Фамильный крест - Крючкова Ольга Евгеньевна - Страница 9

• Предыдущая
• 9/19
• Следующая

– Позволь, позволь – это кондитерская некоего Выжиги, мещанина?

– Да, отец. Он, говорят, умер два года назад и теперь заправляет всем его дочь.

– Наслышан я про нее. Поговаривают, гордячка, каких свет не видывал. Она всем стромынским женихам дала от ворот поворот.

– Стало быть, отец, было за что…

– Возможно, Василий, ты и прав. Зайду, пожалуй, в кондитерскую. Она – в начале улицы, что ближе к Сокольнической слободе?

– Да.

– Припоминаю… Там была булочная Выжиги, а потом он переделал ее под кондитерскую. Но девушка все же мне знакома… Чем-то напоминает мою первую жену Наталью. А как ее зовут?

– Арина.

Иннокентий Петрович удивился, от волнения руки затряслись, из глаз потекли слезы.

– Отец, прошу вас, успокойтесь.

Василий был уже не рад, что рисунки попали на глаза отчиму. Он прекрасно знал о том, что Иннокентий Петрович потерял свою первую жену Наташу и дочь Арину, говорили, что на них напали разбойники в лесу. Такая реакция старика при упоминании имени «Арина» была вполне объяснимой.

Василий сочувствовал отчиму: потерять близких тяжело. Мать Василия была второй женой Еленского, когда они поженились, она вдовствовала уже несколько лет. Василию на тот момент исполнилось восемь лет.

– Отец, Арина – распространенное имя на Руси.

– Да, конечно, это все тоска по погибшим. Ты прав, надо успокоиться, иначе мне опять в каждой женщине будет мерещиться Наташа, а в молодой девушке – Арина, исчезнувшая из экипажа таинственным образом. – Иннокентий Петрович вытер слезы платком. – Ты, Вася, пригласил бы барышню прогуляться, май стоит прекрасный, тепло как летом, да и объяснился бы с ней. Может, Бог даст, я и до внуков доживу…

Василий решил последовать совету отчима и пригласить Арину на прогулку, где собирался объясниться с ней, дабы разрешить все свои душевные сомнения.

Стояла прекрасная теплая погода. Василий, надев свой лучший костюм, отправился в кондитерскую. Он решительно отворил дверь: колокольчики забренчали. Глафира, собиравшая на поднос чашки со столов, обернулась в сторону вошедшего. Увидев жгучего брюнета, или «цыгана», как называла его Арина Даниловна, девушка улыбнулась.

– Что изволите-с, сударь? Английского чаю и порцию круассанов как обычно? – любезно поинтересовалась она.

– Нет, благодарю вас… Я… Я хотел бы видеть Арину Даниловну. – Василий снял шляпу и слегка поклонился.

– О! Сударь, увы, но она ушла прогуляться. Ведь такие прекрасные погоды стоят нынче в мае.

Василий пребывал в смятении: «Как ушла? С кем? Не иначе, как с болтуном Пахомовым? А может еще с кем? Да кто я такой, чтобы предъявлять претензии? Надо было раньше думать, теперь пенять не на кого!» Он так расстроился, что проклинал себя за нерешительность, будучи уверенным, что Арина наверняка прогуливается с Петром.

Василий почувствовал, как в области сердце начало жечь. Он шел, куда глаза глядят, и неожиданно для себя оказался в небольшом уютном парке, что близ Егерского пруда. Василий, с трудом превозмогая гнев и обиду на себя и, разумеется, на счастливого соперника, гуляющего с Ариной под руку, брел вдоль Егерского пруда.

Прохлада, распространяемая деревьями, несколько умерила его пыл. Молодой человек взял себя в руки и решил пройтись вокруг водоема, любуясь небольшой стайкой уток.

Каково же было его изумление, когда он увидел Арину, сидевшую на скамейке под тенью вишни. У него просто дух захватило от счастья: «Боже! Неужели она? И одна!»

Арина была необычайно привлекательна в бежевом льняном платье, отделанном коричневыми атласными лентами и в широкополой, по моде, шляпке, обильно усыпанной искусственными цветами. Широкая коричневая лента, в тон отделки платья, перехватывала прелестный подбородок девушки и завершалась бантом, ниспадающим на грудь. Очаровательная особа читала книгу, положив ее на колени.

