Пророчество: Пророчество. Враг моего врага. Понять пророка. Аз воздам. - Горъ Василий - Страница 59
- Предыдущая
- 59/288
- Следующая
– Так где же вас носило все эти годы, Учитель?
– В другом мире, старина! – с улыбкой посмотрел на него Мерион. – Искали способ остановить Тварей…
– Нашли? – с надеждой спросил приподнявшийся на месте Каменный Цветок.
– Не знаю… – Мерион расстроенно опустил могучие плечи и потянулся к валяющемуся рядом бревнышку, чтобы подбросить его в огонь. – Не знаю… Знаю только, что Пророчество сбывается… И это меня и пугает, и радует одновременно…
– Я тут пытался создать что–то вроде нашей Обители, – смущенно отводя в сторону глаза, буркнул себе под нос Самир, – но какой из меня Учитель? Вон вся эта толпа – все, кого я успел воспитать…
– Какой у них уровень? – изумленно поинтересовался Дед.
– Да какой там уровень! – аж сгорбился расстроенный воин. – В старые времена им еще пару Приходов надо было бы тренироваться… Куда им против тварей! А тут еще этот Орден, чтоб ему провалиться во Тьму! Всю молодежь с окрестных сел в армию гонит! Перед Ущельем Последней Тропы крепостишку построили – там теперь гарнизон в четыре десятка воинов стоит. Мимо не пройти! С едой у нас плохо: ничего крупнее овцы сюда не поднять, – живем в основном охотой да выращенными овощами… Да ты представляешь, сколько тут можно вырастить! – сокрушенно показал он рукой вокруг себя и тяжело вздохнул. – Чувствую, этот Приход будет для нас последним…
– Да ладно тебе, Каменный Цветок! – Вынырнувший откуда–то из темноты Ольгерд радостно улыбнулся и рухнул на бревно рядом с Дедом. – А мне кажется, что все будет путем!
– Чем–чем? – не понял Самир.
– Ну нормально, значит! – захохотал парень. – Нам бы только Беату спасти, и потом вплотную займемся Тварями…
– А что, она жива? – обрадовался воин.
– Я надеюсь, что да! – Легкая тень сомнения пробежала по лицу Коррина, но практически сразу исчезла. – И Пророчество об этом говорит. Кстати, а где Боно?
– Будет завтра к вечеру! – усмехнулся Самир. – Охотится. Все ему дома не сидится… Старый стал, ноги почти не держат, ан нет, не хочет сидеть на шее…
Глава 51
…Утро началось с пинка в бок: чем–то безумно довольный Гарик стоял возле моего ложа и, откусывая от шмата вяленого мяса, зажатого в руке, здоровенные куски, что–то пытался мне сказать с набитым ртом. Поняв, что у него ничего не получается, он перешел на язык жестов и, еще раз пнув меня – видимо, для улучшения моего восприятия, – показал, чтобы я следовал за ним быстро и осторожно. А когда я потянулся за оружием, отрицательно покачал головой, дав понять, что опасности нет. В итоге, запрыгнув в штаны и зашнуровав ботинки, я, на ходу натягивая на себя тельняшку, выбрался на крыльцо небольшого деревянного дома, в который нас вчера поселили, и трусцой понесся по основательно натоптанной тропе в сторону небольшого лесочка.
Две минуты бега – и мы оказались на опушке довольно большой, метров пятидесяти в диаметре, поляны, на которой творилось черт–те что: в центре вихрем носился Олег, двумя мечами отбиваясь от атакующей его тройки местных парней. Судя по состоянию атакующих, им приходилось несладко: мокрые от пота, с трясущимися от усталости руками, кривясь от ударов плашмя по рукам, головам и ногам, они упрямо лезли вперед. Практически безрезультатно. А свежий, будто только что из душа, Коренев измывался над ними как хотел…
Чуть в стороне его дед, Марк Иванович, приблизительно так же гонял посохом вторую тройку бойцов. Вернее, двойку – один, видимо недавно задетый окованным набалдашником посоха, прикрытый с двух сторон товарищами, безуспешно пытался восстановить дыхание…
Остальная ребятня обалдевшими глазами смотрела на действо, разворачивающееся на поляне, и, судя по выражениям лиц, безумно завидовала Олегу и Марку. Откровенно говоря, завидовать было чему: двигаться ТАК, по–моему, способен только разве что Джеки Чан в фильмах, снятых покадрово, – любой другой человек просто порвет себе связки!
