На веки вечные - Андерсон Кэтрин - Страница 52
- Предыдущая
- 52/82
- Следующая
— Мередит, — хрипло проговорил Хит, — расскажите, что за дьявольщина здесь случилась?
Шериф не представлял, что последует за его вопросом: расплачется ли Мередит снова или даст какие-то объяснения. Но шутки в сторону, в ее спальне лежал убитый.
Мередит села на унитаз, словно ее больше не держали ноги, и прошептала:
— Он на этом не остановится. Послал двух — пошлет и еще. Наверное, они уже здесь. Меня не оставят в покое, пока не увидят мертвой.
Хит уже понял, что имеет дело не с обычным грабежом. Что эти люди появились в доме с определенной целью и эта цель была связана с Мередит. Но чтобы этой целью оказалось убийство?!
— Вы сказали — мертвой?
Мередит поежилась и обхватила руками плечи.
— Они за этим и приехали. Чтобы меня убить. Впрыснуть снотворное, а когда я засну, погасить фитиль в камине и открыть газ. И все будет выглядеть как несчастный случай. — Она уставилась в стену. — Если вы мне не верите, поищите — там на полу где-то шприц. А в кармане Дельгадо… торговца энциклопедиями… письмо, которое они заставили меня написать.
Хит наклонился и заглянул ей в глаза:
— Я вас правильно понял? Вы сказали, что эти двое приехали специально затем, чтобы вас убить? Это не образное выражение? Не преувеличение? Не вроде как в присказке: «Глухой, как мертвый»?
Мередит покосилась на ванну, где Сэмми и Голиаф все еще ласкали друг друга.
— Говорите тише. Не хочу ее расстраивать.
— Расстраивать? Двое вооруженных людей ворвались к вам в дом, а вы утверждаете, что не хотите ее расстраивать? — Хит выпрямился и провел рукой по волосам. — Заявляете, что вас хотели убить, и удивляетесь, когда я повышаю голос? Невероятно!
— Придется поверить. Если бы Сэмми не убежала, я была бы мертва. Они замешкались, пока ловили ее, а тут подоспели вы. Но он не остановится.
— Он — это кто?
— Глен.
Хит не имел ни малейшего представления, кто такой Глен и почему тот так настойчиво хотел убить Мередит. И пока не подоспеет помощь, у него не будет возможности это выяснить, а также точно узнать, нет ли еще бандитов, наблюдающих за домом.
Он достал пистолет, покинул ванную и, прячась в тени, обошел комнаты, при этом выглядывая в каждое окно и стараясь рассмотреть, не заметно ли какого-нибудь движения во дворе или на окрестных полях. Ничего.
Но через несколько секунд вдруг услышал, как на кухне скрипнул пол. Волосы зашевелились у Хита на голове. В конце концов, это он ремонтировал дом и знал каждый сантиметр пола. В доме кто-то ходил. Хит повернулся и стал пробираться назад. Если это еще один убийца, надо поспешить, пока он не добрался до Мередит.
Было чертовски темно. Приходилось идти на ощупь, но Хит улавливал малейший звук. Вот снова скрипнула половица — на этот раз в подсобке. Шериф повернул на шум, готовый прежде стрелять, а потом задавать вопросы.
В окно над раковиной проникал свет луны, мелькнуло что-то белое.
— Мерри? — прошептал он и в ответ услышал тяжелый вздох.
Она повернулась, и ее лицо оказалось в лунной дорожке. Хит успокоился и поставил оружие на предохранитель.
— Что вы здесь делаете? Хотите получить пулю?
Мередит не ответила — молча стояла, положив ладонь на дверную ручку. Рядом ждали Сэмми и Голиаф.
Только сейчас шериф понял, что они чуть не улизнули. Гнев снова вспыхнул в его душе. Тремя широкими шагами он покрыл разделявшее их расстояние и схватил Мередит за запястье, — Ну нет, этого вы не сделаете.
И даже в темноте увидел мольбу в ее взгляде.
— Пожалуйста!
Только одно слово, но оно прозвучало как молитва. Пожалуйста!
Хит понимал, что она хотела убежать и просила его закрыть на все глаза и отпустить с миром. Он крепче стиснул пальцы на ее запястье, чувствуя, какие хрупкие у нее косточки. В следующую секунду на улице раздался визг тормозов и по стене замелькали красные и синие всполохи.