Василий тут же, не раздумывая, подсел к девушке и попытался завязать разговор:

– Простите меня за дерзость, я не хотел бы показаться вам назойливым… Вы позволите присесть рядом с вами на скамейку?

Арина подняла синие глаза, как безбрежное море, и обомлела – перед собой она увидела предмет ее воздыханий, того самого благовоспитанного брюнета, постоянного посетителя кондитерской.

– Прошу вас, сударь… Отчего же, я могу быть против?

– Я так часто посещаю вашу кондитерскую, но, увы, не было времени представиться: Василий Иннокентьевич Еленский, служу рисовальщиком в «Судебных ведомостях».

Арина улыбнулась:

– Арина Даниловна Выжига, хозяйка кондитерской на Стромынке.

– Очень рад, Ирина Даниловна, что мы, наконец, знакомы.

– Я тоже…

– Что вы читаете, позвольте полюбопытствовать?

– Эту книгу я купила не так давно в издательстве Голованова, – Арина закрыла ее на закладке и показала название Василию.

Тот прочитал:

– «Волшебные животные», автор Антуан де Бенье, – и был весьма удивлен. – Необычная книга… Позвольте, – он потянулся за ней, Арина подала книгу и слегка коснулась пальцами руки собеседника. Они оба, почти одновременно ощутили необъяснимый трепет. Арина слегка покраснела.

Дабы замять их некоторое замешательство, Василий открыл книгу на закладке и прочел:

– Это произошло во Франции, возможно в Анжу, хотя, скорее всего в Бретани, недалеко от Броселиадского леса, где, говорят, до сих пор можно встретить единорога. В Броселианде сохранилось волшебство прошлых столетий. Оно таилось в ветвях огромных дубов и в густом, непроходимом кустарнике. Даже границы этой местности были, казалось, размыты серебряными туманами Бретонских гор. И хотя вблизи леса начали появляться замки и деревушки, мало кто из людей рисковал забраться в его темную чащу. Под густой листвой не загорались костры дровосеков. Охотники не крались по звериным тропам, ибо даже самый жирный заяц не оправдывал риска натолкнуться на приведение, духа или древнего бога, которые по преданию водились в Броселианде. Между тем на опушке леса появился человек. Он вглядывался в населенный приведениями лес. На нем был красный полушубок, высокие краги защищали ноги от коряг и колючек, а с плеча свисала цепочка с изогнутым бычьим рогом, отделанным серебром. Мужчина был одним из охотников бретонского графа. Этим утром ему было поручено выследить оленя и места его лежбищ, и когда начнется охота – вывести к нему господина. Между тем ему довелось увидеть нечто, несравнимое с самым роскошным оленем. В сумраке леса, на фоне черных стволов, стоял единорог [4]…– Василий прервал чтение. – Занимательная книжица… – он пролистал ее, обратив внимание на красочные иллюстрации с изображением диковинных животных.

Он достал карандаш из внутреннего кармана пиджака:

– Вы позволите? – поинтересовался он у хозяйки фолианта, и открыл его на первом развороте, где были чистые листы.

– Конечно… – разрешила девушка, с любопытством ожидая, что же будет.

Василий же быстрыми профессиональными движениями набросал голову единорога, его глаза, крупные миндалевидной формы, смотрели на современный мир с некоторым недоумением.

– Вы прекрасно рисуете! – воскликнула Арина.

– Такое уж у меня ремесло.

– Ремесло! Право же, вы ведь рисуете в судах, насколько я понимаю?

– Да, абсолютно верно, именно там.

– Но ведь там сплошные преступники и вряд ли вам доставляет удовольствие рисовать их?!

– Конечно, нет, – согласился Василий, – но моя газета, где я имею честь служить, хорошо за это платит. Можно быть свободным художником, но, увы, это не кормит.

Арина поджала губы:

– Вы – очень практичный человек.

– Стараюсь, но не всегда получается. Что делать, надо самому зарабатывать на жизнь. А для души я рисую дома после службы.

Василий вернул «Волшебных животных» Арине и предложил:

– Давайте, немного пройдемся, на Егерском пруду чудесный воздух.

– С удовольствием, – согласилась девушка.

• Предыдущая
• 9/19
• Следующая