Sword Art Online. Том 7 - Розарий матери - Кавахара Рэки - Страница 42

• Предыдущая
• 42/44
• Следующая

Первая суббота апреля, три часа дня.

Со дня смерти Юки прошла неделя, и похороны только что закончились. Хоронили ее возле христианской церкви, окруженной сакурой, в Иокогаме, Ходогая-ку. Порхающие лепестки словно провожали Юки – впрочем, сама церемония была далека от торжественной. Лишь четверо родственников Юки, включая тетку, пришли на похороны; однако, помимо них, было еще свыше сотни молодых людей, заявивших, что они друзья Юки. Разумеется, все эти люди, которым было не больше 30, играли в ALO. Родственница, принимавшая конверты на входе, думала, по-видимому, что у Юки, больше трех лет не покидавшей больницы, было мало друзей; она явно была потрясена.

Когда церемония завершилась, все собрались в большом дворе перед церковью и принялись обсуждать историю с Абсолютным Мечом, но Асуне почему-то было неуютно там находиться; она тихонько отошла к скамеечке в тени церкви и сейчас, сидя там в одиночестве, смотрела на небо.

Юки оставила этот мир – Юки, которая здоровалась через зонд на плече Асуны, Юки, которая улыбалась, глядя, как Асуна готовит в своем лесном домике, ушла теперь куда-то далеко-далеко, откуда уже не вернется. Асуна до сих пор не могла принять эту данность. Она больше не плакала, но, будь то в шумной толпе, в кафешке или в ветреном небе Альвхейма – ее сердце начинало колотиться, когда ей казалось, что она слышит голос Юки.

В последние несколько дней Асуна много думала, что есть «жизнь» на самом деле.

Все формы жизни – лишь средство передачи генов, существующее для того, чтобы повысить шансы существования себя в будущем. Несколько десятилетий назад это высказывание вызвало большой скандал. Если смотреть с этой точки зрения, даже человек, страдающий в юном возрасте от ВИЧ, имеющий слабую иммунную систему или нечто подобное, – всего лишь форма жизни. Однако вирус продолжал размножаться, воспроизводить себя, пока не забрал жизнь своего хозяина, Юки.

Если взглянуть под другим углом – человек ведь на протяжении тысячелетий делает то же самое. Люди забирают жизни других людей ради собственного блага, приносят в жертву чужие страны ради безопасности собственной. Даже глядя в небо, Асуна видела по ту сторону весны строй реактивных истребителей, которые летели куда-то с базы Ацуги, оставляя за собой белые инверсионные следы. Неужели и человечество подобно вирусу уничтожит когда-нибудь мир, в котором живет? А может, оно будет побеждено каким-нибудь более разумным организмом и вымрет?..

Последние слова Юки по-прежнему звучали у Асуны в ушах. Она сказала, что не могла ничего создать в этом мире, не могла никому помочь, – и сама она не оставила своих генов, уйдя из жизни.

Асуна дотронулась до банта на своей форме; мысли продолжали течь в голове. Краткое прикосновение Юки оставило в сердце Асуны глубокую, нестираемую отметину. Душа Абсолютного Меча и доблесть, с которой Юки противостояла невзгодам, продолжали жить в Асуне. Сотня молодых людей, пришедших сюда, – должно быть, все они думали точно так же. Даже несмотря на то, что воспоминания с годами тускнеют, кристаллизуются, что-то в их сердцах обязательно останется.

А раз так – жизнь не есть всего лишь передача информации, записанной четырьмя нуклеотидами. Жизнь – инструмент, позволяющий хранить воспоминания и души, не имеющие физической основы. Если когда-нибудь в далеком будущем человеку удастся создать среду, где может обитать душа и память, то человечество сможет воспользоваться этим, чтобы спасти себя от вымирания…

А пока этот день не настал, я должна делать все, что смогу, чтобы сохранить и передать другим душу Юки. Когда у меня будут дети, я расскажу им всю эту историю, и они узнают, что когда-то в пространстве между реальным и виртуальным мирами ярко сияла замечательная хрупкая девушка.

Эти слова Асуна прошептала, обращаясь к собственному сердцу, а потом открыла глаза, которые сама не заметила, как закрыла.

Она увидела, как от угла церкви со стороны крыльца к ней приближается человеческая фигура, и поспешно утерла пальцами выступившие на глазах слезы.

