Пророчество: Пророчество. Враг моего врага. Понять пророка. Аз воздам. - Горъ Василий - Страница 35

• Предыдущая
• 35/288
• Следующая

…Как оказалось, в деревеньке действительно стоял полный десяток воинов ордена, но сейчас восемь воинов из одиннадцати, включая командира, убыли в ближайший городок для обеспечения безопасной работы сборщиков налогов из столицы. Два оставшихся воина ночевали в домах у своих возлюбленных, правда, в отличие от «радостно» выбалтывающих нам новости монаха, женского пола… В общем, особых причин оставаться возле этой деревушки у нас не было, тем более что монах любезно объяснил нам, как добраться до столицы, минуя крупные города, так что мы, уточнив еще несколько интересующих нас подробностей, свернули шеи обоим: как ни странно, парнишка оказался настроен к пленившим его чужеземцам хуже, чем монах! Он считал себя и свой народ избранным для великой миссии – создании Великой Империи Ордена Алого Топора, и поэтому мало того, что отказался говорить что–либо, но и обещал нам смерть! В общем, мы особенно его и не жалели…

За следующие два дня мы добрались до столицы. «Расспросив» по дороге еще двух языков, мы здорово расстроились: проникнуть в столицу чужеземцу было ничуть не легче, чем вычерпать море чайной ложкой, – все семь ворот города, обнесенного высоченной каменной стеной, круглые сутки охранялись усиленным караулом. Причем ворота открывались на рассвете, а закрывались на закате. На стенах постоянно курсировали патрули, а подступы к ним легко просматривались: на два полета стрелы от них не росло ни кустика, ни деревца, а ближайшие к городу строения находились еще дальше. В общем, создавалось впечатление, что Корф находится в состоянии войны со всем миром… Хотя, в общем–то, так оно и было…

Мерион, хмуро оценив высоту стен, мрачно покачал головой и надолго задумался. А потом, вздохнув, принял решение:

– Ну что же, мальчик мой! Раз мы сюда пришли, то уходить обратно несолоно хлебавшими было бы не совсем правильно, правда?

Я утвердительно кивнул.

– Так что пойдем через стену… В моем возрасте, правда, это будет несколько несолидно, но что поделаешь! – пошутил он. – А пока можно немножечко поспать…

В город мы проникли довольно легко – стены Корфа были гораздо более пригодны для лазания, чем стены Обители Последнего Пути, по которым я лазил практически ежедневно. Единственное, что нам создало небольшую проблему – патруль на стене, никак не желающий убраться куда подальше. В общем, провисев на одном и том же месте с четверть стражи, мы еле дождались, пока они наконец решат, что этот участок стены более не заслуживает их пристального внимания… И как только замыкающий патруль воин отошел достаточно далеко от нас, я в три броска достиг края стены и, вслед за обогнавшим (!) меня Учителем перемахнув через открытое пространство, не забывая внимательно смотреть по сторонам, быстренько спустился вниз…

Город не спал: в отличие от Аниора, в котором ночная жизнь кипела лишь около нескольких таверн и гостиниц, здесь создавалось ощущение, что на улице как минимум позднее утро: стучали молоты в освещенных факелами и огнем горнов кузницах; из ближайшего к нам постоялого двора раздавался многоголосый рев, изображавший, наверное, пение; по улице неторопливо плелась небольшая кавалькада всадников, завернутых в плащи; носились неугомонные мальчишки… В общем, осторожно преодолев освещенное пространство, мы, тоже завернувшись в плащи, изобразив крайне спешащих по какому–то важному делу прохожих, постарались отойти как можно дальше от городской стены…

Ломиться в постоялый двор было бессмысленно: небольшой акцент, с которым говорили жители Империи, у меня, например, скопировать не получалось, а попадать в руки местной стражи нам совершенно не улыбалось. Поэтому мы почти до рассвета искали подходящее пристанище. И наконец нашли: богатое поместье, со всех сторон огороженное ажурным кованым забором, со здоровенным садом и кучей вспомогательных построек в довольно фешенебельном районе города подошло нам как нельзя лучше. Во–первых, спрятаться там оказалось намного легче, чем в трущобах, в которых каждая пядь земли кому–то принадлежала и просматривалась от рассвета до рассвета, а во–вторых, судя по ленивым, каким–то заторможенным слугам, слоняющимся по поместью, хозяева были в отъезде. Удобно устроившись на сеновале огромной конюшни, в стойлах которой явно отсутствовало более половины лошадей, мы спокойно принялись за допрос прихваченного по пути одинокого, порядком выпившего и поэтому с трудом понимающего, где он оказался, стражника…

