Черный театр лилипутов - Коротких Евгений Васильевич - Страница 15
- Предыдущая
- 15/54
- Следующая
— В смысле…
— Какой еще нужен смысл, если очки носить надо! — Что вы на меня кричите? — не выдержал я.
— Что вы себе позволяете! — бросила она с радостью машинку и взвинтила обороты. — Врываются сюда всякие и начинают хамить!
Сзади меня внезапно открылась дверь, и в приемную забежал взъерошенный субъект, который совсем недавно отсюда выбегал.
— Вы директора не видели? — снова обратился я к нему.
— А зачем он вам? — искоса поглядывая на меня, быстро спросил он, ковыряясь у секретарши на столе.
— Видите ли…
Он схватил какие-то бумаги и хотел проскочить мимо меня.
— Вы директор? — чувствуя, что так оно и есть, преградил я ему путь.
— Это кто вам сказал? — аж подпрыгнул он.
— Никто! — сурово ответил я. — Знаю. — Да я вас первый раз вижу!
— Я тоже!
— Я вашего директора и знать не хочу! — вызывающе бросил он.
— Я тоже, — еще больше придал я лицу суровости.
— Как тоже? — удивился он. — А что же вы от него тогда хотите?
— А вам какое дело, вы же не директор?
— Нет, но мне интересно, я здесь работаю…
— А кем вы работаете, если вам так интересно?
— А вам какое дело?
Я чувствовал, что зашел в словоблудстве в тупик и пробить этого хмыря мне не под силу.
«А Левшин бы пробил», — с грустью подумал я.
И тут. Господи, словно гром среди ясного неба! Этот нахал уже начал оттирать меня от двери плечом, как я небрежно толкнул его корпусом в сторону и зловеще прошептал:
— А Суси… а товарищ Сусиков вас может не понять.
— А мне Сусик не указ! — вспыхнул он. — У нас недомственный дворец, я подчиняюсь только директору завода.
— Как Сусик не указ? — после некоторой паузы переспросил я.
— Кто сказал, что не указ? — вдруг встрепенулся он. — Кто сказал, что товарищ Сусиков не указ?
— Послушайте, вы директор или не директор? — не выдержал я.
— Цензор Петрович! — раздался писк из-за машинки. — Я уже сказала, чтобы этот… — прошипела пигалица, — очки носил… нахалы… — бросила она в сторону.
— А почему вы меня об этом спрашиваете? — поморщился щупленький, с перекосившимся от забот лицом Цензор Петрович. — А вы кто?
— Давайте зайдем к вам поговорим, — сказал я. — Администратор Куралесинской филармонии вас беспокоит.
— Я так и знал, — горько хмыкнул Цензор Петрович, хватаясь за сердце. — Ты слышишь, Роза? Все администраторы на одно лицо. Почему вы не сказали, что просто осветитель? Вы с детским спектаклем?
— Да, — ответил я, несколько удивленный. — Откуда вы знаете?
— Да потому, что только администраторы детских коллективов падают как снег на голову, остальные, нормальные артисты, всегда предупреждают заранее, мы их ставим в план и знаем… — тут он замолчал.
— Что вы знаете?
— Единственное… что с вами всегда попадешь в историю! — зло бросил он. — Недели две назад, резко добавил Цензор Петрович, — приезжали кукольники из Мухославска, тоже организовали спектакль. Пригласили детские садики…
— Ну и что?
— А то, что работал администратор по непорванным прошлогодним билетам! И…
— Откуда вы знаете?! — теперь уже я перебил его, невольно защищая своего неизвестного собрата.
— Теперь этого никто не узнает, — мрачно произнес Цензор Петрович. — Он их съел.
— Как съел?
— Вас что, ни разу не проверяли КРУшники? — понизил он голос.
— Почему же, проверяли, — солидно ответил я.
— Когда его схватили за руку, — оглядываясь вокруг себя, прошептал директор, — когда его схватили за руку на контроле, он выхватил всю пачку и съел все пятьсот билетов по пятьдесят копеек. Его ловили, а он бегал по дворцу — и жрал, жрал! Как он их мог туда запихать? — с тоской в глазах пожал Цензор Петрович плечами -даже клочок не удалось вытащить изо рта.
— И что же ему сделали?
— А что ему могут сделать? Не пойман — не вор! — нажал он на последнее слово, глядя мне в глаза.
