Спасибо деду за Победу! Это и моя война - Махров Алексей - Страница 52
- Предыдущая
- 52/57
- Следующая
Ну, это мне будет сделать несложно – я все-таки матом только ругаюсь, а не разговариваю на нем. А тут ругаться вроде бы и не на что…
– Конечно, Иван Максимович, я буду тщательно следить за своей речью!
Интересно, а кто это ему рассказал о моей обычной манере разговора? Петров? Не успел бы – его только привезли. Значит, Альбиков! Вот ведь… гад! Небось полный психологический профиль составил, с него станется… Иначе с чего бы такие просьбы?
Ткаченко удовлетворенно кивнул и резко встал, показывая, что беседа закончена.
– Ну, раз мы обо всем договорились, я пойду! Дела, знаешь ли… Выздоравливай, Игорь! Стране нужны такие парни, как ты!
Еще раз крепко пожав мне руку, заместитель наркома и начальник управления госбезопасности Львовской области стремительно вышел из палаты. А Альбиков остался, явно собираясь продолжить инструктаж. Так и вышло: минут пять Хуршед втолковывал мне версию событий, из которой исключили любые упоминания про спецгруппу НКГБ. Особый упор сделали на мое личное мужество, сообразительность в критичных ситуациях и ценность предварительной подготовки: умения стрелять и быстро бегать. И только добившись зазубривания «легенды», сержант допустил журналистов до моего тела.
В дверь вошли четыре человека – два молодых парня и два мужика средних лет. Все в военной форме, с большими красными звездами на рукавах. Представились. Фамилий я не запомнил, однако все были в званиях политруков, старших и младших. Причем один из мужиков оказался младшим политруком, а парень лет двадцати пяти – старшим. Он-то и являлся представителем центрального издания – газеты «Красная звезда».
Корреспонденты достали из потертых полевых офицерских сумок блокноты и карандаши, переглянулись, определяя, кому начинать, и я как-то сразу проникся доверием к этим ребятам в военной форме. Это не наши щелкоперы, любители дешевых сенсаций. Это такие же бойцы, как и я, только их фронт проходит в другом месте.
Интервью продолжалось уже более получаса, вопросы задавались по очереди, мужики лихо, на весу, строчили в блокнотах, и тут в дверь осторожно заглянул еще один военный.
– Вы уже здесь? – увидев журналистов, незнакомец задал вопрос из разряда идиотско-риторических.
– Нет, здесь никого нет! – машинально сказал я. Так, как привык отвечать на подобные вопросы там… у себя… в своем времени.
Нежданный гость, входя в палату, весело рассмеялся. На вид ему лет под сорок, рукава гимнастерки украшали большие комиссарские звезды, в петлицах две «шпалы». Это ж кто по званию? У командира разведчиков капитана Свистунова была одна, следовательно, две – как минимум майор.
– Простите, что опоздал, товарищи! – вежливо сказал вошедший, кивнув Альбикову как знакомому. Затем внимательно посмотрел сначала на меня, потом на Петрова. – Вы, молодой человек, видимо, и есть Игорь Глейман?
Я кивнул, с интересом ожидая продолжения. Что это еще за комиссар-майор мной интересуется?
– Я корреспондент газеты «Комсомольская правда» батальонный комиссар Гайдар. Узнал о вашем… подвиге, но, к сожалению, немного опоздал на встречу – задержали в штабе корпуса.
– Гайдар? – переспросил я.
Знакомая фамилия… В памяти сразу встает картинка – еще довольно молодой, но уже лысый и толстый мужичок что-то вещает с трибуны, размахивая пухленьким кулачком. А звали его… Егор! И был он внуком…
– Так вы писатель Аркадий Гайдар! – догадался я. – Я ваши книжки в детстве читал! И про Тимура с командой, и про Чука с Геком, и про Мальчиша-Кибальчиша, и еще…
– В детстве? – усмехнулся батальонный комиссар.
Чего это он? Ах да! Никак не привыкну, что здесь я молод – только-только вышел из детского возраста. Вот ему и стало смешно, когда пацан сказал «в детстве».
– Аркаша, может, мы все-таки продолжим? – недовольно поджав губы, спросил старший из корреспондентов. – А про твои сказки вы с Игорем потом поговорите!
– Да-да, конечно! Извините, товарищи! – Гайдар сделал шаг назад, прислонился плечом к стене, достал из планшета блокнот и приготовился записывать.
