Дикое сердце - Андерсон Кэтрин - Страница 11
- Предыдущая
- 11/87
- Следующая
Она удивила его, сделав еще шаг внутрь конюшни. Теперь, не на солнце, он мог разглядеть ее лицо, такое прекраснее и любимое, что сердце у него чуть не остановилось. Нервно вытерев вспотевшие руки о свою голубую юбку, она с беспокойством огляделась вокруг, будто боялась, что из темных углов на нее накинутся призраки. Свифт указал на кипу соломы, сложенную у стойла, но она отрицательно покачала головой. Нервно сплетя пальцы так, что побелели костяшки, она наконец взглянула ему в лицо.
— Я… м-м-м… прежде всего… хотела бы извиниться. Не слишком-то тепло я встретила тебя. Приятно увидеться вновь.
Свифт горько улыбнулся в ответ. Эми никогда не умела врать.
— Может быть, мы приступим, а? — Он не сводил с нее глаз, не зная, как помочь ей унять страх. — Здравствуй, Эми.
Она облизала губы.
— Когда-то ты звал меня Эймии. Он усмехнулся.
— Что звучало вроде бы как «больная овечка». У тебя чудесное имя, если произносить его правильно.
— А ты преуспел в английском, — немного вызывающе сказала она.
— У меня не было выбора. Против меня и так было столько обвинений, что не хватало только еще и разговаривать на каком-то странном языке. Если постараться, можно достичь чего угодно.
Эта перемена опечалила Эми. Неумение Свифта правильно выражать свои мысли на английском языке тогда казалось ей трогательным. Куда бы ты ни повернула свое лицо, Эми, твои глаза видят горизонт, и ты — завтра, никогда не вчера. Печаль в твоем сердце — это во вчера, которого ты больше не увидишь, так что оставь ее позади и всегда иди вперед.
На лоб ему упала прядь черных волос. Она вспомнила, как гладила эти волосы много лет назад, тянула его за косы, по-своему вставляя перья в его прическу Взгляд ее перебежал с его темного лица на изукрашенный серебром пояс, туго стягивающий узкие бедра. Сыромятные ремешки притягивали к ним кобуры его револьверов. Несмотря на кажущуюся свободу его позы, она чувствовала его настороженность и готовность отреагировать на любой звук. Черная одежда придавала ему еще более зловещий вид. Эми подумала, что не случайно он выбрал этот цвет, пугающий людей.
— Свифт… У меня к тебе просьба.
Он взглянул на ее руки с побелевшими костяшками, так судорожно сжатые, что, казалось, пальцы вот-вот переломятся.
— И в чем же она заключается?
— Ты обещаешь мне тщательно обдумать ее, прежде чем давать ответ?
— Если это что-то, что я посчитаю заслуживающим обдумывания. — Свифт ждал, засунув большие пальцы рук за ремень, и уже наперед знал, о чем она хочет просить.
— Я… Может быть, ты… — Она оборвала себя на полуслове, взглянула на него, и вся душа отразилась в ее глазах. — Я хотела бы получить свободу от того обручального обязательства, которое когда-то дала тебе.
Он повернулся к своей лошади и ловко расстегнул уздечку.
— Ты обещал подумать.
— Правильно ли я понял? Значит, Охотник все еще уважает обычаи нашего народа?
— Ты прекрасно знаешь, что это так. Свифт улыбнулся.
— И он посоветовал тебе попросить меня дать тебе свободу? Как быстро он забывает…
— Что ты имеешь в виду?
— А ты не помнишь, как он женился на Лоретте? — Он бросил уздечку на солому и повернулся к ней. — Он тогда чуть ли не силой потащил ее к священнику.
— У них все было по-другому. — В возбуждении она подошла на несколько шагов к нему, оказавшись так близко, что Свифт мог дотронуться до нее. — А потом… Ты говоришь о прошлом. Ты же сам учил меня смотреть только в будущее. Я уже не та девочка, которую ты когда-то знал.
Его пальцы коснулись ее подбородка. Прикосновение мозолистой руки согрело изнутри, как глоток доброго виски. Эми отступила назад, но его рука последовала за ней. Он легонько провел костяшками пальцев по ее горлу, не сводя взгляда с лица.
— Разве ты не та же самая девочка? — спросил он хрипловатым от волнения голосом.
— Как я могу ею быть? Ты же не глуп. Зачем тебе жениться на женщине, которая этого не хочет, когда можно найти какую-нибудь другую?
