Триумф стрелка Шарпа - Корнуэлл Бернард - Страница 47

• Предыдущая
• 47/80
• Следующая

Армия выступила на следующее утро, покрыв землю наподобие гигантского черного роя, медленно двинувшегося под яснеющим небом вдоль мутной Кайтны, становившейся шире и глубже по мере того, как ее воды уходили все дальше на восток. Марш был действительно короткий, всего шесть миль, так что первые конные отряды достигли назначенного Полманом места, крохотной деревушки в двух милях от Кайтны, еще до рассвета, а последние пехотинцы подтянулись к временному лагерю перед закатом. Скиндия и раджа Берара распорядились установить шатры в самой деревне, тогда как пехота раджи получила приказ забаррикадировать улицы и проделать бойницы в толстых глиняных стенах ближних к окраине домов.

Деревушка приткнулась на южном берегу притока Кайтны, и к югу от нее тянулись еще на две мили поля, заканчивавшиеся у крутого берега. Свою лучшую пехоту, три отлично обученные бригады, Полман поставил на северном берегу Кайтны, поместив перед ними восемьдесят лучших орудий. Уэлсли, пожелай он достичь Боркардана, пришлось бы идти к Кайтне, где путь ему блокировала бы река, мощная артиллерия, три пехотные бригады и, за их спинами, превращенная в крепость деревушка с солдатами раджи Берара. Ловушка была готова.

В полях деревни под названием Ассайе.

Теперь, когда две британские армии разделяло всего лишь несколько миль, генерал Уэлсли смог наконец навестить полковника Стивенсона. В путь он отправился со своими адъютантами и в сопровождении эскорта индийских кавалеристов. Никаких признаков присутствия неприятеля на зазеленевшей после недавних дождей равнине не встретилось. Полковник Стивенсон, человек достаточно пожилой, чтобы годиться сэру Артуру в отцы, был заметно встревожен боевым настроем генералом. Повидавший на своем веку восторженных молодых офицеров, он хорошо знал, как часто самонадеянность приводит к унизительным и горьким поражениям.

– Вы уверены, что мы не слишком торопимся?

– Надо спешить, Стивенсон. – Уэлсли расстелил на столе карту и ткнул пальцем в Боркардан. – Насколько мне известно, они еще пробудут здесь какое-то время, но навсегда, конечно, не останутся. Если мы не поспешим сейчас, они просто уйдут.

– Если они так близко, – вглядываясь в карту, заметил Стивенсон, – то, может быть, нам стоит соединиться уже сейчас?

– И тогда мы потеряем в скорости, а путь до Боркандана займет вдвое больше времени.

Две дороги, по которым шли армии, были весьма узкие и южнее Кайтны пересекали неширокий, но весьма крутой и опасный хребет. Переход через него объединенной армии занял бы целый день, и за это время маратхи могли уйти на север.

Генерал же планировал, что каждая из армий продолжит путь отдельно, а встретятся они уже у Боркардана.

– Завтра вечером вы станете лагерем здесь, – приказал он, перечеркивая крестом деревушку Хуссайнабад. – Мы будем здесь. – Другим крестом Уэлсли отметил местечко под названием Наулния, лежавшее в четырех милях к югу от Кайтны. Деревни находились милях в десяти друг от дружки и примерно в равном удалении от Боркардана. – Выступаем двадцать четвертого и соединяемся здесь. – Главнокомандующий обвел кружком Боркардан. – Здесь, – добавил он и для убедительности ткнул карандашом в карту, сломав кончик грифеля.

Стивенсон колебался. Хороший солдат, давно находившийся в Индии, он был осторожен по натуре, и сейчас ему представлялось, что Уэлсли перебирает в упрямстве, а потому действует опрометчиво. Маратхская армия во много раз превосходила британскую в численном отношении, и тем не менее генерал рвался в бой. Обычно хладнокровный и рассудительный, Уэлсли был опасно возбужден, и Стивенсон попытался охладить пыл командующего.

– Мы могли бы соединиться и в Наулнии, – предложил он, намекая на то, что благоразумнее встретиться за день до сражения, чем маневрировать под огнем противника.

– Нет времени, – решительно заявил сэр Артур. – Нет времени! – Он смел со стола грузики, удерживавшие края карты, и лист мгновенно свернулся. – Провидение дает нам шанс ударить по неприятелю, и мы не должны его упустить!

