Квадрат 2543 - Королева Анна Валентиновна - Страница 15
- Предыдущая
- 15/80
- Следующая
Виктор Владимирович, конечно же, увидел ожидавшую его на дороге супругу, почувствовал её волнение и обиду. Внутренне сжавшись от неприятного ощущения невольной вины, вторая половина пары, долженствующей бы чествовать в этот день своё безупречное бытие, искала подходящие слова, чтобы спровадить свою спасительницу с её богатым выводком поскорее и объясниться с женой.
– Благодарю вас, уважаемые. Вы очередной раз спасли меня. Я вам обязан.
– Да не стоит беспокоиться. Вы нам лишь водички налейте, а то дорога назад не близкая, да и посидеть бы, отдохнуть чуток.
Виктор Владимирович понял, что отделаться сегодня одними лишь извинениями перед женой не удастся, и обречённо сделал пригласительный жест в сторону дома.
Лаура, приготовившаяся к обличительной речи, оторопела, услышав раздающийся во дворе топот.
Евдокия свистящим шёпотом скомандовала великолепной пятёрке:
– Взлететь! Девушкам подобает передвигаться неслышно.
Фавны знали, что их давняя сотрудница в курсе относительно отсутствующих пока у них навыков в левитации, и команду поняли правильно: подобрав юбки, они начали делать шаги на цыпочках копыт. Топот почти стих. Лаура подошла к окну и увидела мужа, за которым крадучись ступали могучие молодухи. Состояние беспокойства опять взяло верх над обидой. Колонну замыкал скрючившийся, пытающийся занырнуть под юбку последней девушке, прибывающий явно не в себе, Игорь Петрович. Ощущение угрозы привычному ритму жизни отдавало абсолютной реальностью. Вдруг, откуда-то на уставшую от нервотрёпки плоть свалилось смирение. Возможно, старания наблюдателей за зоной дали свой результат. Дух получил возможность просто наблюдать.
На террасу, до этого момента казавшуюся вполне просторной, ввалились восемь тел. Первым был смущённый до полной растерянности Виктор Владимирович, второй вошла рыжая девушка с неприлично гладким и красивым лицом. Лауру утешало лишь отсутствие вкуса у молодой дамы, решившейся надеть на красивую голову похабный ситцевый платок. Далее появилась красная рожа, прибывающая явно не в репродуктивном возрасте. Следующим было опять лицо, опять до обидного красивое и чем-то необычное. Третье лицо попроще, но столь же ослепительное своим здоровьем и чистотой выкинуло Лауру на уровень чисто детского в своей беспомощности и беззаботности созерцания. Она приняла неизбежную реальность.
– Молодец. Хорошо пошло.
– И ты молодец. Без тебя бы у меня мало что получилось.
– Благодарю. Приятно и интересно с тобой работать.
Пять красавиц в платках безумной расцветки топтались, явно ожидая приглашения. Между ними терся, неприлично прижимаясь всем телом, стареющий ловелас, Игорь Петрович. Уставший учёный с мольбой в глазах смотрел на жену. Она неожиданно ласково предложила:
– Может быть, останетесь к столу. У нас сегодня праздник.
Ясные, с возбуждённым блеском глаза – пара голубых, пара серых, пара зелёных и две пары почти чёрных – обшаривали помещение и сканировали его обитателей. Лаура с дочерью опять накрывали праздничный стол, Мишка, давно запеленговавший хвосты, в десятый раз обходя стол, с интересом наблюдал за тем, как гости распоряжаются дополнительной конечностью, путающейся в одеждах, натыкающейся на спинку стула, создающей явное неудобство. Евдокия несла какую-то чушь о своих возможностях, как целительницы, предлагая услуги сразу всем членам семьи. Игорь Петрович тихо сходил с ума.
– Я вижу, милая, печень забита печалью надо прочистить её, а то неровён час камни-то в желчном ворочаться начнут, боли страшные преследовать будут.
Лаура про печаль свою ничего не знала, гневом праведным вот печень сотрясала часто, но разговором заинтересовалась, так как боли уже чувствовала не раз. Женщины нашли общий язык. Юбиляр было расслабился, но тут к нему подвинулся главбух.
– Витюша, ты меня послушай, что я тебе расскажу. Ты только не думай, я не псих, ты проверь, что я тебе скажу. Бабы-то эти – не бабы вовсе. Черти они. Ты под юбку-то к ним загляни. Там хвосты и копыта.
