Поющие Вечности - Глушановский Алексей Алексеевич - Страница 35
- Предыдущая
- 35/72
- Следующая
От впавшей в почти неконтролируемое бешенство Дини Ши раздалось злобное шипение.
— Я не убью этого психованного барда! — Сквозь зубовный скрежет и тихое рычание на пределе слышимости смог разобрать Артур. — И пытать его тоже нельзя… нельзя… ОЧЕНЬ жаль! — Странно, и почему эти подслушанные слова вызвали в нем чувство дежа вю? Артур слегка наклонил голову, скрывая от рыцаря довольную усмешку, все же доводить дело до реального убийства было бы нежелательно… По крайней мере сейчас, пока он так и не услышал окончание рассказа Данаана. Объект был готов. Теперь, оставался только последний штрих.
— Ну что, приказ серебряного князя будет наконец-то исполняться, или будет проигнорирован полностью? Меня, в общем-то, устроит любой из вариантов… Вот только, нельзя ли побыстрее на что-нибудь решиться? — Прислонившись к резному зубцу бортика, Артур со скучающим видом откинулся на него спиной, как будто сидел на жестком кресле с высокой спинкой и лениво помахал кистью руки в воздухе. В этот момент он отчаянно жалел, что не курит и, соответственно, не имеет при себе ни сигарет, ни спичек. Для завершения сценического образа «абсолютное презренье», остро не хватало дымящейся сигареты в руке. Впрочем, сошло и так.
— Приказы повелителя исполняются всегда! — Глядя на него, словно на врага народа, выдавила из себя Дини Ши. — Что тебе нужно для твоего удобства? — Явственно превозмогая себя, процедила девушка.
На мгновение Артур промедлил с ответом. Промедлил не специально. Просто в эту самую, короткую словно миг, и невероятно длинную словно вечность секунду он оказался захвачен новым, совершенно непривычным для себя ощущением. Тьма, та самая тень, в которую он кутался, укрываясь от сияющей ладони Кеи, тьма, обрывок которой оказался захвачен вместе с ним, внезапно шевельнулась в его теле, словно укладываясь поудобней, и он внезапно ощутил нечто странное.
Словно тонкий, льдисто-огненный ручеек какой-то непонятной энергии протянулся от Дини Ши к нему, заполняя внезапно открывшейся в его душе странный резервуар, и даруя новые, непонятные способности и возможности… Новые, неизвестные, пугающие и манящие, внушающие одновременно сильное отвращение и острое желание…
Усилием воли он быстро подавил эти ощущения, прекрасно сознавая, что общество разъяренной до последней стадии Дини Ши — совершенно неподходящая компания для проведения каких-либо научных изысканий. Исследования собственного организма и странных его возможностей в принципе можно и отложить, а вот Лаурелин ждать не станет. Еще прирежет ненароком, «от больших чувств», и скажет, что так оно и было, или что сам зарезался. А ведь жизнь-то на глазах становилась все любопытней и любопытней! Так что промедление барда было коротким.
— Для начала — ответы на вопросы. — Собравшись с мыслями, и старательно подавляя в себе ощущение морозно-огненной свежести создаваемой текущей в него энергией, ответил Артур. — Ты ненавидишь меня, и это неприятно и непонятно. Объясни, почему? Что я такого мог тебе сделать, чем вызвал твою ненависть, особенно если учесть что впервые в жизни я тебя увидел только тогда, когда ты вошла в мою комнату, сопровождая князя Данаана.
Стоило только ему задать этот вопрос, как текущий от Лаурелин ручеек обратился в бурлящую половодьем реку. Впрочем, тон её, когда она справилась со своими чувствами, оказался вполне нейтральным.
— Увы. Не первый. В день, когда ты с оборотнем появился в Феерии, на охране Сида дежурила моя звезда. — Голос её был сух и бесстрастен. — Незадолго до твоего появления, пришел сигнал с границы о проникновении на нашу территорию Темного отродья с высокой энергетикой. Как ближайшая к месту происшествия, я отправилась на его поиски. Когда твой призыв о помощи достиг нас, я со своими воинами была слишком далеко, и не успела вернуться вовремя.
— При расследовании происшествия, никаких следов пересечения границы вражескими диверсантами обнаружено не было. Я была признана виновной в неправомерном оставлении поста, приведшей к тяжким последствиям для здоровья Барда. Моя карьера, мое положение, мой статус рухнули. Сейчас я «штрафник». Кажется, так у вас называют воинов, совершивших тяжкий проступок, и должных отслужить его на самой тяжелой, опасной и неприятной службе?