Однако ему не повезло – я почти закончил рассказ о своих приключениях. Политруки задали еще несколько уточняющих вопросов и стали прощаться, по очереди подходя ко мне и Петрову, чтобы пожать руку и пожелать выздоровления и удачи.
Альбиков дождался их ухода, затем присел рядом, и коротко изложил уже слышанные мной от Петрова новости про благополучное возвращение здоровых и раненых. В конце он добавил, что ребята обещали меня навестить, как только их отпустят представители органов.
– В общем, я не прощаюсь! – вставая с табуретки, сказал сержант. – Часика через два жди гостей – всех приведу.
Подмигнув, Альбиков вышел в коридор, и только сейчас Гайдар, все это время тихо стоящий у стеночки, отлепился и подошел к моей кровати.
– Ты не возражаешь, Игорь, если я присяду? – улыбнувшись, спросил писатель.
– Присаживайтесь, Аркадий… Петрович! – с некоторым усилием вспомнив его отчество, разрешил я. – В ногах правды нет!
– Хочу с тобой поговорить, как автор с читателем, – убирая в планшет блокнот, заявил Гайдар. – Мне интересно – прочитанные тобой в… детстве книжки как-либо повлияли на твое поведение в недавних событиях?
Ну он и вопросики задает! Наверное, повлияли… Все-таки они учили ребятишек смелости и чувству долга перед своей страной. Примерно в таком ключе я и ответил. Завязалась оживленная беседа, в процессе которой Гайдар, грамотно задавая наводящие вопросы, заставил меня заново пересказать всю историю трехдневных приключений. При этом писателя больше интересовали не технические детали, а мои внутренние ощущения – не было ли мне страшно под обстрелом и какие чувства я испытывал, убивая врагов. И как-то незаметно, исподволь, я «раскрылся», чего не делал перед чужими людьми очень давно. Со школы, наверное… В общем, развел меня «инженер человеческих душ» как пацана…
Проболтали мы часа полтора. И только когда Гайдар начал прощаться, я заметил, что лейтенант госбезопасности Володя Петров мирно спит. Умаялся парень, наверняка со вчерашнего дня не отдыхал. Стараясь его не беспокоить, Аркадий Петрович вышел из палаты на цыпочках, шепотом пообещав напоследок зайти еще раз и принести мне в подарок свою книжку с автографом.
Фух! Ну, блин, наконец-то! Затянувшееся общение с начальством и прессой закончилось. Можно немного передохнуть, а лучше, по примеру Петрова, придавить подушку минут двести. Но не успел я задремать, как от двери раздался радостный вопль:
– Ребята, он здесь!
Голос принадлежал Мишке Барскому. Не открывая глаз, я недовольно пробурчал:
– Ни тебе пожить, ни тебе помереть спокойно не дадут! Прибью балбеса! Если встану…
Палата, между тем, наполнилась шумом молодых голосов. Увидев, что я лежу неподвижно, радостный характер высказываний постепенно изменился – парни начали говорить шепотом, а основной темой стало высказывание «зайдем попозже!»
– Это что еще за безобразие?!! – прогремело в коридоре. Ага, артиллерия РГК, в лице Ольги Гавриловны, прискакала на шум. – Что за дикие крики?!! Тут вам госпиталь, а не танцплощадка! А ну-ка, брысь отсюда!!!
Кажется, пора вмешаться, а то добрая Гавриловна всех моих подельников, тьфу, то есть соратников, разгонит. Открываю глаза и вижу перед собой… трех с половиной богатырей: Мишку, Максима Зеленецкого и братьев Караваевых. За их спинами видны макушки еще трех-четырех ребят. Однако Марины… не видно. Сердце колет паническая мысль: «Неужели?..» Но ведь Петров, да и Альбиков говорили: удалось вывезти всех. Или ее на допросе задержали?
– Где Маринка? – первым делом спрашиваю я. – Гавриловна, оставь их! Это мои друзья! Только-только из окружения вышли!
Ребята действительно выглядят так, словно только что выползли из леса – все в тех же грязных рубашках и штанах, всклокоченные… А запах!
– Ты, Игорек, как хочешь, но больше пяти минут я этой банде немытых охальников здесь находиться не позволю! – поставила ультиматум Гавриловна. – Это же рассадник антисанитарии! Ну-ка, вы… инфекция ходячая, отойдите подальше от коек! И кто вас в таком виде в госпиталь пропустил? Три шага назад, я сказала!!!
- Предыдущая
- 52/57
- Следующая