— Ты не хочешь или просто боишься? — Он криво усмехнулся и шагнул к ней, преодолевая разделявшее их расстояние. — Тебе когда-нибудь приходилось сталкиваться со змеей и думать, что это гремучка? Первая мысль, которая тебе приходит в голову — тебя могут укусить! И это пугает настолько, что ни о чем другом ты думать уже не в состоянии. Ты не можешь даже внимательно посмотреть, правда ли это гремучая змея. Если у тебя в руках есть что-нибудь, чем можно убить ее, ты пускаешь свое оружие в ход, даже не задумываясь.
Видно было, что в плечах он был не меньше метра. От него шел запах кожи, лошадей и пороха, такой мужской запах, странно круживший ей голову в спертом воздухе конюшни. Взяв за подбородок, он поднял ей голову.
— Я не гремучая змея, Эми, и я не намерен никого жалить. Дай мне время смыть с себя дорожную пыль и выпить чашку кофе.
— Значит, мне не о чем беспокоиться? — Ее голос дрожал. — Я неправильно поняла тебя? Ведь ты хочешь именно это сказать? Что ты не намерен принуждать меня к выполнению обещаний, данных пятнадцать лет назад?
— Мне бы хотелось обсудить все это позже — вот что я хотел сказать. Тебе нужно какое-то время, чтобы привыкнуть ко мне. А мне нужно время, чтобы освоиться с мыслью, что ты оказалась жива. Я не собираюсь объявлять о нашей свадьбе прямо сегодня, так что можешь успокоиться на этот счет. — Он повернул ее лицо к себе, чтобы лучше рассмотреть его. — А что до того, что ты не та девочка, которую я когда-то знал… Ты выглядишь как она, говоришь как она… пахнешь как она… — Он медленно склонил голову к ней. — Попроси меня отрубить за тебя свою правую руку, и я сделаю это. Попроси меня положить за тебя свою жизнь, и я сделаю это. Но, пожалуйста, не проси меня отказываться от тебя сейчас, когда я только что вновь обрел тебя. Не проси меня об этом, Эми.
— Но… именно об этом я и прошу тебя, Свифт. — Она откинула голову назад, когда он подошел еще ближе. — Я умоляю тебя об этом. Если ты и правда любишь меня, не разрушай мою жизнь.
Свифт крепче сжал ее подбородок и наклонился, чтобы поцеловать. В самый последний момент она изловчилась и отвернулась. Со сдавленным рыданием она вывернулась из его рук и выбежала из конюшни. Свифт долгим взглядом смотрел ей вслед, все еще держа руку поднятой.
Через секунду он вышел на порог конюшни и увидел, как она сломя голову бежит по улице. Она миновала дом Охотника и Лоретты и устремилась к маленькой деревянной хижине, спрятавшейся среди высоких сосен на другом конце городка.
Не разрушай мою жизнь. Эти слова все еще звучали в ушах Свифта, разбивая его сердце.
Проведя остаток дня и начало вечера в воспоминаниях о старых, добрых временах с Лореттой и ближе познакомившись с ее детьми, к ночи Свифт с Охотником отправились в его вигвам, чтобы спокойно поговорить наедине. Охотник положил в костер сосновый кряж и, скрестив ноги, уселся на землю, глядя на Свифта сквозь пламя. Под ночным ветром вибрировали туго натянутые кожаные стенки вигвама, издавая глухой, мягкий, как бы барабанный звук, переносивший Свифта на годы назад. В свете костра морщины, которыми годы изрезали лицо Охотника, стали почти невидимыми. Одетый в штаны из оленьей кожи, с длинными волосами, он выглядел сейчас точно таким, каким его запомнил Свифт — высоким, гибким воином с пронзительными синими глазами.
— Даже не верится, что все эти годы ты сохранял свой вигвам, Охотник. У тебя такой прекрасный дом. Зачем он тебе?
Охотник огляделся.
— Здесь я возвращаюсь к себе. Я живу в одном мире, но моя душа временами тянется к другому.
Голосом, неожиданно осевшим от волнения, Свифт ответил:
— Этого другого мира больше не существует. Как можно мягче, тщательно подбирая слова, он рассказал Охотнику о гибели всех его родственников. Глаза Охотника наполнились слезами. Но Свифт продолжал свой рассказ, зная, что об этом все равно придется говорить и что Охотник для этого и привел его в свой вигвам.
- Предыдущая
- 11/87
- Следующая
