Талисман - Андерсон Кэтрин - Страница 56
- Предыдущая
- 56/109
- Следующая
— Ты найдешь Эми? Это не было ложью?
Он вогнал шест снова в землю с такой силой, что кожаные стены содрогнулись. Лоретта закрыла глаза. Эми. Она должна следить за своим языком, оставаться спокойной.
— Я дерусь большую драку за мой народ. Я никогда не делал из этого ложь. Моя мать спрятала эти вещи, чтобы избавить тебя от боли.
У Лоретты возникло желание наброситься на него. Он притворился мягким и нежным человеком, скрывая свою жестокую сторону. Это сработало. Ради него она нарушила семилетнее молчание. И она доверяла ему больше, чем кому-либо.
— Разве имеет значение, что я думаю?
— Да. — Он сделал круг и встал перед нею. Сложив руки на груди, он сказал. — Твои мысли не могут изменить мое лицо, но…
Лоретта перебила его.
— Я не прошу, чтобы ты менялся, Охотник. Все, о чем я прошу, это возвращение Эми.
— Я приведу ее к тебе.
— Больше ничто не имеет значения для меня. Некоторое время он смотрел на нее.
— В твоем сердце горячая любовь к ней.
— Да. Эти ужасные мужчины… Она ведь еще маленькая девочка. Они уже удерживают ее в течение восьми дней. Я не могу думать ни о чем другом. Даже во сне я вижу, что с ней происходит, слышу, как она зовет меня. Я пытаюсь найти ее и не могу.
Он схватил ее за подбородок, его прикосновение было обманчиво нежным, каким оно было раньше.
— В эту ночь ты будешь спать без снов. Я сказал, я найду ее. Suvate, с этим покончено.
С этими словами он ушел из вигвама.
Через несколько минут он вернулся. Надев штаны из оленьей кожи, которые он натянул, не снимая набедренной повязки, он собрал оружие, несколько раз выходя к своей лошади. Когда он собрал все необходимое, он сел на матрац из шкур, установил небольшое зеркало для бритья на своих коленях и разрисовал лицо, обводя глаза черным графитом, и на подбородок нанес три красные линии.
Лоретта сидела на краю кровати, наблюдая за ним. Закончив, он взглянул на нее. Она видела Охотника как убийцу впервые. С одной стороны, у него стал такой свирепый вид, что ей было страшно смотреть на него; с другой, она чувствовала себя странно успокоенной. Такой жестокий, мрачно решительный мужчина будет в состоянии найти и спасти Эми, когда кто-нибудь другой мог потерпеть неудачу.
— Что говорит эта краска? — спросила она.
— Что этот индеец едет на войну.
— На войну? — прошептала она.
— Сантос по моей краске будет знать, что я пришел в гневе.
— Там будет драка? Эми может пострадать.
— С твоей Эймии ничего не случится. —Он встали убрал краски, вытерев руки тряпкой. Повернувшись к ней лицом, он сказал: — Мой брат, Воин, и мой хороший друг, Быстрая Антилопа, останутся рядом с тобой. Их сильные руки — твои. — Он знаком велел ей встать. — Я отведу тебя к Воину теперь. Ты будешь спать в его вигваме. Никакого вреда.
Когда Лоретта вышла из вигвама, она схватила Охотника за руку.
— Мой конь, где он? Я… мне нужна моя сумка. — Она боялась, что гребень ее матери может быть украден. — В ней вещи, которые мне нужны.
Охотник не замедлил шага.
— Твой хороший друг пасется на лугу. Твой мешок в вигваме Девушки Высокой Травы.
На краю деревни Лоретта увидала группу мужчин с лошадьми, снаряженными для поездки.
— Эти мужчины отправляются с тобой искать Эми?
— Да. Я должен торопиться. — Шаги Охотника замедлились, когда они приблизились к вигваму Воина. Снаружи у самой двери он остановился и, взяв Лоретту за плечи, заставил ее посмотреть ему в глаза. — Ты будешь ходить по следам Воина, как женщина за своим мужем? До тех пор, пока я снова не буду рядом с тобой.
Лоретта кивнула в знак согласия, бросив испуганный взгляд в сторону мрачного вигвама. Жители деревни занимались своими повседневными делами. До нее доносился запах мяса, поджариваемого на костре. Поблизости несколько женщин, перестав разговаривать, смотрели на нее, оторвавшись от рукоделия. Их темные глаза с особым интересом изучали ее одежду. Несколько детей пробежали мимо, хихикая и перешептываясь. На другой стороне дороги очень старый мужчина сидел поддеревом и пристально смотрел на нее немигающими глазами.