— Мои люди, — объяснил Хит.
— Понятно, — отозвалась Мередит и закрыла глаза.
Нет, ничего ей не понятно. Он был шерифом и не мог позволить себе личных чувств, если это мешает работе. Его работе. Никогда еще исполнение долга не стоило ему так дорого: чтобы сделать то, что надлежало, необходимо было отрешиться от реальности и действовать механически. Дать указания подчиненным. Вызвать «скорую помощь». И наконец, арестовать женщину, в которую влюблен. Зачитать ей права. Заставить держать руки за спиной и надеть наручники.
Все это время Сэмми стояла рядом и тихо плакала; огромные голубые глаза осуждали его. И Хит понимал, что каждым словом, каждым действием он разрушает с таким трудом завоеванное доверие ребенка. Не говоря уже о том, как портит свои отношения с Мередит.
При других обстоятельствах шериф остался бы на месте преступления и поручил отправить арестованных в город кому-нибудь другому. Но только не в этот раз. Хит нарушил инструкцию и посадил Мередит вперед, а не за сетку в задний отсек. А себе сказал, что поступил таким образом, потому что сзади, где он обычно возил заключенных, очень неудобные сиденья. Но правда заключалась в том, что он не мог подвергнуть Мередит еще большему унижению.
Единственное, что ему хотелось по дороге в управление, — так это поговорить. По его разумению, он заслуживал хотя бы объяснений того, что случилось. Но сзади сидела Сэмми с Голиафом, девочка могла услышать каждое слово. А обсуждать, при ней только что закончившееся происшествие казалось не самой лучшей идеей. Мередит, похоже, была того же мнения и весь путь просидела молча.
В управлении Хит передал девочку на попечение Элен Бауэр. Мать четырех детей, она прекрасно ладила с малышами. И шериф надеялся, что Мередит сумеет скрасить Сэмми это испытание.
Когда она пришла забирать ребенка, Мередит побелела и, тщетно силясь освободить запястья, умоляюще посмотрела на Хита.
— Пожалуйста, — прошептала она так, чтобы Сэмми не слышала, — она очень расстроится.
Но Хит смотрел на вещи по-другому: он искренне считал, что о чувствах дочери Мередит следовало заботиться до того, как нарушать закон.
— С ней будет все в порядке.
Как можно мягче он взял ее за руку и повел прочь, а Мередит не переставала оглядываться, желая хотя бы еще одну секунду видеть свою девочку.
— С ней сейчас Голиаф.
Оказавшись в кабинете, Хит плотно закрыл за собой дверь и опустил жалюзи. Усадил Мередит на стул перед своим рабочим столом, обошел вокруг и посмотрел ей в глаза без всякого снисхождения.
— Не пора ли начать говорить? Сэмми не слышит. Так что больше никаких извинений быть не может.
Мередит поперхнулась, и у нее булькнуло где-то у самого основания гортани. В лучшие времена с Хитом Мастерсом можно бы было поладить — симпатичный гигант больше шести футов ростом и весь состоящий из сплошных мышц, он был в самом деле привлекателен. Но сейчас в нем кипела холодная ярость.
Шериф стоял, широко расставив ноги и сложив руки на широкой груди. Зеленая ткань форменной рубашки обтянула мускулистые плечи. И от злого выражения лица и недовольного блеска в беспокойных глазах пересыхало во рту.
— Что конкретно вы хотели бы знать? — спросила Мередит, стараясь выиграть время.
Она не могла сообразить, с чего начать. История выглядела настолько сумасшедшей даже для нее самой, что Хиту и подавно во все это не поверить.
У шерифа на скуле задергалась жилка.
— Черт побери, Мередит, не надо играть со мной в прятки! Я хочу знать все — от начала до конца.
Он схватил стул с прямой спинкой и подтолкнул к Мередит. А когда сел, придвинулся так близко, что очутился бы с ней нос к носу, если бы не был намного выше. Но и это дело оказалось поправимым: шериф подался вперед, упершись ладонями в колени. Его лицо оказалось совсем рядом, так что Мередит даже отпрянула — увы, лишь на несколько дюймов: дальше не позволяла спинка стула.
— Рассказывайте.
Ей захотелось облизать пересохшие губы, но язык показался шершавым, как пергамент.
— Я не играю в прятки… Честно… Просто не знаю, с чего начать.
- Предыдущая
- 52/82
- Следующая
