, вперед выступил Дым.

– Мы с Угольком пойдем! – объявил он. Огнегрив с благодарностью кивнул. Бурый Дым всегда недолюбливал Огнегрива, но он был верным воином Грозового племени и, в конце концов, признал авторитет нового глашатая.

– И я с ними! – вызвалась Кисточка.

– И я! – крикнул Белыш.

Огнегрив не смог сдержать довольного урчания. Он был счастлив, что сын его сестры, не жалея сил, трудится на благо Грозового племени. Похоже, после своего освобождения из заточения у Двуногих, малыш переменил свое отношение к воинскому долгу.

– Итак, Дым, Уголек, Кисточка и Белыш! – провозгласил Огнегрив. – Остальные – спать! Днем нам еще предстоит послать в лес охотников!

– А ты что будешь делать? – недовольно спросил Частокол.

– Я пойду к Синей Звезде, – выдавил Огнегрив.

Предводительница жила в маленькой пещерке у подножия скалы. Полог из лишайников, преграждавший вход в ее жилище, погиб во время пожара, и ее убежище было теперь на виду. Когда Огнегрив подошел к входу, из глубины пещеры выскочила целительница племени, Пепелица, и устало потянулась, выгнув спинку. После пожара на нее навалилось столько забот о пострадавших, что она порой не успевала выкроить время для сна. Серая шерсть целительницы свалялась, но в голубых глазах светилась прежняя сила и спокойствие. Огнегрив невольно вспомнил то далекое время, когда он был наставником неугомонной маленькой Пепелюшки. Это было еще до того, как она пострадала на Гремящей Тропе, случайно попав в ловушку, которую Звездоцап подстроил для Синей Звезды. После катастрофы она навсегда осталась калекой и уже не смогла стать воином, но никогда не переставала заботиться о своем племени.

– Как сегодня чувствует себя Синяя Звезда? – спросил Огнегрив.

Пепелица встревоженно покосилась на вход в пещеру.

– Всю ночь глаз не сомкнула! – пожаловалась она. – Я уж и можжевеловые ягоды ей давала, но, похоже, даже они не помогли.

– Я должен рассказать ей, что произошло на Совете, – пояснил Огнегрив. – Боюсь, это ей очень не понравится.

– Почему? – прищурилась Пепелица. Огнегрив торопливо пересказал ей последние новости.

Пепелица слушала молча, но в голубых глазах ее Огнегрив ясно видел недоумение.

– Что думаешь теперь делать? – спросила она, когда Огнегрив закончил.

– Спроси лучше, что я могу сделать! Ты знаешь, может быть, оно и к лучшему… Теперь, когда Звездоцап получил то, к чему так давно стремился, возможно, он оставит нас в покое и займется племенем Теней! – Увидев, что Пепелица недоверчиво нахмурилась, он торопливо добавил: – Какое нам дело до того, кого племя Теней избрало своим предводителем?! Наше дело – охранять собственные границы, а я не думаю, что Звездоцап сейчас отважится на них покушаться! Меня волнует только то, как отнесется к этой новости Синяя Звезда!

– Боюсь, ей станет хуже, – вздохнула Пепелица. – Ладно, надеюсь, я сумею подобрать ей успокаивающие травы… Если бы ты только знал, как мне не хватает Щербатой!

– Я знаю, – прошептал Огнегрив, прижимаясь к ее боку. – Но ты справишься. Я верю, ты станешь великой целительницей!

– Ты ничего не понимаешь! – еле слышно прошептала Пепелица. – Я тоскую по ней! Я так хочу снова услышать ее голос! Пусть скажет, что я не последняя дура и неудачница – ведь только она могла честно оценить мои успехи! Мне нужна не ее помощь, а она сама! Я хочу вдохнуть ее запах, прижаться к ее боку, услышать ее ворчание…

– Я понимаю, – пробормотал Огнегрив.

Дрожь пробежала по его спине при воспоминании о погибшей целительнице. Он всегда любил Щербатую – с того самого дня, когда первым обнаружил ее на территории Грозового племени, где она укрылась от Хвостолома. – Сейчас она охотится со Звездным племенем, Пепелица.

Возможно, там она, наконец, нашла покой… Огнегрив знал, что, умирая, Щербатая думала только о своем сыне – Хвостоломе, которого она никогда не переставала любить, хотя тот вырос, не зная своей настоящей матери, и которого она же и убила, чтобы спасти Грозовое племя от смертельной опасности. Огнегрив знал, как несчастна была Щербатая, и надеялся, что смерть положила конец ее страданиям, но все равно не мог перестать тосковать о ней.

• Предыдущая
• 4/59
• Следующая