Последняя ошибка Темного Мастера - Шелонин Олег Александрович - Страница 36
- Предыдущая
- 36/63
- Следующая
Гости только этой команды и ждали! Первой рванула вперед трехногая, безголовая лошадь, стремясь занять место поближе к креслу-трону лесного царя, но ее бесцеремонно откинул в сторону Харальд, подоспевший первым. В этом ему усердно помогал Бьёрн, спеша захватить место как для себя, так и для киллера, которого хотел посадить рядом с отцом.
— Гаврила, давай сюда!!! — заорал он. — Я тут тебе место забил!
— Лихие у тебя подросли сыновья, — расхохотался именинник и потащил за собой Ингвальда к столу.
Разумеется, места хватило не всем. Лесной царь готовился с размахом, но все равно свитам самых почетных гостей пришлось толпиться за спинами своих хозяев и облизываться на все это великолепие. Облизывались, правда, не все. Черные Капюшоны стояли за креслом Дениса белые как мел, стараясь на смотреть на изыски лесной кухни. Это только издалека угощение выглядело привлекательным. Жареные на вертелах лягушки, начиненные репейниками шкурки ужей, салаты из поганок с лягушатиной, мочеными мышиными мордами и цикутой…
Денис посадил на колени девчонку и тихонько шепнул ей на ухо:
— Не вздумай с этого стола что-нибудь съесть!
Он подмигнул своей свите, и в руки малышки плюхнулись заранее заготовленные бутылка молока и плюшка.
— А где же тортики? — расстроилась девчонка. — Это неправильный день рождения.
Пирующая рядом безголовая лошадь презрительно заржала, и Валентина сразу переключилась на нее. Ей стало интересно: чем она ржет? Ведь головы-то нет! Она тут же заерзала, пытаясь встать на колени юноше, чтобы с этой более высокой позиции заглянуть в обрубок шеи, но ликвидатор решительно пресек эти попытки, усадив ее обратно. А вот сидящему по правую руку от ликвидатора Бьёрну угощение пришлось по нраву.
— На десерт, говорят, ржавые гвозди и битое стекло от церковных окон будут подавать, — поделился он радостной вестью с «киллером», уминая начиненную репейником шкурку ужа.
Киллер его радости не разделял. Есть эту гадость он не хотел, а потому, чтобы не выделяться из толпы, взял в руки кубок, решив для виду прикладываться к нему, делая вид, что пьет.
То, что это было ошибкой, ликвидатор понял, по насмешливому возгласу старого тролля:
— У друга моего сына созрел тост!
Похоже, он нарушил какой-то местный обычай, так как, кроме него, к кубкам не прикоснулся пока никто. Юноша растерялся. По идее тост нужно произнести стоя, но на коленях его ерзала девчонка, внимания к которой он привлекать не желал. И потом, что говорить? Пожелать счастья во все углы и денег во все карманы? Тривиально. Загнуть что-нибудь высокоинтеллектуальное? Вряд ли эта конопля-переросток его правильно поймет. Словно чувствуя нерешительность доброго дяденьки Гаврилы, инициативу взяла на себя девчонка.
— Не, мой ученик не оратор. Это у меня созрел тост! — Малышка вывернулась из рук Дениса и вместе со своей бутылкой молока вылезла на стол.
— Интересно, — уставился на нее старый тролль.
Конопляному дереву тоже стало интересно. Валентина подняла свою бутылку вверх и торжественно провозгласила:
— Ну чтобы все! — С этими словами она поднесла бутылку к губам и одним махом опустошила ее.
У Дениса перехватило дыхание. Тост Шарикова из бессмертного произведения «Собачье сердце» вогнал его в ступор. Услышать такое из уст малявки он никак не ожидал. Пару секунд гости осмысливали тост, а потому рухнули.
— Чтобы все! Гениально! — хохотал Ингвальд.
— Да! — восторженно вопил именинник. — Именно так всегда говорил мой дед!
Он так возбудился, что перезревшие шишечки на его древесном теле раскрылись, и во все стороны полетели микроскопические семена. Тост произвел фурор. Он был короток, емок и всем понятен.
— Не дыши, — всполошился Денис, выходя из ступора, и начал рукой стирать с лица девчонки конопляную пыльцу.
Он так старался убрать эту гадость с малышки, что забыл про себя, а коварная пыльца, тем временем делала свое дело, и парню стало понемножку хорошеть.
— С днем рождения!