Виктор Владимирович устало заулыбался.
– Да нет. Я сам так думал. Нет. Успокойся. Всё в порядке. В лесу водится кто-то, но эти нормальные, я проверял.
– Что ты проверял?! Я вот видел только что, когда за тобой шёл: хвосты у них оттопыриваются, когда они на цыпочки встают, от напряжения.
– На какие цыпочки? Зачем им на цыпочки? Они и так грандиозной наружности.
– Чтобы копытами по камням не стучать. У тебя плитками дорожки выложены.
– Подожди-подожди. Я устал, дай мне отдохнуть, потом приставай, а то я сдохну сейчас.
Женщины как раз всё выставили на стол и достали дополнительные стаканы.
– Коньячок-первачок. Прошу. Самогоночка угольком очищенная, на травках и дубовой коре настоянная, ванилью сдобренная. Самолично мной всё исполнено с благословения супруги моей драгоценной. Девушки что будут пить?
– Не знаю. Мы ещё не пробовали никогда.
Певец ответил за всех. Евдокия, как мать разрешила:
– Ладно. По маленькой не повредит.
Фавны с удивлением созерцали коньячные напёрстки. Пить спиртное им до этого действительно не приходилось. Лаура сама произнесла первый тост:
– За нас!
Девчонки, неуважительно не подготовившись морально, глотнув пятидесятиградусной жидкости, онемели, выпучив глаза. Удивление, правда, быстро сменилось блаженной расслабленностью.
– Горько!
Евдокия захмелела с первой, в голодный организм попавшей рюмки. Продолжая наводить мосты с хозяевами гостеприимного в целом, как оказалось, дома, есть она не успевала.
Игорю Петровичу заметно полегчало, и он начал сам ухаживать за дамами, подливая им хозяйского зелья. Расслабившаяся рыжая приобняла своего утреннего знакомого.
– Как здоровье? Как мама?
– Нашлась, спасибо. Здоровье бывает лучше, конечно, но справляюсь как-то.
– Как же ты справляешься?
Неподдельный интерес и сочувствие побуждало к откровению.
– Хреново справляюсь… Да и вам, думаю непросто с вашими-то недугами.
– Какими это недугами?
– Рудименты там, атавизмы всякие.
– Да во всём свои плюсы есть! Силища в таком теле, знаешь какая! Хочешь, покажу?
– Не надо.
– Давай-давай!
И, разгорячённая вином рыжая дама, вместе со стулом, подняла размякшего от самогоночки мужичка. Занятые своими разговорами остальные члены застолья вынуждены были отвлечься на грохот отодвинутого резким движением фавна стула, над которым в экстазе взметнулся, чувствуя напряжение мышц всего могучего тела, победоносно сдвинув юбку, освобождённый от плена, блестящий хвост. Под задранной юбкой нарисовались роскошные шёлковые локоны, покрывающие мощные ноги.
Тел и Ген висели над экраном в задумчивости. По неожиданному руслу развивались события на Земле. Тел доверял Кирун, как себе. Это была явная ошибка. Ручаться можно лишь за тех, кто много выше тебя и ответственней. Такое отношение лишь на Всемогущих влияет позитивно. Доверие нагружает, обязывает. Его необходимо уметь выносить на своих плечах. При чем замыслы творения и замыслы Творцов должны быть синхронизированы и однонаправлены.
Кирун пошла по пути интуиции и надежды. Она скомкала роль разума. Как-то сложились там, на Земле: разнонаправленные влияния судеб, по своим, особым, законам притянувшиеся в зону 2543, состояние атмосферы Земли, самочувствие сущностей астрального плана, достигнутые маловероятные успехи и поражения, все учтённые и неучтённые энергии выдали результат, высветивший массу недоработок тех, кому по статусу положено быть всевидящими и непогрешимыми.
– Как получилось, что фавнов не проинструктировали по поводу влияния спиртного на организм? Почему Евдокия этого не знала?
– Потом разберёмся. Сейчас мобилизуй все свои возможности, чтобы всех усыпить. Пусть поспят, а мы придумаем что-нибудь.
– В прошлое возвращаться есть смысл?
– Это успеется всегда. Работай пока.
- Предыдущая
- 15/80
- Следующая