— Моя служба — ты. Именно поэтому я нахожусь здесь, в Вальсиноре! Ты, виновник всего, что произошло со мной, и я должна охранять тебя, и заботиться о твоем удобстве!!! И после всего этого, ты говоришь, что не понимаешь причин моего к тебе отношения?!
— Гм… понять, — могу. Принять — нет. — Голос барда был сух и бесстрастен. Сейчас он отчаянно жалел, что имеющееся в его распоряжении количество Чистоты столь мало. Насколько эффективней было бы воздействие, если бы он мог вложить её в свои слова. Но… чего не было, того не было. Приходилось обходиться тем, что имелось в наличии. Немалые знания по психологии различных фейри, и большой опыт переговоров с разными, порой весьма и весьма опасными созданиями, тоже значили немало.
— Ты знаешь, что на самом деле, я невиновен в твоих проблемах, — как ни мало было доступное Артуру количество Чистоты, в эту фразу он вложил его без остатка. Пусть даже его собеседница не почувствует этого, не испытает воздействия полностью, все равно, где-то глубоко на подсознательном уровне вложенная в голос Чистота заставит её отнестись к этому утверждению с большим доверием.
— Не я создал ложный сигнал охранной сети. Не я заставил тебя отвлечься от охраны сида, чтобы проверить этот сигнал. И, в конце концов, не я решил, что ты виновна в нарушении. Так почему ты адресуешь мне свои претензии? Уж не потому ли, что я — самая легкая и безопасная мишень для твоей агрессии? Проявляя которую, между прочим, ты прямо нарушаешь отданный тебе вполне четкий и конкретный приказ.
Воцарилось молчание. Было видно, что сейчас, в душе девушки отчаянно борется нежелание признавать собственную неправоту, и вбитое десятилетиями, а то и столетиями муштры привычка к дословному повиновению отданным приказам. И, в конце концов, последнее победило.
— Приношу свои извинения. — Голос её чуть потеплел. — Как бы то ни было, она все же способна признавать свои ошибки — отметил для себя Артур. — Что вам необходимо для обеспечения вашего удобства?
— Во первых — снизить накал официальности и неприязни. — Спокойно ответил он. — перейти на более неформальный уровень. Как ТЕБЕ — он намеренно выделил обращение голосом, — известно, для бардов выбранный изначально стиль общения неприятен.
— Постарайся воспринимать меня не врагом или неприятным тебе подзащитным, а, хотя — бы просто знакомым, которого ты сопровождаешь в незнакомом ему месте, — максимально дружелюбным голосом посоветовал он ей. — В идеале, вообще, желательно, чтобы ты, раз уж нам придется некоторое время находиться рядом, воспринимала меня как друга. Но я понимаю, что сейчас для тебя это затруднительно. Так что, хотя бы просто знакомый. Это возможно?
— Для Дини Ши нет невозможного, — мгновенно вскинулась Лаурелин, процитировав официальный девиз своего ордена, и тут же, наткнувшись на укоризненный взгляд Барда, опустила глаза. — Я постараюсь. — Добавила она тихим голосом.
— Вот и отлично, — Артур привык доверять своим чувствам, и сейчас, все его чутье однозначно свидетельствовало, что Лаурелин говорит правду, и действительно намерена приложить все усилия для того, чтобы сделать его пребывание в этом замке максимально удобным и приятным.
— Все таки, общение со столь яростными служаками имеет свои преимущества, отметил он в уме, искоса поглядывая на стоящую рядом с ним слегка растерянную девушку. — Ну кто бы еще, кроме напрочь повернутых на дисциплине Дини Ши стал стараться подружиться с малознакомым и неприятным ему человеком только потому, что получил приказ обеспечить этому человеку все необходимые удобства?
— Не знаешь, долго мне здесь еще находиться? — Как бы невзначай поинтересовался он, вставая со своего места и медленным шагом обходя вокруг фонтана.
— Мне неизвестно, — Коротко отозвалась Лаурелин. Затем, она ненадолго задумалась, после чего осторожно поинтересовалась: — Кажется, по правилам неформального общения я должна отвечать более развернуто, да? Но мне и вправду ничего неизвестно по этому поводу, и что еще добавить к своим словам я просто не знаю. — Голос её был тих и осторожен.
- Предыдущая
- 35/72
- Следующая