Генерал бросил карту адъютанту, стремительно вышел из палатки и остановился, увидев прямо перед собой полковника Маккандлесса, восседающего на низенькой, тощей лошаденке.

– Вы! – удивленно произнес он. – Я думал, вы ранены, полковник.

– Так оно и есть, но рана почти зажила. – Шотландец похлопал себя по бедру.

– В таком случае, что вы делаете здесь?

– Ищу вас, сэр, – ответил Маккандлесс, что не совсем соответствовало действительности, поскольку в лагерь Стивенсона его занесло по ошибке. Один из разведчиков Севаджи увидел красные мундиры, и Маккандлесс решил, что это люди Уэлсли.

– На чем это вы разъезжаете? – поинтересовался генерал, забираясь в седло. – Честное слово, Маккандлесс, я видел пони покрупнее.

Полковник потрепал лошадку по холке.

– Лучшее, что я могу себе позволить, сэр. Моего прежнего увели.

– Можете купить моего запасного мерина. За четыреста гиней. Только скажите, и он ваш. Весь ваш. Кличка – Эол. Шестилеток. Из Ирландии, графство Мит. Хорошие легкие, быстрые ноги. Увидимся через два дня, – бросил генерал вышедшему из палатки вслед за ним Стивенсону. – Через два дня! Проверим наших маратхов, а? Посмотрим, умеют ли они держать удар. Доброй ночи, Стивенсон! Вы со мной, Маккандлесс?

– Так точно, сэр, с вами.

Шарп пристроился сзади, рядом с генеральским ординарцем, Дэниел ем Флетчером.

– Никогда не видел его таким довольным, – заметил он.

– Закусил удила, – отозвался Флетчер. – Думает свалиться неприятелю как снег на голову.

– А его пугает, что их там тысячи?

– Если и пугает, он этого не показывает. Вперед и в бой – такое у него настроение. Тогда да поможет нам Бог.

На обратном пути Уэлсли поговорил с Маккандлессом, но никакие предупреждения последнего относительно эффективности вражеской артиллерии и хорошей тренированности пехоты не поколебали решимости генерала.

– Все это мы знали, еще когда начинали войну, – возразил он, – и если не пошли на попятный тогда, то почему должны идти теперь?

– Их не стоит недооценивать, сэр, – покачал головой шотландец.

– Надеюсь, они недооценят меня! – рассмеялся Уэлсли. – Так вы берете моего мерина?

– У меня нет таких денег, сэр.

– А, перестаньте! Компания платит вам жалованье полковника! Небось, уже поднакопили приличное состояние?

– Кое-что отложил, сэр, мне ведь скоро в отставку.

– Ладно, так и быть, отдам за триста восемьдесят. Смотреть на вас жалко. Через пару лет продадите его за четыреста. Нельзя ведь идти в бой на такой кляче.

– Я подумаю, сэр. Я подумаю, – хмуро пообещал Маккандлесс.

Он от всей души молил Господа вернуть ему собственного коня, а заодно и лейтенанта Додда, но знал, что, если чуда не произойдет, покупать приличную лошадь все равно придется. Перспектива расставания с такой огромной суммой удручала старика.

– Поужинаете сегодня со мной? – спросил Уэлсли. – Есть отличная баранья нога. Редкая нога!

– Я воздерживаюсь от мяса, сэр, – ответил шотландец.

– Воздерживаетесь от мяса? И что же? Налегаете на овощи? – Он рассмеялся, напугав резким звуком Диомеда, который беспокойно заржал. – Чудно! Воздерживаться от мяса, чтобы налегать на овощи. Ладно, Маккандлесс, все равно приходите. Мы уж сыщем для вас какую-нибудь съедобную травку.

Так и получилось. Поужинав, Маккандлесс извинился и отправился в предоставленную Уэлсли палатку. Полковник устал, нога к вечеру разболелась, но лихорадка за весь день не напомнила о себе ни разу, и это радовало. Он почитал Библию, помолился и, погасив лампу, лег спать. Через час его разбудил стук копыт, звук приглушенных голосов, хихиканье и шорох, как будто кто-то едва не упал на палатку.

– Кто там? – сердито спросил Маккандлесс.

– Полковник? – Голос принадлежал Шарпу. – Это я, сэр. Прошу прощения, сэр. Споткнулся.

– Я же сплю!

– Простите, сэр. Я и не хотел вас будить. Да стой ты, негодник! Это я не вам, сэр. Извините, сэр.

• Предыдущая
• 47/80
• Следующая