Город богов - Крючкова Ольга Евгеньевна - Страница 7

• Предыдущая
• 7/13
• Следующая

– Город Тамандуаре, – задумчиво произнёс Диего.

– Да, несомненно. Смотри дальше… – Учёный указал на одно из изображений. – Женщину, вероятно, мать-прародительницу, мы видим во время родов: ребёнок покидает её лоно. Давать жизнь – предназначение женщины. Но погляди сюда… – Хосе привлёк внимание гостя к другому рисунку. – В роли роженицы выступает Тамандуаре, только ребёнок появляется у него изо рта.

Диего долго рассматривал рисунки, выполненные искусной рукой Акосты. От его цепкого взора не ускользнуло то обстоятельство, что черты лица Тамандуаре слишком похожи на европейские.

– Что всё это, по-вашему, значит?

– То, что Тамандуаре создаёт себе подобных. Новорождённый похож на него, как две капли воды…

Диего оторвал взор от свитка и воззрился на своего старшего собрата по ордену.

– Но мужчина не может сам воспроизвести младенца на свет. Возможно, это некая аллегория? – предположил он.

– Я тоже так думал, пока не переговорил с одним старым вождём гуарани. Он увёл своё племя в горы, не пожелав следовать за собратьями через Парану. Старик поведал, что у гуарани издревле бытует поверье: город Тамандуаре существует, и правит там младший сын Паи Суме. Он до сих пор жив, потому что ему служит змей Колоканна.

Диего с сомнением покачал головой.

– Может, это только красивая легенда?

– Старый вождь назвал даже приблизительное местонахождение закрытого города.

Молодой иезуит округлил глаза.

– Не может быть! И где же?

– В Рогатой стране – на землях, где не ступала нога гуарани, – пояснил Хосе.

– В Парагвае?! – воскликнул молодой иезуит.

– Вероятно, – согласился Акоста. – Земли там действительно не изучены и малонаселенны. Августинцы, францисканцы и доминиканцы предпочитают создавать свои миссии около Асунсьона или Энкарнасьона, опасаясь продвигаться вглубь сельвы.

– Допустим, что город существовал. Не исключено, что найдутся какие-то следы, – высказал собственное предположение Диего. – Но ведь основатели его давно вымерли вместе со своим Тамандуаре?

– Возможно, и нет, – спокойно возразил Хосе. – За двадцать лет пребывания в Перу я поверил во многие мифы и несуществующие города. Конечно, индейцы склонны к мистификации, но в основе каждого сказания лежат реальные события и реальные люди.

Диего намеревался было продолжить спор, но воздержался. Теперь он понял, за что вице-король так невзлюбил Хосе дель Акосту: слишком смелые он имел суждения…

Незадолго до того, как покинуть Лиму, профессор получил долгожданную весть из Куско. Местный патер Саманьего в своём письме сообщил, что индейцы привели в город трёх измождённых человек, один из которых находится в крайне тяжелом состоянии. Имя его Пабло Хосе де Арринага…

Акоста возблагодарил Господа и поспешил в Куско, застав своего молодого коллегу в плачевном состоянии. Пабло говорил с трудом; из его сбивчивой речи Акоста, однако, понял, что землепроходец-исследователь так и не достиг Пайтити. Его отряд долго блуждал по непроходимым лесам. Проводники сбежали. Закончилась провизия. Солдат наконец сразила тропическая лихорадка. Они умирали на глазах, но Арринага ничем не мог им помочь. В живых остались только он и ещё горстка солдат; их-то подобрали и выходили индейцы. Что это за племя, Арринага не знал, люди говорили на не известном иезуиту языке. Затем, когда миссионеру и испанским солдатам стало легче, индейцы доставили их к реке и посадили в лодку, выдолбленную из ствола дерева. Путешествие было долгим. Молодой иезуит попытался запомнить местность, но безуспешно. Ему показалось, что они сплавлялись поочерёдно по нескольким рекам, покуда достигли предгорья Кордильер. Там провожатые – лесные индейцы – передали их замиренным инкам. Те, в свою очередь, ещё на несколько месяцев задержали испанцев у себя, прежде чем переправили в Куско.