— За лесного царя!
Звякнули друг о друга кубки, застучали по тарелкам вилки, и пир начался.
— А кто был твой дед? — радостно улыбаясь, спросил именинника Денис, стаскивая девчонку со стола.
— Мы — деревья волшебные, — степенно ответил именинник. — В нас после смерти вселяются души прапорщиков и высшего командного состава. Дух моего деда из дубовой рощи был генералом!
— А твой?
— Прапорщиком.
— Гы… — Юноша потряс головой, отгоняя наркотический дурман.
В голове слегка прояснилось; он стал в состоянии опять адекватно оценивать ситуацию и даже немножко ее анализировать. Похоже, Валька Шебалин писал свою сказку под впечатлением «Властелина колец» в гоблинском переводе, и это слегка успокоило ликвидатора. Дендроиды волшебной рощи там вроде бы стояли на стороне добра, а значит, есть шанс, что и именинник на этой стороне, и от него можно получить какую-то полезную информацию. Тем более что Темный Мастер считает, что именинник что-то знает о похищенном у него объекте… Стоп! Похищенном объекте! Денис покосился на жующую плюшку девчонку. Черт! А ведь ее похитили. Но не у Темного же Мастера! У трех толстяков похитили. И толстяки эти девчонку любят. Этого чертенка трудно обмануть, фальшь она чует сразу. Нет, не может быть! Объект не она. Интересно, что он собой представляет? Ведь и Ланс бабкам-кошмарихам, и Фиона своим людям на этот объект у лесного царя намекала. И при этом они ей втирали, что с троллем у них на эту тему все схвачено.
Денис посмотрел на Ингвальда. Тот, задумчиво кусая губы, смотрел на малышку и на висящий на ее боку маленький кинжал. Почуяв на себе взгляд Дениса, старый тролль торопливо отвел глаза в сторону. Это тоже наводило на размышления.
Тем временем пир набирал обороты. Лихое начало, положенное Валентиной, изрядно выбило всех из колеи, а потому о протоколе проведения празднества вспомнили нескоро. Напомнила о нем недовольным покашливанием экономка именинника, чье янтарное сердце сердито мерцало во лбу.
— Кушайте, гости дорогие, на базаре сейчас все так дорого, что о подарках можно и не вспоминать.
Опомнившиеся гости начали опять наперебой поздравлять именинника и торжественно подносить ему подарки. Старый норвежский тролль подарил своему другу друзу сросшихся кристаллов горного хрусталя, формой напоминающих корону, могильные свиньи приволокли целый мешок свежих желудей. Добыча их была с их стороны настоящим подвигом, ведь они редко покидают надолго свои любимые кладбища. Морской царь преподнес золотой ларец, наполненный отборными жемчужинами, безголовая лошадь — копыто своей несуществующей четвертой ноги. Наконец, дошла очередь и до Дениса. Он дал знак своим людям, и Лино с поклоном передал лесному царю набитую «артефактами» корзинку.
— Прими от меня этот скромный подарок, лесной царь, — степенно сказал юноша.
Конопляное дерево сразу попыталось подарок открыть, но лапы-ветви безуспешно скользили по плетеной крышке, которая категорически отказывалась открываться. Это заинтересовало дендроида.
— А что там внутри?
Не успел Денис открыть рот, как вредная девчонка опять вылезла вперед.
— Там то, не знаю чего. А что это да чего, не узнаешь, пока не откроешь, — радостно сказала она. — Ну начинай.
— Чего начинать? — не понял именинник.
— Мучиться!
Громовой хохот разнесся по пиршественному залу, и громче всех смеялись сам именинник и старый тролль. Юмор малявки оценили. Так оценили, что конопляное дерево поставило плетенку перед собой на стол, нежно поглаживая неподдающуюся крышку своими корявыми ручищами-ветвями.
Пир возобновился. Денис искусно имитировал свое участие в пьянке, чокался кубком с соседями, но, пользуясь тем, что почти все уже были никакие, не выпил ни капли.
— А почему я не вижу за столом твоих дочерей? — спросил Ингвальд именинника.
— Да, где наши невесты? — застучали пустыми кружками из-под пива болотницы его некультурные сыновья.
— Ну вы на всех-то губу не раскатывайте, — осадил своих охламонов отец. — У лесного царя семь дочерей, и только две из них поедут с нами в нагорье Доврефьель в качестве ваших невест.
- Предыдущая
- 36/63
- Следующая