Это была женщина. Асуне казалось, что уже встречалась с ней, но лица она не помнила совершенно. Довольно высокий рост, простое черное платье, накинутая шаль, черные волосы до плеч. Единственным украшением было серебряное ожерелье. Выглядела она лет на двадцать с небольшим.

Женщина подошла к Асуне и, остановившись перед ней, поклонилась. Асуна поспешно встала; как только она подняла голову, в глаза ей бросилась белая до прозрачности кожа этой женщины. Эта бледность напомнила Асуне ее саму, когда она только очнулась от своего долгого сна. Если присмотреться, видно было, что шея женщины, которую не прикрывала шаль, тонка, как запястье, – того гляди переломится.

Какое-то время женщина молча смотрела Асуне в лицо; потом красивые глаза, напоминающие по форме финики, блеснули ласково, и на губах появилась легкая улыбка.

– Вы Асуна-сан? Вы выглядите совсем как в виртуальном мире. Я узнала вас с первого взгляда.

Услышав этот спокойный, мудрый голос, Асуна сразу догадалась, кто эта женщина перед ней.

– Ах… вы… Сиуне-сан?..

– Ээ, да. Мое настоящее имя Ан Си Ун. Рада познакомиться… и давно не виделись.

– Это, рада с вами познакомиться! Я Асуна Юки. Да, давно не виделись… уже неделю.

После этого несколько неуклюжего приветствия обе женщины улыбнулись. Асуна жестом левой руки пригласила Си Ун сесть на скамейку и сама уселась рядом.

Вдруг до Асуны дошло. Все «Спящие рыцари», по-видимому, неизлечимо больны и находятся в терминальном состоянии в хосписах. Этой женщине вообще можно так вот выходить одной?..

Си Ун, похоже, заметила обеспокоенность Асуны; слегка кивнув, она сказала:

– Не волнуйся. В апреле мне наконец разрешили выходить из больницы. Сейчас со мной мой брат, но я попросила его подождать снаружи.

– …Значит… ты уже…

– Да… у меня был острый лимфобластный лейкоз… в общем, этот лейкоз сейчас исчез… я заболела три года назад, прошла химиотерапию, и после этого у меня была ремиссия. Но в прошлом году я опять заболела… и после этого врач сказал, что единственное эффективное средство – трансплантация костного мозга. Но набор белых кровяных телец у моей семьи не такой, как у меня… и в банке костного мозга тоже не нашлось подходящего донора. Я уже мысленно приготовилась и хотела лишь с пользой провести оставшееся время…

Си Ун замолчала и подняла глаза на порхающие лепестки сакуры. Вихорек взметнул несколько лепестков, и они затанцевали, точно снежинки.

– …Когда болезнь усилилась, пересаживать костный мозг было уже бесполезно, и меня накачивали разными лекарствами – резервная химиотерапия [16]– только чтобы уменьшить боль. Новых и неапробированных препаратов было слишком много, из-за этого возникли серьезные побочные эффекты… было так тяжело, что несколько раз я хотела сдаться. Я много раз говорила врачу: если надежды нет, избавьте меня от химиотерапии и дайте спокойно прожить последние дни…

Асуна вдруг заметила, что волосы Си Ун, колышущиеся под лепестками сакуры, – на самом деле парик.

– Но… всякий раз, когда я видела Юки, у меня появлялась мысль, что нельзя сдаваться так просто. Юки боролась с такой же болью пятнадцать лет, и как же я, старшая, могу позволить себе сдаться через каких-то три года? Я повторяла себе это – а с февраля мне постепенно стали давать меньше лекарств… и врач сказал, что мое состояние улучшается. Но я все равно чувствовала, что момент вот-вот настанет. Резервную химиотерапию мне сменили на обычную. Мне стало страшно… и одновременно полегчало на душе. Я знала про состояние Юки, и я чувствовала… если Юки рядом со мной, то не имеет значения, даже если я отправлюсь в иной мир. Неважно, куда я пойду, – она все равно будет оберегать меня… смешно, правда? Юки младше меня, а я так на нее опираюсь…

– Нет… я отлично понимаю, – просто ответила Асуна и кивнула. Си Ун улыбнулась и, кивнув тоже, продолжила.

• Предыдущая
• 42/44
• Следующая