К счастью, никогда более (ЛП) - Фрост Джанин - Страница 17
- Предыдущая
- 17/20
- Следующая
– Шанс, – выдохнула она, – я хочу тебя.
Волна ликования сделала его речь прерывистой.
– Не здесь. Идём.
Шанс поднял Изу на руки и быстро пошел в сторону гостевой комнаты, не зная, да и не заботясь о том, будут ли на это у Греты какие-либо возражения. Оказавшись там, он захлопнул дверь и одним рывком сорвал с Изы её блузку. Её брюки постигла та же участь, впрочем, как и его одежду, пока наконец они не смогли прижаться друг к другу кожа к коже. Она удивлённо моргнула от скорости, с которой всё это было проделано, но Шанс не дал ей времени побыть застенчивой. Он упал перед ней на колени, потянул её бельё вниз и зарылся губами у неё между ног.
Всё её тело содрогнулось. Она бы упала, но Шанс крепко обхватил её бедра и медленно коснулся языком её горячей, влажной глубины. Её ногти впивались в его плечи, сдавленные стоны едва доносились сквозь грохот и пульсацию крови в её артерии, так маняще близко расположенной совсем рядом с его ртом. На вкус она была соленая и сладкая, такая непохожая на вкус крови. Чем глубже Шанс касался языком, тем сильнее от этого вздрагивала Иза, пока, наконец, её вскрики не перешли в рыдания чистого экстаза. Шанс стал вылизывать сильнее, всё ускоряя темп, поощряемый насыщенным ароматом её страсти и вкусом огненной влаги на языке.
Иза перестала цепляться за его плечи, и попыталась отодвинуть его от себя.
– Сейчас, Шанс, Сейчас. Трахни меня.
Что-то первобытное вспыхнуло в нём, когда он услышал, как Иза произносит эти слова в первый раз. В ответ он приподнял и устроил её на краю кровати, всё ещё работая языком глубоко внутри.
Она издала стон, плавно переходящий в крик.
– Чёрт побери, хоть раз, сделай, как я говорю!
И дёрнула его за волосы с такой силой, что вырвала прядь. Её рот в ужасе распахнулся, когда она увидела тёмные нити, свисающие с её пальцев. Шанс же только рассмеялся, приходя в восторг от того яростного желания, которое вынуждало её буквально требовать немедленно взять её.
Он толкнул её обратно на кровать, улёгся рядом, а потом удобно устроился бёдрами у неё между ног.
Их взгляды встретились на мгновение, прямо перед тем, как он сделал первый толчок вглубь. Её рот был приоткрыт, дыхание было рваным и частым, волосы тёмной массой обрамляли лицо с широко распахнутыми глазами цвета кедра. Шанс застонал, мечтая описать Изе, как она красива, и что он никогда не сможет забыть, насколько она была прекрасна в этот момент… но желание, намного более сильное, чем желание разговаривать, вязло над ним верх. Он вошёл в неё с такой силой, что она буквально выгнулась под ним – а потом он просто не мог больше связано мыслить. Не существовало ничего больше, кроме её жаркой тесноты, неописуемого восторга погружаться в неё всё глубже и глубже, того, как она обхватывала его, как сливались воедино ароматы их страсти… и крутящие спазмы её оргазма, будто его член разом сжимают тысячи крошечных рук. (прим. пер. «весьма суровое сравнение, скажу я вам…»)
Шанс понимал, что ему сейчас неплохо было бы и самому кончить. В конце концов, если бы он подумал, то вспомнил бы, что Иза устала, что у неё был весьма трудный день, что, чёрт возьми, в неё стреляли. Но он не думал. Он только осознавал, что не желает останавливаться, и не стал этого делать. Он обнимал и целовал её, дразня, посасывал грудь и между ног, доводил до состояния лихорадочного возбуждения, прежде чем вонзиться в неё снова и снова. Он пришёл в себя только тогда, когда понял, что Иза близка к обмороку. Она была вся в поту, а вместо стонов их неё вырывались лишь хрипы.
Шанс обнял её настолько сильно, насколько смог решиться, и дрожь наслаждения прошла по его телу. Ему показалось, что его кожа плавится, настолько сильным было удовольствие. А потом его затопило ощущение полного удовлетворения, и он не мог припомнить, чтобы такое с ним случалось раньше после оргазма. Это было так же чудесно, как и ужасно. Что, если Иза не ощущает того же по отношению к нему? Что, если она проснётся завтра утром и скажет, что всё произошедшее было ошибкой?