— Да-а, — протянул я. — У нас такое не получится, у нас все по закону, у нас же не какой-нибудь кукольный балаган, а…
Я вспомнил выражение лица директора «Грация», когда Левшин разглагольствовал о «черном кабинете», и понял, что Цензор Петрович не тот человек, чтобы по достоинству оценить исключительность сказанного.
— …у нас шоу лилипутов, — запнулся я, собираясь поведать ему обо всех прелестях нашего театра.
— Мне все равно, хоть шоу слонов и носорогов, — обреченно вздохнул директор.
— Тогда давайте заключим с вами договор, а если хотите, вы можете его заключить с нашим директором перед самым представлением.
Цензор Петрович посмотрел свой план и обреченно кивнул головой. Я рассказал, что от него требуется, а когда выходил, директор тоскливо взглянул на меня.
— Скажите, молодой человек, а вы не устали от всего этого? — махнул он абстрактно рукой.
— Это моя жизнь, — улыбнулся я, но как-то не так весело, как хотелось бы.
«Чего— то я еще не знал, а Левшин посвящать не спешил. Может, не так страшен черт? Пятьсот билетов, • вдруг представил я толстую пачку размером с большую общую тетрадь. -Как же он мог ее съесть?»
Я до того задумался, что даже не попрощался с молоденькой секретаршей, и лишь у выхода, очнувшись, подошел к дежурным старушкам. Они вылупили на меня глазки и часто испуганно заморгали.
— А это правда, что администратор из Мухославска съел пятьсот билетов? — спросил я у них.
— А мы не знаем, мы ничего не знаем! — пропищали старушки. — Да кто ж его знает, может, и съел!
— Ладно, — поморщился я. — Где у вас ближайший детский садик?
— А вот он, вот! — разом показали они.
«Со школами я пролетел, надо хоть с детских садиков начать, — подумал я. — А с утра — в школу».
Было около четырех часов дня, когда я дважды промчался вокруг здания детского садика, так и не найдя открытую калитку, пока не вышла какая-то женщина в белом.
— Где вход? — крикнул я.
Женщина махнула рукой и скрылась. Я перепрыгнул через забор. В детском садике «Ганс Христиан» было пусто, пахло манной кашей, стираным бельем, ночными вазами и розовыми снами. Какая-то дряхлая нянечка попыталась прошмыгнуть мимо меня, но я успел ее перехватить.
— Как найти заведующую? — строго спросил я.
— Там, — показала она рукой на коридор. — Хорошая Нина Посейдоновна, на втором этаже. А вы кто?
— Санэпидемстанция, — буркнул я. — Клопов будем у вас кастрировать.
Нянечка испуганно посмотрела на меня и бросилась бежать по коридору.
Когда я нашел заведующую, пожилую крашеную хозяйку детского садика "Ганс Христиан», то она встретила меня очень мило.
— Чем могу быть полезна? — спросила Нина Посейдоновна.
— Куралесинская филармония беспокоит вас! — как можно радостнее воскликнул я.
— А-а… — тут же исчезла волнистая улыбка с ее лица. — Опять артисты. «Три поросенка» мы уже смотрели, вы, наверно; теперь хотите показать нам «Гадкого утенка»? Извините, но я больше не могу травмировать психику детей! — категорическим тоном, не оставляющим никаких надежд, сказала она. — Ничем помочь не могу!
— Извините, а что, все детские садики посмотрели «Три поросенка»?
— К сожалению, все, — горько улыбнулась Нина Посейдоновна. — Все восемь детских садиков, которые прикреплены к Дворцу культуры «Тонус», посмотрели сказочное эстрадно-фантастическое сюрреалистическое представление с участием людей-кукол «Три поросенка». Мы всегда ходили по тридцать копеек, а администратор Мухославской филармонии Аркан Гайский нам всучил по пятьдесят, потому что, видите ли, это не просто куклы, а люди-куклы будут играть.
— Где-то я уже слышал про этого Аркана Гайского, — задумчиво произнес я. — Но что это за сюрреалистическое представление?
— Вот этого мы сами до сих пор не можем понять. Из-за ширмы то появлялись головы, то вдруг выбегали двухметровые люди в страшных масках поросят и начинали истязать маленького злодея Волка. Нам, как заведующим детских садиков, как педагогам, понятно -искусство не топчется на месте, какие-то свои трактовки, какие-то свои новые взгляды на классику, но когда, после всего этого ужаса, артисты выходят в зловещих масках и начинают скандировать: «Товарищи дети и родители, берегите окружающую среду, а также лесных хищников! Будьте всегда такими же храбрыми, как эти поросята!»
- Предыдущая
- 15/54
- Следующая