В общем, особых причин для радости у нас не было: все пленные девушки, которых привозили с захваченных территорий, свозились в два места. Во дворец Императора и в Амфитеатр… Первые пополняли собою ряды любимых жен Светоча Веры, а вторые выходили на арену, дабы сразиться обнаженными с дикими животными и друг с другом на ежемесячных Превозношениях Создателя, на которые приглашался весь высокопоставленный люд столицы и гости Императора…

В общем, сомнений в том, где окажется Беата, у нас с Учителем не возникло: судя по той охране, которая сопровождала ее к озеру и обратно, во дворце ей делать было нечего… Трудно сказать, к лучшему или нет…

Поэтому расспросы еле–еле удерживаемого в сознании засыпающего стражника продолжились в сторону системы охраны Амфитеатра. Как оказалось, ему приходилось нести службу во время Превозношений дважды, но описать хитросплетения коридоров Палестры и других помещений циклопического сооружения он не смог: потерял сознание, потом забился в конвульсиях и умер. Как сказал Наставник, отказало сердце… В общем, с планами на ближайшие дни мы в основном определились…

Глава 35

…Старший лейтенант Щепкин был зол: мало того что его заслуженный отпуск был прерван на второй день, так вернуть стоимость оплаченной путевки не было ни одного шанса – переведенный на казарменное положение, ожидающий неизвестно чего или кого, он не мог выйти в город, чтобы наведаться в турагентство и потребовать деньги… Нет, было жалко не денег – в смутное время, с ксивой такой Конторы, как его, и табельным стволом под мышкой вернуть какие–то полторы тысячи долларов было не труднее, чем нарубить такую же сумму где–нибудь на вещевом рынке, но сорвать злость на ком–нибудь хотелось так, что сводило зубы. А на объекте номер 414 он был один. Если не считать обслуживающего персонала где–то там, на территории. Но общаться с ними было ниже его достоинства, поэтому третий день Вовка Глаз проводил в тире или в зале: телевизор он не любил, а книг на объекте не было – если, конечно, не считать книгами уставы и всякие руководства, которых тут было с избытком… Спал, конечно, как слон, но, судя по тому, с какой спешкой его вытащили из Эмиратов, терять форму не стоило – ожидалось что–то серьезное… Вот и сейчас, нарисовав на деревянном щите лицо капитана Нестерова, лично прилетевшего за ним в Шарм–эль–Шейх, лейтенант злобно метал в него ножи, целя то в глаза, то в горло, то в переносицу. Истерзанный клинками щит жалобно скрипел, когда Вова выдергивал клинки, глубоко уходящие в древесину, а потом снова гулко вздрагивал от очередных точных попаданий…

– А что, похож! – вдруг раздалось от входной двери. Автоматически скользнув в сторону и слегка приподняв очередной клинок, Щепкин посмотрел на «гостя» и смущенно спрятал нож за спину: капитан Нестеров, заставший его врасплох, стоял в дверном проеме и довольно улыбался.

– Тренируюсь, товарищ капитан!

– Я вижу! – ухмыльнулся тот. – Судя по состоянию моего лица, промахиваешься ты редко… Кстати, это меня радует! Значит, тремором конечностей не страдаешь…

Что такое тремор, Щепкин не знал, но, судя по довольному голосу капитана, страдать им ему совершенно не хотелось.

– Не страдаю! – набычился он и отправил оба оставшихся в руках клинка в мишень. Оба нарисованных глаза расцвели рукоятями ножей.

– Ладно, хорош психовать! – хмыкнул капитан и мгновенно стал серьезным. – Завтра сюда привезут новичка. У вас будет двухдневный тренировочный выход. Надо его протестировать!

– Ни хера себе! – мгновенно вскинулся уязвленный до глубины души Щепкин. – Я вам что, сержант учебки? Смотреть какого–то салабона?

• Предыдущая
• 35/288
• Следующая