Кстати, Сема, видимо, приперевшийся на поляну гораздо раньше нас, не обращая внимание на спарринг, расположившись около двух девиц эдак лет семнадцати, вместе с ними добросовестно пытался отработать какое–то простое движение позаимствованным у кого–то мечом… Получалось у него не ахти, что, судя по улыбкам, проскальзывающим по губам его соседок, было ужасно смешно…
Оглядевшись по сторонам, я заметил небольшую деревянную мишень для метания ножей – истерзанная клинками доска диаметром сантиметров двадцать висела на высоте человеческого роста на необъятном стволе дерева, а рядом с ней, на небольшой деревянной же полочке аккуратно лежала кучка одинаковых метательных ножей. Позориться, как Семе, мне хотелось не очень, а праздно стоять во время тренировки я не привык – короче, я направился к оружию и, отойдя шагов на десять от мишени, взвесил в руке готовый к броску нож и, примерившись, отправил его в центр доски. Великолепно сбалансированный клинок ушел в древесину на половину лезвия! Через секунду рядом с ним возник второй, третий… – я метал ножи, почти не прицеливаясь, с правой руки, то низовым, то верхним броском… Как мне казалось, идеально: разлет клинков был сантиметра два–три, не больше… А потом рядом со мной материализовался Самир – что–то вроде местного мэра и командира полка по совместительству – и, одобрительно похлопав меня по плечу, выхватил откуда–то свои клинки и, не готовясь, с полуоборота с обеих рук выпустил их в сторону доски.
Ножи вонзились в самый центр мишени, причем так, что лезвия оказались параллельны друг другу на расстоянии меньше трех миллиметров! У меня отвалилась челюсть! А он тем временем отцепил от соседнего дерева еще одну доску, толкнул ее от себя, и закрепленная на длинной веревке мишень, вращаясь вокруг своей оси, полетела куда–то в сторону. Миг – и в ней возникли брошенные им ножи!
Самир, буркнув что–то вроде: «Тренируйся, и у тебя получится», забрал свои ножи, а я, чувствуя себя несмышленышем, под ехидный хохот наблюдающего за мной Гарика начал пытаться повторить то, что так легко получалось у этого, по нашим меркам, пенсионера…
…Тренировка продолжалась часа четыре: сутки тут были длиннее часа на полтора, и мои «Casio» показывали все что угодно, кроме времени. Я успел «подержаться» за мечи, пробовал крутить шест, бил по местной макиваре, отрабатывал приемы изучаемого здесь рукопашного боя, чем–то похожего на помесь айкидо и карате. Гарику тоже не удалось удержаться в стороне: Марк Иванович, что–то коротко объяснив, отправил его в строй ребятишек, вручив тяжеленный тренировочный меч и показав, с чего начинать… А вот Олегова Машка меня удивила! С железяками в каждой руке она довольно осмысленно пыталась повторить что–то феерическое, в стиле того, что отрабатывал Олег – с прыжками, перекатами, низкими стояками и чередой круговых и тычковых ударов по всем уровням воображаемого противника… Потом нас попросили сбегать на речку ополоснуться, а местная ребятня рванула на скальную подготовку; глядя, как они носятся по вертикальным стенам, я понял, что наши российские полосы препятствий, когда–то вызывавшие у меня крайнюю нелюбовь не более чем жалкое подобие того, что могли бы придумать здешние умельцы!
Кстати, судя по всему, примирение между Машей и Олегом состоялось: наладились отношения, давшие здоровенную трещину после того памятного первого боя в этом мире, в ущелье около пещеры Хранителя, – девушка шарахалась от него, как от чумного; старалась не подавать руку, перебираясь через трещины и горные ручьи; отбрыкивалась от любой попытки помочь; и даже, по–моему, ни разу с ним не заговорила. Хотя, если спросить меня, в этом мире по–другому жить, наверное, нельзя… А сейчас, опираясь на его руку и на ходу виновато заглядывая в глаза, довольно весело выглядящая в джинсах и толстовке на фоне кольчуги Олега, девушка безостановочно щебетала, видимо, чего–то добиваясь.
Завтрак оказался точной копией ужина: жареное на костре мясо, сырые овощи, овечий сыр, хлеб, зелень и фрукты… Можно было бы еще выпить молока, но мне, привычному к пастеризованному, местное показалось невкусным… А после завтрака начался военный совет.
- Предыдущая
- 59/288
- Следующая