— Воин не будет возражать против моего пребывания в его вигваме? Что скажет его жена?
— Она приветствует тебя. Это хорошо. Будь спокойна, Голубые Глаза. Моя мать поблизости. Она придет со своей ложкой. — Он провел Лоретту в дверь. — Воин! Она пришла.
Из глубины вигвама появился Воин. Кожа и волосы его были такими темными, что в течение минуты Лоретта не могла разглядеть черт лица. Он что-то жевал и, прежде чем ответить, заложил пищу за щеку. Она почувствовала облегчение, увидев, что на нем надеты штаны, и подумала, не надел ли он их по случаю ее прихода.
— Мое сердце едет с тобой, whmah.
Руки Охотника коснулись рук Лоретты в легкой ласке.
— А мое остается здесь. Nei meadro, я ухожу. Лоретта почувствовала, как он отодвинулся от нее.
В последнюю секунду она повернулась.
— Охотник…
Он задержался, чтобы оглянуться на нее.
— Это хорошо, Голубые Глаза.
Позади себя она услышала шорох кожи и поняла, что Воин подошел ближе. От напряжения у нее заболела шея и, когда она оглянулась через плечо, то увидела, что он стоит достаточно близко, чтобы коснуться ее. Он не тронул ее. Вместо этого он улыбнулся мягкой, успокаивающей улыбкой. Лоретта услышала, как снаружи мимо вигвама проскакала лошадь Охотника.
Воин подошел к двери вигвама и прокричал что-то на языке племени команчей. Секундами позже молодая изящная женщина в юбкеиз мягкой оленьей кожи и в широкой кожаной блузе, ярко украшенной бисером, проскользнула в вигвам. Она наклонила темную голову и обратилась к Лоретте шелковистым тоном.
— Моя женщина, Девушка Высокой Травы, приглашает тебя к своему костру, — перевел Воин. — Ты будешь идти. Я приду скоро.
Лоретта не могла оторвать ног от земли. Она боялась покидать вигвам Воина без Охотника. Женщина бормотала что-то, нервно поглаживая одну из своих длинных прядей. Ее тонкие пальцы остановились на полоске из шкуры горностая, которой были перевязаны ее волосы. Спустя минуту она взяла Лоретту за руку и потянула за собой.
— Меа, иди, — подбодрил Воин. — Это хорошо.
Когда Лоретта вышла наружу, солнечный свет ослепил ее. Ока прикрыла рукой глаза, оглядываясь вокруг. Команчи не решались приблизиться к ней, когда она была с Охотником, но теперь он ушел. Ушел. Когда она решилась прийти сюда, она не придумала последствия своего поступка. Оказаться одной в деревне, полной дикарей, вот что ей предстояло испытать. Женщины здесь не знали английского языка. Это делало Воина ее единственным собеседником. Воина, со скальпами на уздечке его лошади.
Девушка Высокой Травы крепче сжала пальцы Лоретты, выражение ее лица стало мягким, темные глаза наполнились состраданием.
— Keemach, Yo-oh-habt Pa-pi. Toquet.
Лоретта узнавала слова: Keemach, пойдем; Yo-oh-habt Pa-pi, Желтые Волосы; Toquet, это хорошо. Вспомнив слово «враг», Лоретта ответила:
— Я боюсь. Твои люди to-ho-ba-ka мне.
На щеке Девушки образовалась ямочка от улыбки. — Ка to-ho-ba-ka! — Она похлопала Лоретту по плечу. — Hites.
«Не враг! Друг». Лоретта улыбнулась в ответ, успокоившись, и пошла вслед за индейской женщиной к ближайшему вигваму. Может, она не будет здесь одинокой. Это было слабое утешение, но до возвращения Охотника ей приходилось с этим мириться.
Охотник остановил свою лошадь и смотрел на плоское бесконечное пространство вокруг. Насколько хватало взгляда простиралась короткая золотистая трава. Дом. Этим летом охота была удачнее к востоку, но, несмотря на это, Охотник скучал по Застолбленным Равнинам, особенно по надежной естественной крепости каньона Пало-Дюро. Здесь землей правили квохейди, и все, кто осмеливался вступать в их владения, даже свирепые команчеро, боялись их. Его люди никогда не чувствовали себя в безопасности, когда вынуждены были разбивать лагерь вблизи от поселений tosi tivo.
Он повернулся на своем жеребце, чтобы оглядеть группу воинов, сопровождавших его. Их лошади от усталости поникли головами. Люди ссутулились, усталость давила на их плечи. В эти несколько дней они не знали отдыха, и это начинало сказываться.
- Предыдущая
- 56/109
- Следующая