Акоста был безмерно рад, что Пабло остался жив. Он пожелал ему скорого выздоровления и пообещал по прибытии в Испанию без промедления сообщить генералу ордена Клавдию Аквавиве о землях Пайтити и обосновать необходимость снаряжения новой экспедиции.

Возвращению Акосты в Испанию предшествовало длительное пребывание его в Мексике, где он продолжил свои исследования. В 1587 году на одном из военных судов он вернулся в метрополию, где вскоре был принят королём Филиппом II[18], высоко оценившим вклад иезуита в изучение Нового Света.

Хосе де Акоста несколько лет прожил на Саламанке, затем перебрался в Вальядолид в качестве орденского сановника, преподавателя и церковного проповедника. Его проповеди пользовались огромным успехом и были изданы в трёх томах. В частности, «О природе Нового Света» и «О распространении Евангелия среди варваров, или О достижении спасения индейцев».

Акоста побывал также в Риме, где встретился с генералом ордена иезуитов Клавдием Аквавивой, а затем понтификом Климентом VIII. Он первым из членов ордена, вернувшихся из Нового Света, предпринял попытку убедить и генерала, и понтифика в необходимости создания там государства иезуитов, Таким образом, считал он, Старому Свету можно доказать взаимную выгоду мирного существования белых людей и индейцев. Но смелые идеи учёного не вызвали интереса у генерала Аквавивы и не нашли поддержки у Папы Римского. Одна из причин, по которой перспективный проект был отправлен в «долгий ящик», – серьёзные финансовые затруднения в то время у ордена иезуитов и Ватикана.

Выполнил профессор и обещание, данное Пабло Арринаге. Он предоставил генералу краткое сообщение, основанное на докладе молодого иезуита и написанное когда-то для вице-короля Перу. Но Аквавива скептически отнёсся и к этому начинанию миссионеров, посчитав, что сведений касательно мифического города маловато. Следовательно, и одной загубленной экспедиции в дебрях Амазонии предостаточно.

Впоследствии Хосе де Акоста в своём труде «Естественная и нравственная история Индии» писал, что по Амазонке «несколько раз плавали испанцы, намереваясь открыть земли, славящиеся своими огромными богатствами, особенно ту землю, которую называют эль Дорадо или Пайтити». По его сведениям, походы совершали сначала аделантадо[19] Хуан де Салинас, капитан Педро де Орсуа и монах-иезуит Пабло Хосе де Арринага.

После отъезда Акосты из Лимы Диего де Торрес долго размышлял над их последним разговором по поводу божественного города, хранящего тайну. В конце концов он признал возможность его существования. Но где? Можно, конечно, рискнуть и потратить на поиски обиталища Тамандуаре средства и время. Но есть ли гарантия, что все его усилия принесут ожидаемые плоды? Словом, Диего убрал в «дальний ящик» подаренный Акостой свиток, решив, что всему своё время.

Вскоре после этого в Лиме разразился скандал, главным виновником которого стал Блас Валера, друг и сподвижник Хосе де Акосты. Он родился в день святого Бласа в Перу в семье обеспеченного землевладельца Гарсиласо Валеры от его связи с красавицей индианкой Урпай, которую убил впоследствии в припадке ревности. Как только мальчик подрос, отец отправил его на обучение в Трухильо, а затем в Лиму. Успешно окончив школу доминиканцев, а затем колледж иезуитов, Блас стал новицием и вступил в орден иезуитов вместе с двумя другими метисами-чачапойцами. По сему поводу многие братья-иезуиты выказывали недовольство, но последнее слово осталось за Херонимо Руисом дель Портильо, местным главой ордена (провинциалом). Он счёл, что юноши, прилежно учившиеся, владеющие кечуа и латынью, достойно прошедшие послушание, могут быть полезными ордену.

Молодые люди продолжили образование в коллегии Сан-Пабло, где глубоко изучали теологию. Затем Бласа направили в Куско проповедовать Евангелие. Познакомившись с Хосе де Акостой, он испросил у ордена и получил дозволение преподавать в университете Сан-Маркос.

• Предыдущая
• 7/13
• Следующая