Шанс поспешил отогнать свои опасения прочь. Иза не производила впечатления человека, лёгко соглашающегося на близость, и она предложила ему себя, хорошо понимая, кем он является. Но в жизни – или после неё – не существует ничего определённого, и Шанс решил, что будет решать проблемы по мере их возникновения. Когда в последний раз он так нервничал, размышляя о будущее? И разве оно не стоит того, чтобы немного помучаться? Шанс перекатился так, чтобы они лежал на боку лицом друг к другу. Иза всё ещё задыхалась, частота её сердцебиения отбивалась стокатто у него в ушах. Он взял её за руку, нежно поцеловал ладонь, потом осторожно погладил по щеке.
– Знаешь, что я собираюсь сделать завтра в первую очередь? – Спросила она, когда дыхание немного выровнялось.
Он почувствовал, как губы растягиваются в усмешке.
– Могу я дать ответ?
Она несильно стукнула его.
– Я обзвоню каждого мужчину, с которым у меня был секс… и попрошу прощения.
Шанс рассмеялся, не смотря на то, что почувствовал холодный укол ревности. Не имеет значения, что было раньше, напомнил он себе, сейчас она с тобой.
– Думаю, я тебе скажу за это спасибо.
– Поверь мне, – сказала она, пододвигаясь поближе к нему, – это тебеспасибо.
* * *
Иза уже довольно крепко заснула, когда Шанс, осторожно тряся за плечо, зачем-то разбудил её. Вглядываясь в кромешную темноту, она, наконец, смогла различить его лицо и увидела, что он прижимает палец к губам, показывая не шуметь.
– Кто-то пытается войти через заднюю дверь, – прошептал он.
Она взглянула на часы, стоящие на тумбочке. Было три часа утра. Определённо не время для светских визитов.
Шанс встал, белеющее в темноте тело неслышно скользнуло к окну, и выпрыгнуло наружу раньше, чем Иза успела хоть как-то среагировать. У неё была ровно секунда, чтобы пожелать, чтобы никто не проснулся в столь ранний час и не задался вопросом, почему голый мужчина выпрыгивает из окна дома её бабушки, когда режущий уши вопль заставил её буквально выпрыгнуть из кровати. Не тратя время на одежду, она просто завернулась в покрывало и выбежала в коридор. Пистолет был в гостиной, там, где она его и оставила. Конечно, серебряных пуль у неё не было, но Роберту и его головорезам хватит и старого доброго свинца.
Задняя дверь распахнулась, и внутрь зашёл Шанс. По крайней мере, Иза полагала, что это – он, лица в темноте было не разглядеть. Но, на самом же деле, как много голых парней могло оказаться в доме её бабушки в такой час? К тому же, тащащих за собой нечто бесформенное и упирающиеся.
– А ну тихо, – рявкнул Шанс, глаза сверкнули изумрудным светом. Масса тут же перестала трепыхаться.
– Это Роберт? – спросила Иза, споря сама с собой, нужно ли ей сейчас оружие, или нет.
– Нет. – Ответил Шанс, хватая незнакомца за волосы и заставляя того запрокинуть голову. – Полагаю, это твой братец.
– Фрейзер! – воскликнула Иза.
- Не включай свет. – Предупредил её Шанс, когда она собиралась уже щелкнуть ближайшим выключателем, чтобы убедится, действительно ли это – её брат. – Сначала – задёрни все шторы, мы понятия не имеем, возможно, за домом следят.
Иза, быстро передвигаясь, плотно задёрнула шторы на всех окнах, и чуть не упала от облегчения, когда, включив свет, увидела, что это действительно был её брат. Фрейзер был тут, живой и невредимый – разве что тупо смотрящий на Шанса пустым взглядом.
– Э, можешь его вывести из этого состояния? – Попросила она.
Её бабушка вышла из своей комнаты как раз в тот момент, когда Шанс пробормотал что-то Фрейзеру, от чего её брат немедленно пришёл в себя и отскочил подальше.
– Фрейзер, всё хорошо! – Тут же попыталась успокоить, поймав брата за руку, Иза, – он не причинит тебе вреда… и где ты вообще был?
Её брат продолжал пятиться от Шанса.
– Иза, кто этот парень? Что какой-то голый тип делает в доме у Ба?
- Предыдущая
- 17/20
- Следующая
